Виктория Паркер - Сможешь соблазнить?

И прежде чем Финн успел вымолвить слово, Серена бросилась к выходу, едва не сбив с ног других танцующих.

Финн поравнялся с беглянкой на полпути к двери.

– О нет, ты не уйдешь, – сказал он, загораживая ей путь. – Я последую за тобой хоть на край света, Серена. Ты не убежишь от меня в этот раз, – продолжал он. – Я однажды позволил тебе это сделать, потому что испугался, но не повторю эту ошибку. Я слишком часто оступался с тобой, и будь я проклят, если сделаю это еще раз.

Вокруг них воцарилась такая тишина, что можно было услышать, как падает булавка.

Серена выдохнула:

– Испугался?

– Я был в ужасе. Но это в прошлом. Я люблю тебя. Слышишь, крошка? Я. Люблю. Тебя.

И на глазах многочисленных зрителей Финн взял лицо девушки в ладони и поцеловал ее, вложив в этот поцелуй всю свою нежность и страсть, что разрывали его на части. Наконец он почувствовал, что шок Серены уступил место желанию.

– Скажи мне, что ты это чувствуешь, – прошептал Финн.

– Я… чувствую.

– Я никогда не лгал тебе, красавица.

Растерянная, ослепленная, Серена присела в маленькой садовой беседке, залитой лунным светом. Ее спутник молча опустился у ее ног. Свист и крики толпы все еще звенели у нее в ушах, и губы распухли от неистовых поцелуев.

– Неужели ты и впрямь сделал это?

Как мог Финн поцеловать ее в присутствии множества людей?

Серена глубоко вдыхала терпкий аромат пропитанных росой листьев, глядя на Финна. Тот отошел на шаг от нее, но во взгляде его читались уверенность и желание. От этого взгляда ее окатило жаром, точно она была жертвой, на которую охотятся, и это чувство было несравнимо ни с чем на свете.

– Финн? Ты же понимаешь, что завтра утром весь мир узнает о том, что ты сказал мне…

– Что я люблю тебя? Прекрасно. Давно пора. Тогда все будут знать, что ты занята.

Голос его был властным и твердым.

– Но это означает то же самое в отношении тебя!

– В том-то и дело, Серена! – Финн нежно провел пальцами по ее щеке. – До тех пор, пока ты не начнешь верить, что я принадлежу тебе, а ты – мне, мы не сможем идти дальше.

Слова его и прикосновения буквально выбивали почву у Серены из-под ног.

– Будь честен со мной, Финн. Это все, чего я хочу.

– Ты всегда можешь рассчитывать на мою абсолютную искренность. Отныне и навсегда. – Он глубоко вздохнул. – Я позволил тебе поверить в то, что причиной нашей дружбы стало мое обещание Тому, но это был лишь повод для сближения с тобой, которого я давно хотел. Я всегда восхищался тобой, Серена, с первой нашей встречи. И тогда, сидя за решеткой в Сингапуре, я смог выжить лишь благодаря мыслям о тебе. Если бы ты не приехала в Монако и не ворвалась в мою жизнь, я бы сейчас не был в живых.

Серена кивнула.

– О, Финн, почему ты мне не сказал всего этого? Зачем притворялся, что я ничего не значу для тебя? Ты ранил меня.

– Я знаю, и мне жаль. Но я запутался, не знал, что делать. Думал, что лучше будет оттолкнуть тебя, потому что ни на миг не мог поверить, что ты простишь меня, не говоря уже о том, чтобы полюбить. Чувство вины и боль затуманили мой рассудок, Серена. И лишь твое письмо – о, крошка, твое письмо. – Обняв девушку за шею, Финн поцеловал ее в лоб. – Мне жаль, что тебе пришлось пройти через все это. Но чем больше я его читал, тем яснее понимал, что если ты доверилась мне, значит, не считаешь меня лжецом и негодяем, виновным в смерти Тома. Я начал надеяться, что ты хоть что-то ко мне чувствуешь. Ты красива, смела и сильна. Благодаря тебе я жив.

Серена едва могла говорить.

– Я так переживала за тебя. Потому была готова на что угодно, лишь бы доказать, что я не виню тебя.

Финн задумчиво нахмурился и провел большим пальцем по нижней губе – так он делал всегда, когда хотел что-то спросить.

Серена положила руки ему на грудь и почувствовала, как под пальцами бьется его сердце.

– Финн?

Он ответил:

– Я обещал исполнить твое желание, потому и отправился к этому чертову психологу.

Серена улыбнулась, ощущая невероятную гордость за него.

– Так вот, мы принялись за то упражнение… ты знаешь… где нужно представить самое плохое, что могло бы произойти. По ее словам, это практически невозможно. Вот только у меня ответ был давно готов.

– Что ты сказал?

– Самое страшное, что и ты могла оказаться с нами в том клубе. И тебя бы могли у меня забрать.

– О, Финн.

– И я ощутил некую благодарность за то, что все вышло иначе, понимаешь?

Слезы наполнили глаза Серены.

– О, крошка, прости, из-за меня ты постоянно плачешь. – Наклонившись, он поцеловал ее влажные щеки.

– В последние дни я плачу по поводу и без. Это ненормально!

– Не говори так. Ты думала, парни не плачут? Черта с два. Когда мама умерла, я плакал постоянно, не в силах понять несправедливость жизни. Она была самым заботливым, бескорыстным человеком в моей жизни. Хорошие люди всегда уходят.

– Это не так. Ты остался в живых, Финн, и я благодарю за это небеса – каждый день.

– Это правда? – спросил он, глядя на нее своим пристальным взглядом, который, казалось, прожигал ее насквозь. Что-то в его глазах выдавало его подлинную сущность, ранимость.

– Каждый день, – заверила Серена.

– Ты сказала мне отпустить прошлое, сделать выбор, простить самого себя. Я стараюсь. Но сожалею я не только о Томе. Все эти годы вина – моя постоянная спутница. Я оставил Еву одну после того, как маме поставили смертельный диагноз, думал только о себе – и о гонках. Хотя правда, наверное, была в том, что я не мог смотреть, как мама умирает. Я как-то навестил Еву, пару недель назад, попросил прощения. Она не винит меня, Серена, ни капли. Она сказала, что я должен отпустить прошлое, потому что жизнь слишком коротка.

– О, она мне уже нравится.

– Ты ее полюбишь. Ее и Данте. У них только что родился сын – прекрасный малыш, и, глядя на их маленькую семью, я только и думаю, что о тебе. О том, как бы мне хотелось обрести то же самое – с тобой.

Серена покрепче схватилась за отвороты пиджака своего ночного спутника, чтобы устоять на ногах. Уж слишком неожиданным было его предложение.

– Ты хочешь… чтобы у нас была семья? Дом?

Финн неопределенно пожал плечами.

– Семья – это предел моих мечтаний, но только если ты согласна. Я буду счастлив просто сделать тебя своей. Да, наверное, я слишком рано заговорил об этом, судя по испуганному выражению твоего лица…

– Нет, нет. Я просто никогда не задумывалась о будущем. Я не считала себя достойной роли жены.

Произнеся эти слова, Серена вдруг поняла, что основной ее проблемой было отсутствие уверенности в себе. Если говорить начистоту, она никогда не могла представить себе, что Финн может желать ее.