Слабое место - Канди Штайнер

Чего я никак не ожидал, так это того, что моя девушка бросит меня.

Каждый раз, когда я думал об этом, моя грудь сжималась сама по себе. Казалось невероятным, что девушка, которую я любил, на которой, как я думал, я женюсь, могла так легко уйти от меня. Это было похоже на то, как если бы я был в безопасности на борту круизного лайнера, греясь на тропическом солнце, а в следующий момент меня выбросили за борт — не за что было ухватиться, некому было услышать мои крики, когда корабль продолжал свой курс и оставил меня позади в безжалостных водах.

Хуже всего было то, что это был не просто разрыв отношений — во всяком случае, не так, как об этом знали большинство моих друзей.

Малия Вейл была не просто моей девушкой, она была моей семьей.

Мы выросли вместе. Наши семьи были близки, сплелись во всех отношениях, как толстое одеяло. Ее отец и мой отец были лучшими друзьями в колледже, и даже после того, как мои родители расстались, ее мама присматривала за моей, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Что случалось с ней нечасто.

То, что я когда-то считал сказочным детством, было разрушено всего одним решением — решением моего отца. За одну ночь мы превратились из счастливой семьи из трех человек в распавшуюся семью, состоящую из меня, мамы и время от времени папы. Когда он не был занят своей новой семьей, то есть той, которой он легко заменил нас.

Малия была рядом со мной все это время. Она была там во всех эпизодах с моей мамой, которая не знала, как справиться с потерей своего брака, и пыталась найти утешение в худшем типе мужчин после этого. Она понимала, что мой отец бросил меня, и ее собственный отец занял его место, научив меня всему, пока я рос. Больше всего она была рядом во время всех взлетов и падений в футболе, напоминая мне, что однажды я добьюсь успеха, что я стану профессионалом.

Это не было похоже на потерю моей девушки.

Я чувствовал себя так, словно потерял правую руку.

До меня все еще не дошло, что мы пережили изнурительный год дальних поездок — она в Калифорнии, где мы выросли, я здесь, в Массачусетсе, — для того, чтобы она поступила в NBU, переехала через всю страну и… рассталась со мной.

Ничто в этом не имело смысла. Я прокручивал каждое слово в ее речи о расставании, и каждый раз, когда я пытался найти аргументы, ничего не получалось.

— То, что у нас было — было великой первой любовью, Клэй, но это все равно первая любовь.

Лицо Малии поморщилось, но не так, чтобы это говорило о том, что ее действительно задело это заявление. Это был приступ жалости, как будто она объясняла маленькому ребенку, почему он не может кататься на американских горках для больших мальчиков.

— Мы дали обещание, — сказал я, показывая кольцо с обещанием на пальце. Мы обменялись ими в шестнадцать лет, пообещав, что будем вместе навсегда — обручальное кольцо во всем, кроме закона.

Но когда я потянулся к ее пальцу, ее палец был обнажен, золотого кольца нигде не было видно, и я сглотнул, когда она с гримасой отстранилась.

— Мы были молоды, — сказала она, как будто это делало мое разбитое сердце разумным, как будто наш возраст каким-то образом разрушил иллюзии любви, которую я испытывал к ней.

Любовь, которую, как я думал, она испытывала ко мне.

— Но, наконец-то, ты здесь. Ты в моем колледже.

Это заставило ее нахмуриться.

— Теперь это и мой колледж тоже. Я в команде поддержки. И у меня есть… цели. Вещи, которых я хочу достичь.

Она не могла смотреть на меня, когда говорила это, и я вспыхнул от эмоций, которые я изо всех сил пытался сдержать. Я знал этот взгляд. Он был таким же, как и тогда, когда я купил ей платье, которое ей не очень понравилось, но она не хотела мне об этом говорить, потому что это ранило бы мои чувства. Это был взгляд, который она унаследовала от своего отца, Кори Вейла, влиятельного юриста в области технологий в Силиконовой долине, который привык получать то, что хотел.

И который ожидал, что его дочь сделает то же самое.

Было достаточно легко собрать кусочки воедино, и я протрезвел от осознания этого.

— Я недостаточно хорош.

Малия просто смотрела в землю, не в силах даже отрицать это.

И в мгновение ока девушка, на которой, как я думал, я женюсь и построю с ней жизнь, бросила меня, точно так же, как это сделал мой отец — несмотря на то, что они оба обещали, что останутся.

Я был общим знаменателем.

Того, что я сделал, было недостаточно ни для одного из них.

— Мы оба будем счастливее, — сказала она, снова покровительственно поглаживая мою руку. — Доверься мне.

Воспоминание было стерто из моей памяти резким хлопком влажного полотенца по бедру.

— Ааа!

Я вскрикнул, зашипев от укола, который он оставил после себя, когда Кайл Роббинс взвыл от смеха. Он согнулся в талии, полотенце, которым он намотал и хлестал меня, упало на землю в процессе.

— Ты был отключен, чувак, — сказал он сквозь смех. — Я вообще не ожидал, что получится. — Затем он вскочил, глядя через весь тренажерный зал на другого товарища по команде. — Получилось?

Прежде чем тот, кому он поручил снять этот розыгрыш на видео, смог ответить, я