Дочь княжеская. Книга 4 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна

Хрийз осторожно заглянула Карине через плечо. И замерла.

Рисунок как зеркало отражал недавний бой с чёрным шаром, и прореху, откуда дышал жаром сумрак междумирья, и тонкую руку, зашивавшую рану сияющей иглой.

А в ауре девочки заметно убавилось серых, мертвенных нитей.

«Я на верном пути», — поняла Хрийз. — «Я всё делаю правильно»!

Но по спине всё-таки гулял холодок. Девушка столкнулась с серьёзным врагом, и ей хватило ума не питать иллюзий по поводу решающей битвы, о которой предупреждал Олег. Битва — будет, и скорее рано, чем поздно. В ней надо было выстоять.

Хотя бы ради Карины.

И снова ложился на стены тревожный отсвет заката. Где-то там, отсюда не видно, опускалось в море алое Солнце, трепетали на ветру паруса виндсерферов, уходили от причалов прогулочные катера. Где-то там в курортном городе Геленджике кипела жизнь. И, казалось, стоит только сбежать по лестнице — вниз, вниз, через двор по мощёной цветной плиткой дорожке, — а в той плитке каждая трещинка с детства знакома! — и по улочке вниз, снова вниз, и ветер с инжировым запахом лета в лицо, и…

— Грустишь, добрый ангел? — Карина села рядом, взяла за руку, и её пальцы, пальцы стихийного мага, не прошли насквозь, но плотно обхватили призрачное запястье, и сила девочки смешалась с собственной — пьянящий опасный коктейль.

— Я не ангел, — вздохнув, ответила Хрийз, слегка отодвигаясь и разрывая тем самым контакт.

Отсюда ведь недалеко до вечного голода неумерших. От приятного чувства прикосновения живого, наделённого Силой, человека до жуткой жажды наркомана, вкатывающего себе дозу за дозой, до самого финала, закономерного, хоть и печального.

— Кто же ты? — серьёзно спросила Карина, и улыбнулась, и при улыбке у неё в уголках глаз внезапно собрались гусиные лапки — совсем как у взрослой женщины.

Она правда постарела, или Хрийз это кажется?

— Я уже говорила, кто я…

— Да, да, дочь князя Сиреневого Берега. Совсем сказочная история. Жила-была девочка, и внезапно нашлась. Наверное, это здорово — быть княжной…

В память впрыгнули полтора года в Третьем мире, всего полтора несчастных года, ну, почти два… допустим… смешно даже выговорить, даже в мыслях осознать, насколько мал этот временной промежуток, а сколько всего случилось. Включая собственную смерть.

Хрийз не сомневалась, что умерла там, в Алой Цитадели. Одно радовало: проклятая Опора проклятых магов проклятого Третерумка сдохла тоже. Совершенно точно сдохла. Не могла не сдохнуть. Туда и дорога. Но что, если вдруг…? таком тошно было даже думать. Но что, если вдруг?!

— Не сказала бы, — ответила Хрийз на вопрос Карины. — Это — ответственность… За род, за земли, за людей, которые семье присягали… А я…

— А ты?…

Хрийз всхлипнула, не сдержавшись:

— Да не достойна я! Вообще! Я не справляюсь… не справилась!

— Ты же уничтожила эту… башню…

— Не знаю. Я теперь не уверена. А вдруг не смогла?

— А вдруг смогла?

— Карина!

— Не верь в плохое, — серьёзно сказала Карина, и тоже взобралась на подоконник, обхватила коленки руками.

Больная нога не дала сидеть так долго, Карина, морщась от боли, вытянула её, а потом, подумав, спустила с подоконника и вторую ногу.

— Болит? — сочувственно спросила Хрийз.

— Ага. Но, знаешь, меньше. Вот правда, меньше. И я как-то лучше себя почувствовала. Поспала и проснулась… как раньше… Кажется, я выздоравливаю…

"Потому, что ты не выпила те проклятые таблетки" — угрюмо подумала Хрийз. Она так и не решилась рассказать Карине, что не дала ей выпить лекарство. То есть, никаким лекарством эта дрянь не являлась ни в коем случае, и это уже доказанный факт. Но Карина могла проболтаться тёте. А тётя, хоть и добрый человек, искренне любящий больную племянницу, вполне могла проболтаться этому доктору, который не доктор, — что тоже доказанный факт. Не станет настоящий врач поить пациента этакой гадостью!

"Поглядим", — думала Хрийз яростно. — "Посмотрим!"

— А у тебя есть жених? — спросила Карина с любопытством.

— Н-нет…

— Ну, как же, у любой знатной девице должен быть жених, — авторитетно заявила Карина. — Ещё до рождения родители сговорились.

— Я — бастард, — сказала Хрийз чистую правду. — Обо мне никто не знал, вот никто и не сговаривался.

— А сестра у тебя есть? Просто должна быть, по законам жанра.

— Есть… в коме лежит… в родительском замке…

Хрийз чувствовала себя вывернутой наоборот. Когда читаешь о таком в книжках — жила-была девочка, потом попала в другой мир и внезапно оказалась наследницей, да ещё и в невестах эльфийского короля, — отчего бы не примерить на себя заманчиво расписанную автором роль. Но, читая выдуманные книжки о выдуманных мирах, всё равно понимаешь, где реальность, а где сказка. А теперь ты сама стала частью сказки. Не очень доброй, местами очень страшной, но вот же парадокс — своей.

"Да", — думала Хрийз, — "да, эта сказка — моя. Её сочинила не я, но я приняла её. Как бы ещё переписать так, чтобы все хорошие — остались живы, а всем плохим прилетело бы в лоб…"

— Вот! — между тем говорила Карина, воздевая палец. — Жених сестры переходит к тебе по наследству!

Кто у нас жених сестры, давайте-ка вспомним? сЧай тБови. И если раньше боялась его до трясучки, то теперь…

— Карина, не неси чушь, а? — попросила Хрийз, хватаясь за виски.

— А-а, — Карина ткнула в неё пальцем, — всё-таки перешёл по наследству! И ты в него влюбилась. Он хороший? Красивый? Ты с ним уже целовалась?

— Какой жених по какому наследству, Карина?! Я — привидение. Внезапно. Дожили. Да? Какие у призрака могут быть женихи с поцелуями?

— Но ты ведь оживёшь? — неуверенно спросила Карина. — Когда вернёшься?

— Если вернусь, — поправила её Хрийз. — Не знаю.

— Оживёшь обязательно, — убежденно выговорила девочка. — Верь.

Верь. Как просто. Просто — верь, и оживёшь. Отчаяние поднималось к горлу отвратительным комом. Если бы дело было только в вере…

— Тётя записала меня на приём, — возя пальцем по раме сообщила Карина. — Вообще, там очереди на месяц, но тут внезапно образовалось окно. И тётя его перехватила… А я, ты знаешь… как-то не хочу… Я его боюсь.

— Врача? — спросила Хрийз.