Сандра Хьятт - Любовь жива

— В нас?

Его голос зазвучал напряженно.

— К чему мы идем?

Совершенно неправильно было выпаливать этот вопрос вот так, с ходу, но в этом заключался один из ее неискоренимых недостатков — выбалтывать все, что было у нее в голове.

Макс сбавил скорость: улица, по которой они ехали, стала более оживленной. Джиллиан показалось — или не показалось, — что его руки крепче сжали руль.

— Нет, не обращай внимания. Я знаю, что происходит между нами, я знала, на что иду, когда соглашалась выйти за тебя замуж.

— Но сейчас ты хочешь большего? — спросил он.

— Нет.

Они оба знали, что она врет.

— Мамочка, — жалобно позвал Этан.

Джиллиан обернулась к нему:

— Мы почти приехали, солнышко, скоро можно будет выйти и побегать, и ты снова увидишь дядю Джейка. — В тот день Джейк произвел на Этана самое сильное впечатление. — Его, наверное, укачало, — сказала Джиллиан Максу.

— Мне остановиться?

— А долго еще ехать?

— Меньше десяти минут.

— Я думаю, он справится.

Оставшийся путь она проделала, не сводя глаз с Этана, который сразу успокоился, получив свою дозу внимания.

— Ну вот, — сказал Макс, останавливаясь перед домом его родителей.

Джиллиан окинула взглядом подъездную дорожку и снова посмотрела на Макса:

— Как много машин.

— Весь клан собрался.

Лора вышла им навстречу, когда они вылезли из машины.

— Молодцы, что смогли выбраться. Доехали нормально? Как мой любимый внук?

Она протянула руки к Этану, сидящему на руках у Макса.

— Мне кажется, ему немного нездоровится, — сказала Джиллиан.

— Ерунда! — отрезала Лора, беря Этана на руки. — Он выглядит абсолютно здоровым.

Меж тем на крыльцо вышли остальные члены семьи, с любопытством разглядывающие прибывших, и на глазах у них Этана вырвало.

Джиллиан стояла на заднем дворе с сестрой Макса, Кристен, и наблюдала, как полностью оправившийся Этан играет с шестилетними дочерьми Кристен, Лили и Николь. Девочки по очереди катали Этана на ярко-желтой машинке.

Джиллиан и Кристен сошлись сразу же, едва познакомившись. Кристен завоевала сердце Джиллиан, спокойно предложив свою помощь с Этаном, попутно рассказывая о подобных и худших случаях с ее собственными детьми. За обедом Джиллиан сидела рядом с Кристен, обеспечив ее компанией человека, интересующегося чем-то, кроме бейсбола.

Взрыв смеха Этана заставил ее посмотреть в том направлении, и она заметила Макса и Лору, то и дело поглядывающих на нее во время беседы. В какой-то момент Макс стиснул зубы и подошел к Джиллиан.

Не надо было ей заводить разговор об отношениях.

— Все хорошо? — спросила она.

— Нормально. — Он пожал плечами. — Мама дала диск с фотографиями.

— С фотографиями Дилана? — Может быть, поэтому он был так напряжен? — Можно посмотреть?

— Что, здесь? Прямо сейчас?

— Да. — Если он не покажет их ей сейчас, потом найдет какой-нибудь предлог не показывать вообще. — С Этаном все в порядке, Кристен и девочки присмотрят за ним.

На его скулах вздулись желваки.

— Ладно, — небрежно сказал он, но она не поверила этой небрежности.

Он отвел ее в комнату с экраном и проигрывателем, поставил диск и сказал, что нужно сделать дальше.

— Ты ведь посмотришь их со мной?

Макс нерешительно переступил с ноги на ногу.

— Пожалуйста, останься. Мне ведь нужны будут твои комментарии. Я хочу, чтобы ты рассказал мне о нем.

— Фотографии подписаны.

Джиллиан продолжала умоляюще смотреть на него, пока он не сдался и не сел на диван рядом с ней, обняв ее за плечи, чем безмерно удивил ее.

После всего, что случилось между ними, было странно, что простой жест — рука на плече — вызвал у нее такую реакцию.

— Готов? — спросила она.

— Всегда, — беспечно, но без энтузиазма ответил он.

Фотографии были расположены в хронологическом порядке. Открывался ряд изображением Лоры с огромным животом, следом шло фото двух крохотных младенцев в одинаковых голубых костюмчиках, но в шапочках разных цветов.

— Близнецы? — спросила Джиллиан.

Макс покачал головой:

— Нет, двойняшки, но вне семьи нас все равно различали с трудом.

Меняясь с возрастом, мальчики стали отличаться друг от друга. На фотографиях были запечатлены дни рождения, Рождество, школьные праздники. Мальчики лазали по деревьям, как обезьянки, карабкались по стенам, прыгали со скалы в озеро. У Джиллиан замирало от страха сердце от одного только взгляда на них.

— Ваши родители, наверное, с ума сходили от ужаса.

Макс улыбнулся:

— Страх был нам неведом. Мы думали, что неуязвимы.

На фотографиях были и их соревнования, чаще всего заканчивающиеся победой одного или обоих.

— Вы любили состязаться?

Макс снова улыбнулся:

— Очень.

И вдруг, сразу после изображения обнимающихся Макса и Дилана, на экране появились похороны, а потом фотография гранитного надгробного камня, утопающего в цветах. Джиллиан почувствовала, как ее сердце сжалось от скорби по мальчику, которого она никогда не знала.

Экран погас, комната погрузилась в полумрак. Они сидели рядом, не двигаясь.

— Я не знал, что делать, когда он умер, — сказал Макс. — Я всегда был половинкой целого и вдруг перестал понимать, что я такое.

Он резко встал и подошел к занавешенному окну.

— Как ты справился? — спросила Джиллиан прежде, чем он успел отдернуть занавески: она чувствовала, что ему будет легче говорить в темноте.

— Я прошел через все стадии горя — гнев, отрицание, вина, снова и снова по кругу. В конце концов я понял, что никогда полностью не оправлюсь, но позволить себе сдаться не могу. И я просто продолжил жить… пустой внутри.

Она не знала, что сказать, просто не могла постичь глубину его горя. Он отодвинул занавески и пошел к выходу, но Джиллиан догнала его. Он вызывающе посмотрел на нее, ожидая, что она скажет, и зная, что все прозвучит не так, как нужно, и Джиллиан молча взяла его за руку, поздравив себя, когда он сжал ее пальцы и не отпускал, пока они шли обратно.

Кристен протянула Джиллиан бокал вина:

— Держи. Мне кажется, тебе не повредит.

Она села на диван рядом с Джиллиан со своим бокалом в руке. На полу перед ними Лили и Николь наряжали Этана феей.

Макс принял предложение Лоры остаться на ужин. Джиллиан не могла избавиться от ощущения, что ему просто не хотелось оставаться с ней наедине. Не ошиблась ли она, убедив его показать ей фотографии Дилана? Не зашла ли слишком далеко? Ей казалось, что она движется вперед с завязанными глазами. Верно выбранный путь обеспечит ей безопасность, ошибочный — приведет к пропасти.