Екатерина Мурашова - Детдом

Анжелика поморщилась.

– Светка, ты что – пьяна? – спросила она. – Тогда давай лучше потом поговорим…

– Н-нет, я сейчас хочу! Ты просто должна, об-бязана меня выслушать, потому что это все из-за тебя!

– Из-за меня? – удивилась Анжелика. – А что же еще случилось?

– Ты еще помнишь Виталика? – язвительно спросила Света. – Он жил с твоей Антониной до того момента, пока она куда-то не удрала. Когда ты о нем упоминала, ты всегда делала так: пф-ф! – и такую гримасу, которая становилась у Настькиного питбуля, когда Сергей давал ему понюхать рюмку с коньяком. Так вот, Виталик съехал с их общей с Антониной квартиры, и теперь живет у моей Настьки! Представляешь, какая хохма! Это все те чертовы перевертыши, которые всегда были вокруг тебя, подруга. Они просто к тебе притягиваются, как железные опилки к магниту. Виталик должен был стать твоим зятем, а станет, кажется, – моим. Мой внук должен был быть внуком Олега, а стал – сыном или дочерью вашего с Олегом приблудыша. Ты должна была быть с Олегом, это все видели, что вы – пара, красивые, как черти, а вы всю жизнь на разных половинках планеты в одиночку вынашивали свою гордость и еще черт знает что… Все наоборот, Анджа! Перевертыши!

Анжелика внимательно и до конца дослушала не слишком связные Светкины излияния, а потом серьезно сказала:

– Светка, послушай теперь меня. Я, конечно, предполагала, что у Насти может на фоне беременности измениться гормональный фон, а, значит, и поведение, но не думала, чтобы так сильно. Светка! Ты можешь на нее как-нибудь повлиять? Если нет, попробуй задействовать Израэля. У нее же уже скоро вторая половина беременности начнется. Ей сейчас просто опасно сожительствовать с Виталиком. Виталик – крупный, сильный молодой человек, я думаю, достаточно сексуальный, тем более, что он обижен на Антонину, а Настя для него – новый объект. Это может быть вредно для ребенка! Настена не понимает, но ты-то должна понимать!

– Ха-ха-ха! – захохотала Светка. – Наша правильная викторианская Анджа не может поверить в то, что другие тоже – не лыком шиты. Если хочешь знать, сексуальный Виталик и гормонально отъехавшая Настька живут как братик с сестричкой, хотя и облизывают друг друга практически непрерывно. Виталик мне в этом поклялся, и я ему – верю! У них совместный деловой проект!

– У Настены с Виталиком? – искренне изумилась Анжелика. – Деловой проект? А можно узнать, в чем же он заключается?

– Можно! – торжествующе сказала Светка. – Проект, между прочим, уже не только запущен, но и уже дал первую прибыль. А на выставке офисной техники в Гавани получил, между прочим, медаль и заказов уже сейчас столько, что Настьке впору расширять свою контору. Только она об этом сейчас не думает, а думает, наоборот, о том, что надо бы квартиру побольше, чтобы с детской, и ремонт с дизайном, но Виталик ей пока и мечтать об этом запретил, чтобы она не перенапрягалась… И она уже водила его в гости к Израэлю, а Израэль потом звонил мне, и волновался, и спрашивал: не антисемит ли Виталик? Наверное, переживал за свою звезду Давида с алмазами и еврейских родственников. Я его уверила, что Виталик никакой не антисемит – правильно ведь?

– Вроде бы ничего такого… А что же проект? – напомнила Анжелика.

– Это такая компьютерная техника с настькиным дизайном и целыми наборами. Обставляешь, например, офис или квартиру техникой в стиле – «морское побережье» или «русский лес». Виталик даже придумал в комплект с каждым набором давать такой диск в подарок от магазина – где-то море шумит, где-то птички поют, а где-то мартышки кричат…

– Ага! Поняла! – быстро сориентировалась Анджа. – Молодцы, ребята! Очень креативно! Все эти серые ящики действительно были скучные и напрашивались… Оживление техногенной среды. Пост хай-тек. Я помню, в какой-то старой фантастике космонавты тосковали по родине и вешали порезанную бумажку на вентилятор и было похоже, что лес шумит…

– Ну, Настька, как ты понимаешь, старую фантастику не читает, да и Виталик тоже, так что это их совместное ноу-хау. Он, кстати, оказался весьма оборотистым, и уже через свою фирму оформляет патент… Начальство его, конечно, сразу повысило – сделало сначала старшим менеджером, а теперь – начальником отдела. Настька, конечно, всю славу – ему, ей-то самой, ты знаешь, сто лет ничего не надо…

– Верь, я действительно за них рада, – сказала Анжелика.

– Но Тонька-то твоя – какова, а! Р-раз и…

– Надо полагать, что некоторые склонности Антонины просто молчали до времени, – подумав, сказала Анжелика. – Все-таки она – дочь Олега. Да и сама, помнится, в ранней юности увлекалась Гринписовскими акциями…

– Ага, Гринпис! Как же! Убил лесоруба – спас дерево! – Светка опять пьяно захохотала и отключилась.

– Настик, ты куда это собираешься? – спросил Виталик.

– Дела-а у меня, – откликнулась Настя, тщетно пытаясь застегнуть сапог на распухшей ноге.

– Что за дела? – удивился Виталик. – Ты мне ничего не говорила. С фирмы звонили? Зачем они тебя опять беспокоят? Тебе же лежать надо, ногами кверху, как врач сказал, чтобы отеков не было. Хочешь я им позвоню, передоговорюсь? Пускай сами приезжают, если им нужно…

– Не надо никуда звонить, – сказала Настя. – И фирма тут не причем.

– Ты к врачу? Или в магазин? Тогда давай я с тобой пойду. Мало ли что?

– Нет, Виталик, не на-адо со мной, – Настя вроде бы даже смутилась. – Я к Каю иду, мне с ним поговори-ить…

– Зачем это?! Что ты, не можешь с ним поговорить, когда ты там этим ансамблем занимаешься? Совершенно, кстати, тебе это теперь ни к чему: темно там, пыльно, музыка все время грохочет. Фирма – ну бог с ней, но надо же и о своем здоровье подумать… Там с ним и разговаривай! – совершенно непоследовательно закончил Виталик.

– Ну, Вита-алик! Ну чего ты, в самом деле… – Настя не знала, что сказать и от этого явно нервничала. Кровь отлила от лица, на тугих щеках стали заметны пигментные пятна, а зеленые глаза превратились в щелочки. – Я там у них рисовать могу, а говорить не могу, все время кто-то мешает… Мне одной надо…

– Опять этот Кай! – Виталик вскочил и всплеснул руками. – Везде этот Кай! Куда не сунешься, везде – он! Честное слово, Настик, если бы я был по специальности не менеджером по электронике, а киллером, так я пристрелил бы этого Кая бесплатно, даже без всякого заказа!

Настя молча шагнула к Виталику, встала на цыпочки и влажным холодным носом успокаивающе поелозила по его чисто выбритой щеке. «Так собачки делают,» – подумал Виталик и едва не прослезился от обиды и умиления.

– Мне Кай все равно, – сказала Настя. – Ты мне верь, Виталик. Я – настоящий честный хемуль, не то, что Антонина. Она-то все прикидывалась хемулем, а на самом деле – Снусмумрик, как и ее родители.