Люси Монро - Прогулка в темноте

– Вы же несерьезно… – попытался храбриться отец Дамиана.

– Более чем. То, что сегодня Дамиан принял фамилию Воларис, делает его более моим сыном, нежели твоим. – Его тон мог заставить покрыться льдом прибрежные воды.

– Этому не бывать. – Элеонора скрестила руки на груди.

– Именно так и будет. Не забывайте, что ваш сын не король. Именно я обладаю правом отказать вам в гражданстве этой страны. Не искушайте меня.

Услышав подобные речи, женщина и мужчина побледнели и незамедлительно скрылись в проходе. Шанель отстранилась от мужа. Толпа в главном зале казалась ей идеальным спасением. Однако она не могла сказать, как долго смогла бы держать себя в руках.

Феликс нахмурился:

– Ты же не пойдешь на прием для того, чтобы устроить там сцену.

– Послушайте меня, ваше высочество, сейчас я смотрю на человека, который пошел на крайние, самые низкие меры для того, чтобы лишить женщину полагающегося ей наследства.

– Твой брак с моим сыном был законным. Законным во всех смыслах этого слова. Ничего уже нельзя изменить.

– Шанель, ты не можешь говорить так с королем. – Дамиан, казалось, был морально истощен.

– Он не мой король. Не нужно пытаться диктовать мне свои условия. Не нужно говорить, что я должна или не должна делать. Я не собираюсь позорить ни вас, ни свою семью. Я просто не могу подвести Элизабет, которая была так добра ко мне.

– Ты любишь моего сына.

Этого она отрицать была не в силах. Да и какой смысл? Все понимали это.

– Но вы мне не нравитесь! – выпалила она.

– Шанель…

Голос Дамиана был полон нежности, но едва ли она сможет теперь доверять ему. Она резко развернулась на каблуках и снова взглянула ему в лицо:

– Даже не пытайся! Как бы ни были жестоки твои родители, они были честнее со мной, чем ты за все это время!

– Нет… – Он двинулся ей навстречу, но она жестом остановила его:

– Молчи. Я сказала – позже.

– Быть может, вам следует поговорить сейчас, – с ударением на последнем слове произнес король Феликс.

– Снова… – Шанель не пыталась побороть отвращение, которое чувствовала при виде этого человека. – Вы снова пытаетесь говорить мне, что делать.

– Ты слишком упрямая женщина.

– Представить себе не можете насколько. Вам стоит побеседовать с моим отчимом. Он может многим с вами поделиться.

– Мне уже довелось…

– Шанель, – вновь обратился к ней Дамиан.

Она предупреждающе подняла руки:

– Нет. Не ты, не сейчас. Просто прояви свое знаменитое терпение, за которое тебя так ценят в деловых кругах!

– Откуда ты можешь знать это?

– Я шесть недель наблюдала за тобой. – Жаль, что он не делал того же.

Шанель не знала, какие подробности откроются ей позже, но не желала узнавать об этом здесь и сейчас.

– Феликс, вы знаете, что есть не менее шести более или менее известных видов мелких рыб, которые могут менее чем за минуту обглодать акулу? Это не угроза. Просто даже акулы могут попасть в беду, если не будут осторожны.

– Что же ты собираешься делать? – задал вопрос Феликс. – Согласно церемониалу, сейчас самое время бросать букет невесты.

– Меня это не интересует.

– Это мне безразлично. Ты должна.

Шанель бросила букет. Ей даже удалось соорудить улыбку, когда делались официальные снимки для истории. Все улыбались. Даже Беатриса. Еще бы, ее непутевая дочь наконец-то выполнила свое предназначение. Шанель обвела зал взглядом, заметила на другом конце улыбающуюся королеву Элизабет. Неужели она просто радуется тому, что благосостояние ее народа спасено? Шанель стояла, погруженная в свои мысли, когда услышала, что ее окликнули по имени.

– Шанель, с тобой все в порядке?

Это была королева Элизабет.

– Вы знали, – с трудом произнесла Шанель, помолчав.

– Тебе сказали?

– Да, Дамиан мне все объяснил. Вы тоже знали о том, что все это затевалось ради завещания моего прадеда? Я хочу прочитать его.

– Спроси Дамиана, он все тебе объяснит.

– Мне этого не нужно. У него уже был шанс во всем мне признаться.

– Он пытался защитить свой народ.

– Я не хочу быть здесь, – еле слышно сказала Шанель.

Элизабет мягко взяла ее за руку и повела за собой. Вскоре они оказались в небольшой библиотеке. Королева усадила Шанель в небольшое кресло, обитое красным бархатом.

Темнота окутала Шанель со всех сторон, когда она оказалась на балконе. Дворец опустел, все стихло. Торжественный прием закончился уже давно, последний припозднившийся гость уехал получасом ранее.

На улице заметно похолодало. Шанель дрожала, но не решалась вернуться во дворец. Прежде чем королева оставила ее в одиночестве изучать завещание и самые важные записи из дневника Бартоломи Таннера, выделенные ее собственной рукой, Элизабет поделилась, что ее любимым местом уединения был именно этот балкон.

– В спальнях нет камер наблюдения, но в них есть инфракрасные датчики. Все общие комнаты и залы для приемов находятся под непрестанным наблюдением. Есть лишь два места во всем дворце, где можно отдохнуть от наблюдения, – это балкон, предназначенный для церемоний официального обращения к нашему народу, и еще один балкон в спальне Феликса.

– Неужели это не ставит жизнь короля под угрозу? – спросила Шанель.

Элизабет лишь покачала головой:

– Каждая стена, проход, ведущий к его спальне, хорошо просматриваются и снабжены техникой для видеонаблюдения.

Это также значило, что как только она покинет это укромное место, Дамиан неизбежно найдет ее, потому что все передвижения Шанель фиксируются видеокамерами. При желании она могла бы покинуть дворец навсегда. Шанель была изобретательной женщиной, но в этом не было необходимости – во дворе находилось предостаточно автомобилей, к концу вечера отъезжавших, словно рейсовые автобусы. Но она никогда не была трусихой, никогда не пыталась спрятаться от правды, даже если эта правда может принести боль. Тем более что сама правда была не до конца ей известна. Даже после прочтения завещания, даже после того, что сказал ей Дамиан этим утром в карете. Не было достаточно и того, какое обещание Элизабет взяла с Дамиана. Все не важно, пока Шанель не узнает ответ на самый важный вопрос. И этот ответ ей необходимо получить от Дамиана.

– Шанель.

Она обернулась на звук собственного имени. Фигуру Дамиана освещал лишь тусклый луч света из главного зала. Потянувшись, он щелкнул выключателем. Все вокруг залило золотым светом.

– Выключи, не нужно. – Шанель отошла в глубь балкона для того, чтобы Дамиан не смог увидеть, как растекся от слез ее некогда безупречный макияж.

– Нет, в наших отношениях должна быть ясность.