Собиратель душ (СИ) - Чехова Яя

«Избранного не выбирают,» — обиженно пробурчала эльфийка, еще одна королева каламбуров.

Как вообще могло такое случиться, что человек стал избранным эльфа? У вас же избранность — это гарантия сильного потомства, нет?

«Это для оборотней истинная та, которую выбрал зверь, который хочет много щенков или котят. А у эльфов выбирает магия. И попробуй с ней поспорь. Рядом с избранными наши возможности возрастают в несколько раз. Нас тянет к нему непреодолимо, даже если он женат, стар, вонюч, слишком молод, уродлив, иной расы, все равно. И дети совершенно ни при чем. Самое смешное, что их может и вовсе не быть, как в моем случае. Но знаешь, я не печалюсь об этом. Не все те, кто смог родить ребенка, смогут стать ему хорошими родителями. Я вот точно нет,» — когда леди Ди принималась что-то объяснять, она никогда не плакала, я с удовольствием применила этот способ отвлечения. — «Специфика моей работы была такова, что я в собственном поместье появлялась раз в два года. И ни разу за триста лет у меня не появилось желания потратить хотя бы год жизни на попытку выносить, родить и наблюдать за ростом существа, вылезшего из меня. К тому же я вообще не люблю детей. Никаких. Понятия не имею, как с ними ладить. Они все меня раздражают. Я еле переносила Эрни, если быть совсем честной, хотя объективно он весьма неплох и сообразителен,» — у меня челюсть все больше отвисала от ее откровений.

Если ты не хотела детей, но у тебя есть избранный, что помешало вам просто быть вместе? Судя по всему, он такой же неутомимый искатель приключений, как и ты, пират, джентльмен удачи!

«Вот поэтому и не смогли. Он не только пират и контрабандист, он еще и беспринципный ублюдок и мудак,» — уже злобно рычала она. — «Буди давай этого бухого полуорка, а то до рассвета всего пять часов, нам надо как минимум покинуть город!»

Рядом со мной на стойке возникла кружка пива, слегка попахивающего помоями, я рассеянно ее взяла и двинулась к мирно похрапывающему «избранному».

— Эй, товарищ, — деликатно постучала я по сапогу, стараясь не смотреть, что там прилипло к его подошве и отпало в таз с орешками после того, как нога протестующее дернулась.

— А ну, вставай, рыжий демон, биться будем! — внезапно гаркнула леди Ди, а я закашлялась. Зачем так громко-то? Связки не казенные, между прочим!

Мужик застонал и приоткрыл мутные карие глаза.

— О, — голос хриплый, перегар мощный. Я аж присела, благо рядом имелся второй стул. — За пиво спасибо, малыш, но сиськи я предпочитаю свисткам, извини.

Длинная обезьянья рука потянулась за моей кружкой, и я почти удивилась, наблюдая нормально устроенную кисть. Подсознательно я, видимо, ожидала увидеть нечто другое. Обезьянью складку, например.

Тем временем рыжий отхлебнул с блаженным вздохом из кружки и так смачно рыгнул, что у меня чуть капюшон не слетел. Впрочем, недолго раздумывая, я его сняла сама вместе с маской, скрывающей лицо. Мужик почесался и спустил ноги со стола, попутно сшибив пару кружек, которые не разбились, а покатились по полу, наверное, намертво спаянные вековыми наслоениями грязи. Выудил из тазика свою шляпу, неспешно и даже пафосно нахлобучил ее и лениво взял орешек из миски, не глядя, сунул его в рот. Скривился и выплюнул, пробормотав: «Что за дерьмо?». Обыкновенное, с подошвы отпавшее.

Я тем временем жадно вглядывалась в лицо избранного моей подруги. На Джека Воробья он был похож разве что изрядной потертостью. Его внешность можно было бы назвать демонической, если допустить, что конкретно этим демоном старательно и долго протирали грязные полы. Именно такое впечатление производила клочковатая борода, задиристо торчащая вбок, и какие-то опилки, застрявшие в усах. Широко расставленные глаза были обрамлены неожиданно густыми темными ресницами, темные брови были бы идеальными, если бы не шрам в виде корявой зведочки, уродовавший внешний уголок правого глаза, захватывая и переламывая бровь. В целом его, пожалуй, можно было бы назвать симпатичным, просто крайне запущенным.

Выхлебав оплаченное мной пиво, он смог, наконец, толком сфокусироваться на моей скромной личности.

— А че, нынче в меню у Клыка смазливые мальчишки? Я же сказал, малыш, что свистками не интересуюсь, вали обратно под крыло папочке! Я жду даму сердца, хоть эта мымра белобрысая, кажется, снова меня опрокинула… — дальше его речь перешла в неразборчивое и явно матерное бурчание.

— Ты, сморчок рыжий, что себе позволяешь? — я почти кубарем укатилась на свой балкон отдохновения. Леди Ди вырвалась на передний план разъяренным носорогом. — Ты совсем, что ли, орех, который зовешь мозгами, утопил в море пива? А ну, немедленно посмотри мне в глаза, китовая отрыжка!

Рыжий явственно вздрогнул, удивительно бодро вскочил, оказавшись не только пропорционально сложенным, но и невероятно высоким, не менее двух метров ростом, и сгреб меня двумя ладонями за грудки, приподняв над полом.

— Ди, детка? Это ты там… внутри? — он почти болезненно уставился в мои глаза, которые сейчас, должно быть, синели, как льды Байкала.

— А ты кого ждал, образина несвежая? — вот честное слово, наезд эльфийки был совершенно необоснованным, естественно, он нас не узнал! Мы же незнакомы! Но рыжий пират только блаженно прикрыл глаза, словно услышал что-то волшебно приятное, и совершенно без прелюдий впился сухими обветренными губами в мой рот. Какая мерзость, фу, он дохлым ежом закусывал, что ли?

Вот тут я срочно встала у руля и метко зарядила ногой по святому и оберегаемому. Говорила же, давайте обойдемся без страстных воссоединений! Пират охнул, отпустил меня, отчего я с грохотом приземлилась на деревянный пол задом, не удержав равновесия. Ребанный йот, кто ж так делает?!

— Давайте вы больше не будете так делать, а я… тоже не буду так делать, — не особенно ловко закончила я фразу.

Рыжий мучительно простонал, развлекая встрепенувшихся посетителей, но все-таки смог разогнуться. Потом кивнул трактирщику, он же бармен, он же волосатый оборотень Клык, подхватил меня под локоть и, сдернув с какого-то гвоздя на стене потертую куртку с бараньим мехом внутри, вытолкнул на несвежий, но освежающий воздух переулка.

Говард де Глоттарини

Эта ночь была потрясающей. Диана позволяла мне абсолютно все и даже больше. Покорная, нежная, раскрепощенная, отзывчивая. Но мне чего-то не хватало. Видимо, от переизбытка впечатлений девочка была чересчур молчаливой. В близости не хватало той перчинки, что была днем после свадебного обряда. Тогда Диана называла вещи своими именами, честно говорила, что ей нравится или не нравится, просила, улыбалась, плакала, кричала. Живо взаимодействовала, так скажем, что очень, просто ОЧЕНЬ возбуждало. Мы даже договорились попробовать кое-что из моей обширной коллекции. Но утомленная девочка уснула, пока я, вибрируя от ненормально сильного возбуждения, подбирал то, что не испугает ее с первого взгляда. В тот момент, когда я вошёл в спальню с подносом и увидел соблазнительно раскинувшуюся на смятой постели Диану, я принял, быть может, самое правильное и великодушное решение в жизни. Я решил дать ей поспать. И, чтобы ненароком не наброситься на такую тепленькую, мяконькую, ласковую жену, выскочил прочь и заставил себя принять ледяной душ. А потом явилась маман и окончательно все испортила. Сначала я потерял время на разговоры с ней, потом как-то в целом подуспокоился — супруга-то все равно спит — и занялся срочными делами в кабинете. Тем временем Диана исчезла. Но это вызвало скорее умиление, чем злость. Она же всегда исчезает. Этакая забавная черта характера. Я поговорил с ней через дверь, убедившись, что она не рыдает и не рвет волосы, как изредка это случается у человечек, в приступе самобичевания: «Ах, я же не такая, почему же я вела себя, как шлюха?!». Честное слово, только человеческие женщины стесняются своей сексуальности. Хотя о чем это я. У гномов проблемы-то, пожалуй, побольше наших. Они в своем языке и местоимения-то женского пола не имеют, и бородаты одинаково, так что лишь редкие эмансипированные особи готовы открыто признать свою принадлежность к женскому полу. Все гендерные вопросы решаются строго внутри семьи. Может, если вспомнить о матриархате на Киренике, предложить Диане игры с подчинением? Сначала с моим, а потом…? Ей это могло бы понравиться, я так думаю. Уверен, это понравилось бы нам обоим…