Эмили Роуз - Один шанс на двоих

— Я благодарен тебе и твоей совестливости, — произнес Рэнд и направился в директорский кабинет, но приостановился. — Тара…

— Все материалы по «Рандеву-Лайн» на твоем столе, — опередила его помощница.

— Понятно, но…

— Я еще должна сделать ряд расчетов, результаты которых предъявлю тебе чуть позже, — вновь перебила его она.

— Тара, — постарался придать своему тону больше настойчивости Рэнд.

— Есть новости? — спросил появившийся на пороге приемной Митч Кинкейд.

— Проходи ко мне, там все и обсудим, — ответил Рэнд младшему брату. Отложив разговор с Тарой, он уединился в директорском кабинете с Митчем, которому сообщил: — Вчера разговаривал с Надей.

— И как она?

— Говорит, что в порядке.

— По твоему тону не скажешь, что ты ей поверил, — заметил Митч.

— Тем не менее она так утверждает.

— А что у тебя с Тарой? — тихо осведомился брат, кивнув в сторону приемной.

— Почему тебя это интересует? — недовольно спросил Рэнд.

— Ощущаю напряжение между вами, — подметил тот.

— За судьбу нашего с ней соглашения можешь не волноваться. Все будет, как договаривались. Она доработает положенный ей срок.

— Мой интерес отнюдь не корыстного свойства, как ты мог подумать. Я же вижу, что что-то произошло…

— А вот это тебя не касается.

— Касается, если учесть, что я предполагал такой исход. Нечего ожидать иного, если мешать личную жизнь и бизнес, — назидательно проговорил младший брат. — Нет желания перебраться в особняк?

— Я подыщу собственное местечко… Можем мы наконец поговорить о делах «КЛК»?

— От Нади пришел факс. Вот, посмотри. Это перечень заявленных расходов на переоснащение судов «Рандеву-Лайн».

— Вижу… — хмуро откликнулся Рэнд.

— Сопоставь их с расчетными данными Тары.

— Они еще не готовы.

— Да и навскидку видно, что сумма будет существенно завышена.

— И все же не будет лишним в этом убедиться.

— Так ты говоришь, что с Тарой проблем не будет? — в очередной раз обратился к нежелательной для Рэнда теме Митч.

— Не будет, — в очередной раз подтвердил старший брат.

— Тара, я полагаю, верный сотрудник и очень хороший ассистент.

— Настолько хороший, что спуталась с Эвереттом, — процедил Рэнд.

— Мне это известно только с твоих слов… Что касается нашего отца, то я бы не стал удивляться…

— Но ты все-таки сомневаешься в этом? — уточнил Рэнд.

— Она подтверждает это? — прищурился Митч.

— Нет, конечно, — бросил Рэнд. — Она категорически отрицает эту связь.

— Ты мог неправильно истолковать… — отвлеченно предположил Митч.

— Тебе что-то об этом известно? — насторожился Рэнд.

— Думаешь, отец посвящал меня в свои шашни?! Нет, и слава богу. Что угодно, но таких подробностей мне бы знать не хотелось…

— А я не располагаю каким-либо достоверным способом выяснить это, — с сожалением проговорил Рэнд.

В пятницу вечером, завершая свои дела и собираясь домой, Тара думала о странном свойстве одиночества, которое воспринимается острее, когда чувствуешь, что человек, чье мнение небезразлично, не считает возможным доверять тебе.

Подозрения Рэнда уязвляли ее до глубины души. Из-за нелепых обвинений в связях с Эвереттом она окончательно осознала, что Рэнд совершенно не знает ее. Она для него не более чем развлечение на ночь. Он не проводит различий между ней и любым другим существом, кого считает способным на обман, ложь, подлость, предательство, злой умысел, своекорыстие.

Да и она знала Рэнда отнюдь не лучше. Тот факт, что от него можно было ожидать чего угодно, вовсе не объяснял его натуры.

Последнюю неделю Рэнд Кинкейд открылся ей с совершенно иной стороны. Она убедилась, что он способен быть идеальным боссом: бесстрастным, обходительным и терпеливым. Он также показал себя и отличным исполнительным директором: умным, знающим, последовательным, убедительным, эффективным. Но этот новый опыт нисколько не способствовал взаимному пониманию. Наоборот, он заводил Тару в тупик.

Тара видела, что Рэнд умеет быть разным, подчас противоположным. Она понимала, что для того, чтобы результативно управлять компанией, он прикладывает неимоверные усилия, без демонстративных реформ стараясь подстроить работу многих сотен человек под свое понимание общего благополучия. Честные труженики уповали на него, сопрягая свое будущее с «КЛК» и ее процветанием, несмотря на то, что после смерти Кинкейда-старшего многие из них сомневались в руководительских способностях Рэнда… Что говорить о других, если она сама первое время испытывала серьезные сомнения, тем более наблюдая его непримиримое отношение к наследию Эверетта.

С его отъездом жизнь Тары вошла в привычное русло: работа, дом, оплата счетов. Благо на содержание дома денег теперь хватало. Она лишь мысленно стала, перечеркивать дни, прошедшие после того, как Рэнд ушел от нее, и меланхолично посматривала на дверь в кабинет исполнительного директора, когда удавалось оторвать взгляд от работы.

Теперь бы девушка не стала добиваться его любой ценой. Но вовсе не потому, что разлюбила, ей это не удалось даже в продолжение их пятилетней разлуки. Просто она осознала всю тщетность насильственного привязывания к себе этого мужчины…

— Тара, зайди, пожалуйста, — позвал ее босс.

Тара проследовала в кабинет и закрыла за собой дверь.

Кроме Рэнда там находился и Митч. Кабинет исполнительного директора стал своеобразным штабом по борьбе со злоупотреблениями в руководстве «Рандеву-Лайн».

— Боюсь, одними независимыми экспертами и аудиторами не обойтись. Как бы не пришлось задействовать и частный сыск, уж слишком разнообразен перечень вопросов, ответы на которые хотелось бы иметь незамедлительно, — проговорил Митч. — Вот эти документы ты должна изучить и сопоставить с аналогичными за тот же самый период. Полагаю, не нужно напоминать, что все должно оставаться между нами троими… Разложи все так, чтобы было понятно всем.

После сказанного Митч встал и вышел, оставив их вдвоем.

На коленях Тары лежала принятая от Митча документация, в которую она и опустила взгляд, невольно избегая смотреть на Рэнда. Она медленно поднялась и тоже направилась к выходу из кабинета, мельком заметив, как заросла голова ее босса, давно нуждавшаяся в стрижке. При иных обстоятельствах Тара не преминула бы заметить это вслух, со всей присущей персональным помощникам дипломатичностью, но только не теперь, когда она стремилась максимально абстрагироваться от его личности и всего того, что уже было между ними двоими.