Чужие маски - Галина Дмитриевна Гончарова

Энтони о таких вещах не знал.

Вообще.

Благородного барона учили воевать (не с кем), охотиться (на кого?), ухаживать за лошадью (угу, лошади тоже нет), танцевать, проверять счета...

В общем, в перечне его умений не было ни одного подходящего.

Охота?

⁴ Так ведь не вульгарная, с силками, а на благородного зверя. С копьем, на кабана, или с пикой, с арбалетом, на оленя...

Нет ни коня, ни оленя, ни арбалета?

То-то и оно.

Ориентироваться? Да уж поверьте, на королевской охоте не заблудится и самый безмозглый аристократ. Там е весь лес в загонщиках, страже, лесничих, поют рога, идет перекличка, шум, гам, конский топот, собачий лай...

Шансы отбиться от компании, конечно, есть. И проскочить в безлюдную часть леса тоже.

Но!

При этом на благородном господине остается оружие, у пего есть конь, да и охота не в диких лесах устраивается. Выберется к людям, максимум, дня три проплутает. Бывало...

Охотиться тут было не на кого.

Хотя... вот и первая дичь! И быстро, всего-то часа три Прошло...

Гадюка!

— Лофрейн ^, стойте!

Энтони послушно остановился.

Гадюка лежала на пеньке. Большая^, толстенькая^, чер- ная…Такая упитанная... Она чуть приподняла голову, но нападать не стремилась, равно как и уползать.

Ждала.

^Лиля тоже не де^ргалась.

Равное в о^бщении со змеями — спокойствие. ^В ее жиз- йи был случай, когда она, собирая чернику, отодвинула рукой куст — и за ним оказалась гадюка.

Лиля не растерялась, выпустила куст и отошла на несколько шагов, громко топая. Гадюка оказалась сообразительной — через две минуты ее уже на поляне не было. И это обычное змеиное поведение.

К чему связываться? Яд тратить, время, силы...

Плюнуть, да и уползти. Ей ведь даже хвост не отдавили, а что настроение испортили — так тут они квиты с человеком. Лиля потом тоже в каждый куст палкой тыкала, аж целых два часа. А потом и домой пошла.

— Вы боитесь змеи?

Лиля посмотрела на барона.

Угадал, как же!

— Не боюсь. А вы?

— Нет. Давайте я ее прогоню!

— Да вы что! — возмутилась Лилиан. — Ее убить надо!

Лицо барона надо было помещать на картину «Удивление». Даже «Полное ошаление». Единственное, на что его хватило — короткий вопрос.

— Зачем?

— Кушать будем!

Выражение глаз аристократа было бесценно.

— Кушать?!

Лиля закатила свои глаза. Вдохнула, выдохнула — и решила вразумить умника.

— Белки, гадюки, лягушки... вот насекомых я точно съесть не смогу, но это еще как посмотреть. Понадобится, так и червяком закушу, не побрезгую!

Кажется, Энтони затошнило.

Лиля фыркнула. Видел бы несчастный китайские и корейские деликатесы! Тутовый шелкопряд, в смысле — личинки, сороконожки, скорпионы, суп из летучей мыши, куриные яйца с зародышами...

Лично Алю тогда при одном перечислении мутить начало.

; — Вы в своем уме, графиня?

Лиля вздохнула еще раз.

— Клинок дайте?

Гадюка оказалась самой умной и по-тихому уползла от голодных аристократов.

— Ну вот... — искренне расстроилась Лилиан. — А могли бы супчик сварить, или хотя бы поджарить. Но супчик лучше, вкуснее будет.

Тони взял Лилиан за плечи, чуть встряхнул и посмотрел прямо в глаза женщине. Видимо, выискивал там намек на безумие. Но — увы.

Лиля оставалась абсолютно спокойной и серьезной.

— Вы действительно собираетесь скушать — змею?

— Энтони Лофрейн, барон Лофрейн, вы видите на моем лице хоть какую-то улыбку?

Не видел. Но и поверить не мог.

Энтони вообще пребывал в перманентном шоке. В результате несчастного случая, они с Лилиан Иртон оказались вдвоем, в лесу.

Что сделала бы нормальная аристократка в таком случае?

Упала бы ему на руки в глубокий обморок и потребовала бы ее спасти. Немедленно. Лучше — уже вчера и со леем комфортом.

Хотя ему такой сценарий не понравился. Уже опробо- нали.

Что делает Лилиан Иртон?

Бодро спасает себя сама. И кажется, всерьез намерена ныйти к людям, вытащить его, и... ей просто все равно, что именно придется сделать.

Скушать гадюку?Скушаем.

Убить человека?

Убьем...

И ведь глазом не моргнет.

— Вы... да что вы за человек такой?! — почти стоном вырвалось у барона.

Лиля фыркнула. И хотела ответить ему по-простому, но потом передумала. Лучше уж дать несчастному разъяснения, иначе проблем не оберешься.

— Энтони, мой отец — первый барон Брокленд. Понимаете, первый! В нашем роду были крестьяне, были мещане, были корабелы, купцы... аристократов еще не было. Мы с отцом первые. Чему вы удивляетесь? Тому, что я хорошо приспособлена к жизни? Жить-то хочется!

Барон хмыкнул.

— Или вы думаете, что ваши крестьяне в голодный год лягушек и змей не едят? — продолжала атаковать Лилиан.

— Не знаю. А ваши?

— Мои — не едят. Первое, что я сделала, это обеспечила провизией свои земли, — Лиля хмыкнула, вспомнив, как ехала впервые на ярмарку, как познакомилась с вирмана- ми, как старосты деревень пытались ее «развести» на благотворительность.. .

Какое чудесное время было!

Вот не глядя бы вернулась! И уехала б на Вирму, к примеру, чтобы ее в покое оставили... хотя — нет!

Джерисон, Миранда, дети...

Если за это приходится платить такую цену — она заплатит! В конце концов Господь Бог ничего не дает просто так, кто сказал, что Альдонай любит халявщиков? Никто их и нигде не любит!

Энтони засопел. Кажется, ему это и в голову не приходило. Кого-то обеспечивать, заботиться, думать о людях... это сервы, холопы, быдло! Смерды должны обеспечиватьсвоего господина, а он уже им честь оказал! Он — их господин!

Хотя элементарная логика последнего безмозглого чабана позволяет вывести несколько простых принципов. К примеру: «не мори овец голодом, больше шерсти будет», «больше овец — больше дохода», «если пастбищ не хватает — осваивай новые пространства»...

Что тут такого невероятного?

Вот никаких божественных откровений, одна голая логика! Только логика, направленная не в прошлое, а в будущее. Но как это объяснить человеку, с которым у тебя разница в три сотни лет? А то и побольше будет?

Лиля махнула рукой и направилась дальше по лесу.

— Давайте я пойду впереди, — Энтони коснулся плеча женщины.

• Лиля покачала головой.

— Давайте так, Тони, сначала я, потом, когда я выдохнусь, пропущу вас вперед. Я еще не настолько уверена н вас, чтобы доверять.