Нора Робертс - Родовое проклятие

— Вот, возьми.

— Денег я от тебя не возьму!

— Возьмешь! — По ее щекам ручьем побежали слезы. — Думаешь, я не знаю, что ты нас с Коноллом спасла в родах? Ты и теперь думаешь обо мне и моей семье… Ты мне столько радости принесла! Ты принесла мне Сорку, когда мне ее так не хватало, ведь я каждый день видела ее в тебе! Ты возьмешь эти деньги и дашь мне слово, что вы будете в безопасности и что вы вернетесь. Вы все! Потому что вы — мои, а я — ваша.

Брэнног с пониманием сунула кошелек в карман юбки и расцеловала Айлиш в щеки.

— Даю слово.

На дворе Эймон из кожи вон лез, чтобы развеселить двоюродных братьев и сестер. Они, конечно, умоляли не уезжать, спрашивали, почему это так необходимо, пытались с ним торговаться. Поэтому он плел им небылицы об ожидающих его невероятных приключениях, в которых он будет крушить драконов и ловить волшебных лягушек. Он увидел, как идет Тейган под руку с рыдающей Мов, как дарит ей самодельную тряпичную куклу.

Надо бы Брэнног поторопиться, уж больно тягостно расставание. Аластар стоит наготове. Эймон — в конце концов, он глава семьи — решил, что сестры поедут верхом, а он двинется пешим.

И никаких возражений.

Из небольшой конюшни вышел Бардан, ведя в поводу Слейн — теперь уже старушку Слейн, ибо эта племенная кобыла уже мало на что годилась, но оставалась добродушной лошадкой.

— На племя она уже не пойдет, — как всегда издалека начал Бардан. — Но она хорошая девочка и для тебя как раз сгодится.

— Ну нет, я не могу ее у вас забрать. Вам самим нужно…

— У мужчины должна быть лошадь! — Бардан опустил мозолистую руку Эймону на плечо. — Ты у нас мужскую работу выполнял? Вот и возьми ее. Я бы дал Брэнног Муна, если бы мог без него обойтись, но Слейн ты заберешь, это не обсуждается.

— Я вам так благодарен — и за Слейн, и за все остальное. Обещаю, что буду ходить за ней, как за королевой.

На какой-то миг Эймон позволил себе снова стать мальчишкой и кинулся на шею дяде, который половину прожитой им жизни был для него вместо отца.

— Когда-нибудь мы вернемся.

— Обязательно!

И вот ритуал прощания завершен, сказаны все слова напутствия и пролиты все слезы. Эймон вскочил в седло, к которому он надежно приторочил дедушкин меч в ножнах. Тейган села верхом на Аластара, за ее спиной устроилась Брэнног и в последний раз нагнулась поцеловать Айлиш.

И они покинули хутор, пять лет служивший им домом, и двинулись на юг, в неизвестность.

Эймон оглянулся на хозяев, помахал им в ответ и с удивлением обнаружил, что расставание далось ему тяжелее, чем он того ожидал. Потом над головой раздался клич Ройбирда, птица покружила в небе и тоже устремилась на юг.

Это должно было произойти, решил Эймон. Время пришло.

Он немного сбавил шаг и вопросительно повернулся к Тейган, знатоку лошадей.

— Ну и как это все воспринимает наша старушка Слейн?

Тейган оглядела кобылу и так же задиристо повернулась к брату.

— Да похоже, для нее это большое приключение, на какое она уже и не рассчитывала. Она горда и исполнена благодарности. Будет верной тебе до конца своих дней и сделает для тебя все, что в ее силах.

— А я сделаю все для нее. Давайте не останавливаться до полудня, а там дадим отдых лошадям и сами перекусим. Овсяных лепешек Айлиш нам напекла щедро.

— Вот как? Стало быть, так и поступим? — насмешливо переспросила Брэнног.

Эймон вздернул подбородок.

— Ты у нас, конечно, старшая, но у меня есть кое-что между ног. Ты, правда, считаешь, что это побрякушка, хотя это совершенно не так. Ройбирд показывает дорогу, мы следуем за ним.

Брэнног задрала голову и проследила за полетом пернатого хищника. Потом перевела взгляд вниз и посмотрела на Катла, который в нетерпении вытанцовывал возле ног Аластара, словно был готов без остановки двигаться вперед круглые сутки.

— Советчик есть не только у тебя, у нас с Тейган тоже. Будем следовать за ними. Айлиш дала мне немного монет, но тратить их станем лишь в крайнем случае. Мы себе сами пропитание добудем.

— И каким, интересно, образом?

— Для этого нам даны наши способности. — Она вытянула руку, обратила ее ладонью вверх — и появился небольшой язычок пламени. Появился и исчез. — Мама берегла и развивала свой дар и успевала нас растить и вести хозяйство. И всему находила время и место. Наверное, мы в состоянии развивать свои способности и заботиться о себе. И найти себе жилье.

— Насколько я слышала, Клэр — порядочная глушь, — вмешалась Тейган.

— Для таких, как мы, — это то, что надо. — С каждым шагом Брэнног все глубже вдыхала воздух свободы. — У нас есть мамина книга, мы будем заниматься, овладеем мастерством. Станем готовить снадобья, лечить людей. Целитель всегда нарасхват, мне мама говорила.

— Когда он явится, одним целительством и зельями не отделаешься.

— Это верно, — согласилась Брэнног с братом. — Значит, мы научимся. Пять лет мы провели у родных в безопасности. Если наши проводники приведут нас в Клэр — а сомневаться в этом причин у нас нет, — мы сможем следующие пять лет прожить там. Этого времени будет достаточно, чтобы чему-то научиться и выверить действия. И когда мы вернемся домой, мы будем сильнее, чем он сможет того ожидать.

Они скакали до самого полудня, пока не въехали в дождь. Это был несильный, но затяжной дождик, он сыпал и сыпал из набрякших влагою темных туч. Они дали отдых лошадям, напоили их, разделили между собой лепешки, поделились и с Катлом.

Поднялся ветер, под косым дождем они продолжили путь и вскоре оказались недалеко от немудрящего крестьянского хозяйства. Из трубы дома вился пахнущий торфом дымок. Здесь их могли приютить, напоить чаем и обсушить у огня. В жилище наверняка было тепло и сухо.

Но Катл продолжал бег, Ройбирд кружил в вышине, да и Аластар не собирался сбавлять шаг.

Понемногу близилась ночь, и даже сумрачный свет этого дождливого дня стал гаснуть.

— Слейн начинает уставать, — тихо проговорила Тейган. — Об остановке она не попросит, но чувствуется, что устала. И кости у нее ноют. Может быть, отдохнем немного, найдем местечко посуше…

— Глядите! — прокричал Эймон, показывая вперед. Там, рядом с раскисшей тропой, стояло то, что когда-то, наверное, было местом поклонения богам. Теперь оно было заброшено, какие-то люди, которые только и умеют, что разрушать возведенное чужими руками, предали его огню, и от него остались одни обгорелые развалины.

Ройбирд лишь покружил над руинами, оглашая окрестности призывными криками, и Катл тоже устремился вперед.

— Остановимся там на ночь. Разведем огонь, дадим отдых лошадям и себе.