Книжный мотылек. Предубеждение (СИ) - Смайлер Ольга "Улыбающаяся"

Когда я представляла, как буду жить в поместье, я опять не учитывала мейферские реалии. Не прошло и пары дней после нашего скоропалительного бегства из Веллингтона, как в поместье потянулись с визитами соседи. К концу третьего дня, после того, как мы убедились, что последние на сегодня гости благополучно погрузились во флайбус, а Сандерс бесшумно закрыл и запер входную дверь, тетушка вытащила бук и принялась что-то прикидывать.

— Визиты — это не вариант, — объяснила она мне. — Боюсь, с таким наплывом любопытствующих и с необходимостью делать ответные визиты не позднее, чем через неделю, мы с тобой только и будем, что разъезжать на флае, чтобы отсидеть положенные четверть часа и обсудить с хозяевами погоду, виды на урожай, цены на платину и наиболее модные оттенки розового в этом сезоне. Мы сделаем проще. Небольшой прием!

— О боже! — Взмолилась я, но и Всевышний, и тетя Агата остались глухи к моим стенаниям.

В организации приема я участие не принимала, сославшись на то, что только тетушка, которая знает всех соседей не первый год, может устроить все на должном уровне. Думаю, что тетушка мой маневр заметила, но нисколько не возражала против подобного расклада.

Сам прием был начисто лишен веллингтонского пафоса, и больше напоминал очередное семейное собрание «девочек Лисси», чем «скромный семейный бал у Пентеркостов». В этих местах, где постоянство было главным из достоинств, соседские отношения плотно переплетались с родственными и дружескими — казалось, здесь все знают всех, каждую семью от патриархов до новорожденных. Понятно, что новый человек становился настоящим событием. Мне досталась львиная доля внимания — к счастью, в отличие от Веллингтона, это внимание не было ни злым, ни жестоким. Да и танцы вышли куда как веселее, хотя аккомпанировали танцующим только рояль и скрипка. Более того, в какой-то момент прием распался на два самостоятельных действа — старшие предпочли игру в карты и неспешные беседы, а молодежь принялась играть в игры со странными названиями: шарады, фанты. Апофеозом же стала игра «в прятки», ради которой пришлось выйти в парк, разбитый вокруг усадьбы.

На улице было прохладно, мейферская осень потихоньку вступала в свои права, напоминая о себе пока еще только тронутой разноцветными красками листвой да первыми осенними цветами на клумбах. Неожиданным сюрпризом для меня, привыкшей к беготне «в пряталки» с малышами, стало то, что для этой игры надо было разбиваться на пары. Как мне снисходительно пояснили в ответ на мое недоумение: «Юная девушка может испугаться чего-нибудь в незнакомом парке». Я смотрела, как гости, не первый год знакомые друг с другом, привычно разбиваются на пары и думала, как много можно узнать, просто наблюдая за людьми. Тут было все: симпатия, дружба, ревность, соперничество — тайное и явное, горечь разрыва, торжество победителей, несмелое признание.

— Мисс Дюбо, — неожиданно окликнули меня. — А вы? С кем в пару встанете вы?

И я растерялась.

С самого моего прибытия на Мейфер со мной все время был Рауль — спокойный, невозмутимый, невыносимый. Думаю, что даже в прятки бы он играл с тем самым неизменным выражением лица — в том, что он не откажет мне в просьбе, я почему-то не сомневалась. Но сейчас его не было рядом и я, неожиданно для себя, почувствовала глухое сожаление — рядом с Раулем я чувствовала себя… Я растерялась еще больше, когда поняла, что не могу однозначно описать свои ощущения — слишком противоречивыми они были. Но гости ждали, мне пришлось взять себя в руки и оглядеться вокруг. На веранде, прислонившись спиной к одной из колонн, стоял чей-то младший брат — я помнила, что его представляли вместе с остальной семьей, но не помнила, с чьей именно. На вид ему было около пятнадцати. Видимо, его только недавно стали брать на «взрослые» посиделки, поэтому компания его старшего брата или сестры еще не приняла его.

Я вспомнила, что не видела подростка во время предыдущих игр, а значит, мальчик старательно прятался, стараясь не привлекать ничьего внимания. От стеснения? От желания иметь слабое оправдание: «Они не взяли меня в игру, потому что не знали, где меня найти»? Или же из-за строгого приказа: «Сиди тихо, не позорь меня перед друзьями»? О, поверьте, иногда Ксав мог быть совершенно невыносим, и я прекрасно помнила эти эпизоды.

— Вот, — показала я на него. — По-моему, вполне достойный кавалер. Молодой человек, вы же не оставите девушку в беде?

Кто-то из молодых людей за моей спиной присвистнул и негромко пояснил другим:

— Это же Микки! — И тут же крикнул, — Мик, живо беги сюда! Не заставляй мисс Дюбо ждать!

Я даже на этом расстоянии увидела, как лицо подростка заливает краска. Он стоял напряженный, как натянутая струна, и мне показалось, что он вот-вот не выдержит, и убежит, считая, что я придумала какой-то злой розыгрыш. Все, что я могла — протянуть в его сторону руку и как можно более искренне попросить:

— Мик, пожалуйста.

И парнишка решился. Он неторопливо спустился к нашей компании, но я прекрасно видела, с каким трудом ему дается эта показная неторопливость.

С помощью простенькой детской считалочки были выбраны «водящие» и под их неторопливый счет пары стали разбегаться. Мик покрутил головой, потом решительно кивнул вглубь парка:

— Туда!

И мы побежали «туда». Мик уверенно вел меня к какому-то лишь ему известному месту, шепотом подсказывая, куда свернуть, и придерживая ветки кустов. Вскоре мы добрались до большого зеленого дерева, по виду напоминавшего исторический платан, что я видела в ботаническом саду на Изначальной.

Мика оглядел дерево цепким взглядом, потом оглянулся на меня, и скривился.

— Вот же задница! — Глаза его тут же стали круглыми от ужаса. — Простите, мисс! Это я нечаянно.

— Да ладно! — Хмыкнула я. — Ты лучше скажи, что у тебя вызвало такую бурную реакцию?

— Ваше платье, — вздохнул парнишка.

— И что с ним не так? — Уточнила я, на всякий случай попытавшись оглядеть себя со всех сторон, и не найдя ничего криминального, кроме немного намокшего от беготни по траве подола. — Порвалось? Испачкалось?

— Нет, не в этом дело. Вы же не согласитесь в нем лезть на дерево?

— Почему не соглашусь? — Меня неожиданно охватил азарт. Я подступила к дереву поближе, и внимательно осмотрела ствол и низкие, толстые ветки. — Только меня страховать придется, боюсь, у меня может не хватить сил.

— Так это я запросто! — Снова повеселел Мик. — Зато мы с вами так спрячемся — никто не найдет!

На дерево мы все-таки залезли. Кажущийся на первый взгляд хрупким подростком Мик оказался достаточно сильным, чтобы втянуть меня на дерево, и помочь забраться на пару ветвей выше. Как истинный джентльмен Мик уступил мне место у ствола, а сам устроился рядом, и выудил из кармана яблоко, которое честно разломал пополам. Я вгрызлась в спелую мякоть, забрызгав несчастное платье яблочным соком.

— Не соблаговолите ли представиться? — Лукаво подмигнула я парнишке и принялась беззаботно болтать ногами, наслаждаясь нашей с Миком совместной выходкой.

— Майкл. Майкл Филпс, мисс, — отозвался парнишка, прожевав очередной кусок яблока.

— Брось ты это «мисс», — отмахнулась я от него. — Можешь звать меня Амели.

— Это неприлично, мисс, — насупился Майкл.

— И это говорит мне мальчишка, заманивший меня на дерево? И видевший мои щиколотки, когда я, задрав юбку, карабкалась сюда? Ведь теперь, как честная девушка, я просто обязана выйти за тебя замуж!

На этой фразе Майкл подавился яблоком и закашлялся, а я заботливо постучала его по спине.

— Вы действительно могли бы выйти за меня замуж? — Ошарашенно уточнил Мик, отдышавшись. — Правда-правда?

Я окинула парнишку взглядом, и кивнула, подкрепив свое мнение хрустом откусываемого яблока. Но Мика такой простой ответ не устроил, и он продолжал сидеть, сверля меня взглядом.