Барбара Барбара - Власть веснушек

— Все вместе — с гарниром и столовыми приборами, — пояснил он и поцеловал девушку в губы.

— Теперь верю.

— Еще твои локотки мне очень нравятся, — присовокупил Хантер.

— А что еще? — заинтересованно осведомилась она.

— Шея неплохая, особенно у самого основания и за маленькими прелестными ушками, твои коленки, они такие шелковые. И вся ты просто великолепна, львица моя…

— Вечно бы слушала, — мечтательно произнесла рыжая. — Роджер Роулингс звонил. Он в панике накануне бала. Спрашивал, смогу ли я вернуться до его начала.

— Оказалось, что наша протеже не вундеркинд? Как неожиданно! А ведь мы в нее так верили! — насмешливо проговорил Хантер. — И что же ты ему ответила?

— Сказала, что подумаю.

— Очень обнадеживающий ответ. Надеюсь, он еще не застрелился, — продолжал насмехаться Хантер.

У Синклер в сумочке задребезжал телефон.

— Если это бедолага Роджер, передай ему от меня привет.

— Нет, это сестра, — разуверила его Синклер, доставая сотовый. — Привет, Кристи. Вы уже приземлились?

— Да, дорогая, мы в Новой Зеландии. В полете звонить запретили.

— Теперь возьмете курс к берегам Фиджи? — уточнила планы сестры Синклер.

— Да. Яхта уже готова и ждет нас на пристани. Осталось до нее добраться.

— Желаю удачи. Передавай наши приветы Джеку.

— А как вы, дорогая?

— Завтрак в Париже, обед в Брюсселе, ужин в Лондоне. Ох и утомительное же дело быть магнатом! — шутливо попеняла Синклер.

— Хантер ведет себя прилично? — осторожно спросила Кристи.

— Его поведение меня полностью удовлетворяет, — двусмысленно ответила Синклер.

— Я так понимаю, он сейчас рядом?

— Ты все правильно понимаешь, Кристи.

— И когда вы намерены вернуться в Нью-Йорк?

— К четырнадцатому, полагаю. Я собираюсь быть на ежегодном балу, — произнесла Синклер, озорно посмотрев на Хантера.

Тот дерзко положил руку на ее бедро и завел под край платья, бесцеремонно подкрадываясь к самым чувствительным закуткам.

— Прости, Кристи. Не могу больше разговаривать, — сбивчиво сказала Синклер, торопясь поскорее закончить разговор с сестрой.

— Что-то случилось? — обеспокоенно прореагировала на ее голос Кристи.

— Да. Молоко убежало, — усмехнулась рыжая, подставляя губы под поцелуи Хантера.

— Молоко? О чем ты? Какое еще молоко? — недоумевала та.

— Кристи, я позвоню тебе позже.

— Похоже, ты совершенно спятила, сестренка.

— Возможно, — отозвалась Синклер, затем отключила телефон и всем телом приникла к спутнику, который осыпал ее поцелуями.

— Давай вернемся в номер, — шепотом предложил ей Хантер, но в этот момент вновь раздался звонок, однако на сей раз он исходил от его телефона. — Теперь Джек. Они что, сговорились? — нервно прокомментировал он, но на звонок все же ответил. — Нет, Джек. Я и впредь намерен заниматься нашими шахтами… Это инициатива Кливленда? Нет? Тогда в чем дело? Я буду там до парагвайских выборов. И все выясню. К чему такая срочность? Ты никогда этим не интересовался… Это долгий разговор и не своевременный… Да, спешу. Я почти не спал этой ночью… Да, я весело провожу время. Не так весело, как ты с Кристи, конечно. Но не жалуюсь, — почти воинственно заключил он. — Пока, созвонимся в более подходящее для бесед время.

— Это тот самый человек, который учил меня быть терпимее с сестрой? — полдела его Синклер.

— Он меня утомил, — искренне признался Хантер.

Они возвращались в Америку. Настал заветный день. Вечером ожидался бал, на который Синклер наметила явиться не как замученный подготовкой организатор, а как блистательная гостья. Ее последние личные и профессиональные достижения способствовали этому, тем более что из Европы в багажном отделении самолета летели несколько десятков обновок.

И все же Синклер Махони, руководитель департамента связи с общественностью парфюмерно-косметической компании «Власть красоты», не смогла удержаться от того, чтобы не заехать в офис на Манхэттене и не согласовать со своими трудолюбивыми помощниками все детали предстоящего бала в честь Дня святого Валентина. Она наметила пробежаться по основным этапам мероприятия и посетить арендованный для этого зал фешенебельного отеля.

Заглянув в свою квартирку в Сохо, Синклер привела себя в порядок с дороги. Приняла душ и уложила волосы. Несмотря на длительность перелета и смену континента, прическа не потеряла своей новизны и актуальности. Тщательнее, чем когда-либо, Синклер подкрасилась, используя исключительно средства из линии декоративной косметики производства их фирмы.

В офис она вошла в наряде сине-зеленого цвета. Материя невесомо облегала точеное тело девушки. Сшитое по фасону легкого пальто платье было эффектно отделано тонкой кожей по вороту и манжетам, накладные кармашки и укороченные рукава добавляли ее облику хрупкости, а крупные серебристые пуговицы и классические кожаные сапожки на высоких каблучках довершали этот изящный ансамбль. В руке Синклер держала прямоугольную сумочку, плоскую настолько, что в ней могли уместиться только ключи, тоненький телефон, кредитные карточки и надушенный «Дарами лаванды» кружевной платок.

Рыжая красавица вплыла в приемную своего департамента. На ее пути оказалась Эмбер, которая онемела от неожиданности.

Синклер сделала вид, будто не заметила ее реакции, и постаралась вести себя как всегда.

— Я заглянула проверить, все ли готово к балу. Роджер волнуется, — спокойно объяснила она помощнице свое появление.

Эмбер хотела ее о чем-то предупредить, но не успела: по смущенному виду своей помощницы Синклер моментально обо всем догадалась и поспешила открыть дверь в свой кабинет.

Она широко улыбнулась, увидев опешившую Шанталь, сидевшую за столом, который по праву принадлежал Синклер.

Помимо утянутой в лайкру груди Шанталь над столом возвышалась кипа папок, рулонов факсовых сообщений, в коих она и плавала, вернее, беспомощно барахталась, сильно переоценив свои возможности в деле руководства департаментом связи с общественностью.

Все так же невозмутимо улыбаясь, Синклер Махони приблизилась к столу, а следовательно, и к сопернице.

И вдруг тишину пронзил телефонный звонок.

Синклер привычным жестом сняла трубку. Шанталь не имела даже шанса что-либо предпринять, она лишь молча ожидала последствий.

Синклер тоже молчала, слушая голос в трубке. Затем она еще милее улыбнулась сопернице и передала трубку ей.

Шанталь залилась румянцем смущения, взяла трубку из руки Синклер и торопливо залепетала в нее: