Татьяна Ахметова - Запретные сказки

Он пошел в город, церковь нашел и гроб, вынул и обмыл в реке покойницу и опять в гроб положил. Приходит обратно — кумина головешка и заросла.

Святой отец и говорит:

— Тебя Бог простил, скоро умрешь.

Шел мужик из Ростова-города, встретился ему мужик, идет в Ростов-город. Сошлись, поздоровались.

— Ну, что у вас в Ростове хорошего делается?

— А что у нас: пошел мужик на поле, понес семя посеять да дорогой просыпал.

— Это, брат, худо.

— Худо, да не порато.

— А что, брат, такого.

— А он просыпал, да собрал.

— Это, брат, хорошо.

— А хорошо, да не порато.

— А что, брат, такого?

— Он пошел на поле, семя посеял, к нему повадилась черная поповья комолая бесхвостая корова, у него семя-то и поела.

— А это ведь медведь был?

— А какой медведь, полно на хуй пердеть! Я прежде медведя знавал, медведь не такой: медведь серой, хвост большой, рот большой.

— А то ведь волк.

— Какой волк, хуй тебе в долг! Я прежде волка знал: волк красненький, низенький, сам лукавенький, идет по земле и хвост волокет.

— А то ведь лисица.

— Какая лисица, хуй тебе под праву косицу! Я прежде лисицу знал: лисица беленькая, маленькая, бежит, подскочет, да сядет.

— А это ведь куропатка.

— Какая куропатка, хуй бы тебе под лопатку! Я прежде куропатку знал: куропатка серенькая, маленькая, с елки на елку перелетает, шишечки поклевывает.

— А это ведь тетеря.

— Какая тетеря, хуй бы тебе запетерил! Я прежде тетерю знал: тетеря беленькая, маленькая, хвостик черненький, по норкам поскакивает, сама почирикивает.

— А это ведь горностай.

— А поди ты на хуй, перестань.

Да и прочь пошел.

Жили-были поп с попадьей, а скота у них было много, управляться некому. Пошел поп работников нанимать. Навстречу мужик:

— Куда идешь?

— А куда глаза глядят.

— А ко мне не пойдешь?

— Отчего, можно. А сколько жалованья в год?

— Пятьдесят рублей.

— А как зовут тебя?

— Меня зовут Я.

Дал ему задаток десять рублей, отправил к себе домой, сам пошел дальше. Мужик обежал кругом, опять и бежит навстречу.

— Куда идешь?

— А куда глаза глядят.

— А ко мне не пойдешь?

— Отчего, можно. А сколько жалованья в год?

— Пятьдесят рублей.

Дал тридцать рублей задатку.

— А как тебя зовут?

— Никого.

— Ну, иди, карауль дом мой. А я пойду дальше. Опять мужик обежал и идет навстречу. Поп думает: «Что это все мне мужики-то рыжие попадают?»

— Здравствуй, батюшко.

— Куда идешь?

— А куда глаза глядят.

— Ко мне не пойдешь?

— Отчего, можно. А сколько жалованья будешь платить?

— Пятьдесят рублей.

Дал задаток.

— Как тебя зовут?

— Караул.

Работника отправил домой, сам поп пошел дальше.

Мужик с деньгами ушел насовсем. Вскоре, поп домой вернулся, подошел и кричит:

— Ей! Я, Никого, Караул, встречайте. Я пришел. Матушка вышла, говорит:

— Что ты, батюшко, ведь никого нет.

— Где же работники мои? Какие работники?

— Нет, не были, никакие работники, — отвечает попадья.

Поп разгорячился, побежал настигать. Бежал, бежал, услыхал — мужик дрова в лесу рубит. Поп кричит:

— Ей! Бог помочь.

— Спасибо.

— Что делаешь?

— Дрова рублю.

— А кто тут?

— А я.

Поп обрадовался:

— А, это ты и есть. А еще кто есть?

— А никого.

— Никого, значит вас двое тут.

Взял рябиновой кол и побежал за мужиком. Мужик бежит и кричит:

— Караул, караул!

Поп настиг мужика и давай дубасить его.

— Вы все трое тут.

Мужики ехали, их разняли; а то бы поп мужика до смерти забил.

Коновал зашел в деревню ночевать, хозяйка ему больно понравилась.

Лег на полу в переднем углу, а хозяйка у дверей. И думает: все уснут, я к ней подползу. Лег да и уснул. А пока он спал, коза окотилась, ее в дом завели. Он этого не знал. Проснулся и думает: теперь поползу, что будет, попрошу у ней. Подполз, а коза его как ебанет по голове. Он упал навзничь и говорит: «Ну, дала — не дала, а драться-то не надо!»

Жили мужик да баба, у них была курочка и петушок. Жил-поживали, пошли сорнячок собирать. Собирали-пособирали, насобирали зобки полнехоньки. Петушок мужику стал хлеб носить. У мужика был жерновок, у него богатый брат унес его. Бедный мужик стал плакать, приговаривать:

— Обидел, разорил…

Петушок говорит:

— Не плачь, хозяин, я верну назад твой жерновок. Этот петушок прилетел к другому брату под окошко, на жердочку сел:

— Отдай жерновок.

Жерновок не отдали. Другой раз прилетел, сел под окно под жердочку.

— Барин, отдай жерновок.

Барин взял ему голову отсек. Пожарил, съел. Барин пошел в нужник срать — петух у него и закукарекал:

— Кукареку! Барин, отдавай жерновок.

Барин говорит прислугам:

— Давайте топор, рубите голову у петуха.

Прислуга хвать топором — петух голову увернул, барину хуй отрубили. Петух живой вышел, взял жерновок, принес к хозяину. Жить-поживать да и добра наживать.

Женщина осталась от мужа молодая, в ней плоть играет, хотелось иметь друга. Она ночью спать ложится и говорит:

— Хоть бы ко мне дьявол пришел, я бы и с ним согласна переспать.

А он тут как тут. Явился и говорит:

— Я согласен с тобой, но с одним условием: плод нашей ночи до двадцати лет — твой, а после двадцати лет мой.

Женщина согласилась.

Переночевали, она и забеременела. Родила мальчика. Растет, до семи лет дожил, стал учиться, все стал ходить по церквям. Богу молиться. Дожил до семнадцати лет и свое дело уже хорошо повел. А мать стала плакать, тосковать об нем — годы подходят. Он и спрашивает:

— Что ты, мама, — когда я мал был, ты была веселая, а теперь я свое дело веду — а ты плачешь?

Она ему рассказала:

— Ты зачат с бесом, у нас условие было: до двадцата годов ты мой, а с двадцати — бесов. Я об этом сильно страдаю сейчас.

— Ты бы давно мне рассказала, я пойду его искать.

Пошел в церковь, отслужил водосвященный молебен, налил в пузырек воды. Пошел во вторую и третью и там отслужил водосвященный молебен и в пузырек воды налил. Пришел к матери, простился и отправился искать отца.

Пошел в лес, шел, шея, дошел до дома. У дома ворота, позвонил в колокольчик, старик вышел, пустил. Зашел в дом, старик спрашивает;

— Чего тебе надо здесь?

— Иду отца своего искать…

Рассказал все. Старик указал:

— Иди по этой тропинке, тут кажется, да о моих грехах спроси: я разбойник, убил тридцать восемь человек, спроси: чего я заслуживаю?

Парень пошел, дошел до хижины, на хижине надпись: «Сама-Тамон». Парень вошел, у сатаны спрашивает:

— Ищу моего отца.

— Я ничего не знаю.

— А, не знаешь, так… — плеснул в его из пузырька.

Сатана и закричал:

— Сжег, сжег.

Стал трубить в трубу, черти набежали несколько тысяч, видимо и невидимо.

— Чей это сын? Пришел, меня сжег.

Все отказались. Парень опять плеснул. Сатана за-корчился и опять стал трубить на другую сторону. Налетело чертей видимо и невидимо. Опять отец не нашелся, нигде нет. Парень в третий раз плеснул. Сатана снова заиграл в третью сторону.

— Вот идет твой отец позади.

Пришел бес и говорит:

— Мой сын.

Сатана:

— Дай ему отказную.

— А как я дам отказную. Как я без сына буду жить?

Сатана велел его розгами стегать. Беса стегали, стегали, он все не отказывается. Тогда сатана сказал:

— Раз не дает подписку, я сам отказную дам, а его положу на кумову кровать.

Бес отвечает:

— Дам подписку, не буду претендовать на сына, на кровать не пойду.

Дал подписку хромой черт.

Парень подписку взял, пошел обратно. Дошел до старика, старик спрашивает:

— Что, спросил о моих грехах?

— У меня времени не было о твоих грехах спрашивать.

Ночевал, старик сказал:

— Ты пойдешь в город, я с тобой, каяться в своих грехах.

Вместе и пришли. Старик пошел к попу.

— Исповедуй меня, я разбойник, тридцать восемь душ погубил.

Поп говорит:

— Мне по твоим грехам и книг не найти.

Разбойник его заколол. Приходит к другому попу.

И этот сказал, что по его грехам книг нет. Он и того заколол. Исполнил сорок душ. Приходит к третьему попу. Тот выслушал и говорит:

— Ты иди в старый погреб, у меня там старые книга, принеси их.

Разбойник бросился туда, поп его камнями в погребе и завалил, лесом закатал. Прошел год и два. На третий год поп разгуливает в саду откуда-то запах хороший.