Максим Алёшин - Сдвиг

Девушки из Стальных голубок ощетинились в сторону Кирюкицы и двух поникших прапорщиков остриями оружий. Хорка заверещала противным писклявым голосом «Засада! Предали! Предатели!!!!». Группа защитниц оперативно перестроилась, как только голос второй головы Альбертовны застрекотал на всю аудиторию. Затеялась какая-то непонятная возня, как возле Альбертовны, так и во всей аудитории, надо было признать, что было предусмотрено все. Хирурги отнюдь не бросились со скальпелями на Кирюкицу с двумя прапорщиками, оказалось, что за спинами уродцев как из-под земли возникли несколько медбратьев со смирительными липкими рубашками, в которые Кирюкицу и жемчужного прапорщика с его напарником мастерски упаковали крепкие медбратья. Рубашки были инновационными, они выращены из редчайшей паутины южноафриканских пауков Амнамбезани, паутина этих пауков живая, она не только сковывает всякое движение, но и продолжает опутывать жертву в автономном режиме, через час другой укутанный в такую плащаницу предмет становится натуральным коконом, в котором жестко упакован пленник. Все это скороговоркой поведал мне мой аудио переводчик, стоящий за моей спиной. С Хоркой же пришлось повозиться, сначала Хоркинскую сторону тела Альбертовны скрутили девочки из СГР, а два врача делали массовые инъекции в мышцы тела с правой стороны. Инъекции парализовали нервную систему Хорки вернее ту её часть, которой она могла управлять. Альбертовна боролась со своей худшей половиной, и метод был прост, как все хорошие идеи — классическая новокаиновая блокада. Блокированные раствором новокаина нервные волокна, находящиеся в ведении Хорки теперь были не способны передавать сигналы мышцам и органам, Хоркина сторона обмякла и умолкла.

Тишина в аудитории нарушилась нарастающим музыкальным фрагментом. Музыка становилась громче. Свет в зале пропал, все помещение погрузилось в полумрак, только центр освещался мощным прожектором сверху. Было очень красиво стоять в этом луче искрящегося чистого света. Справа загорелся еще один источник света, а слева для равновесия ему вторил второй. Это были яркие розовые фонари, свет заструился по непонятно откуда взявшимся лестницам, оказалось, что всю аудиторию разделяли две лестницы, теперь залитые розовым светом и видимые, справа и слева по этим лестницам спускались прямиком к сцене два человека. Тысяча врачей, вытянувшись по стойке смирно, аплодировала спускающимся к сцене персонам. Когда оба человека спустились к Альбертовне и Эмми они кратко представились — доктор Демихов, профессор Роберт Уайт.

— Приступим собственно к делу времени у нас не много, как я понимаю не больше суток, а сделать надо колоссальный объём работы — говорил в основном Демихов, Уайт только поддакивал, было видно, что Демихов был главным.

— Это он метко подметил про кровопереливающую машинку и про сердце — вставил Уайт.

— Я тоже офигел, до чего пошел умный шутец в Гидроинтендатуре, уже и в аппаратуре разбираются и операцию по пересадке глаз могут отличить от…

— Трансплантации самой…

От трансплантации самой головы продолжила мысленно Эмми.

— Операция будет проведена как по нотам, четким грудным голосом заговорил аудио переводчик — возглавит проект трансплантации человеческой головы, как ты уже поняла старейший физиолог доктор Владимир Петрович Демихов, а первый ассистент не менее талантливый ученик и последователь гуру трансплантологии профессор Роберт Уайт. В эпохальной по своей дерзости и оригинальности операции так же принимают участие тысяча специалистов различных профилей, это и хирурги, и биологи, и патофизиологи, и иммунологи, и нейрохирурги и трансплантологи разных уровней и специализаций.

Эмми уже не слышала диалога доктора Демихова и профессора Уайта, они вместе с Альбертовной немного удалились вглубь сцены, а саму Эмми осторожно уложили на хирургическое кресло. Она удобно устроилась и с удовольствием слушала ремарки аудио переводчика, ей было интересно узнать, как можно больше о предстоящей операции ведь она часть этого эксперимента и её роль во всем этом действе неумолима, вскоре голова принцессы Альбертовны покинет чуждое ей тело Хорки и станет второй половиной самой Эмилии. Девочка повернула глаза в сторону и увидела, что кресло имеет не один упор для головы, а два и второй упор пока был свободен.

Мельтешение людей в ослепительно белых халатах и масках росло в геометрической прогрессии. Они выстраивались в очередь перед девочкой, каждая группа проводила свои специфические действия, одни мерили давление и крепили разные датчики к телу и голове Эмилии. Другие измеряли плечи и шею девочки, третьи смотрели показатели сложных приборов, четвертые подсоединяли какие-то капельницы и шунты, следующие раскладывали инструментарий, и в который раз тестировали оборудование, которое все появлялось и появлялось вокруг ложа девочки, постепенно заполняя все свободное пространство на сцене. Все процедуры выполнялись с предельной точностью и аккуратностью, была видна идеальная выправка и высочайший уровень специалистов. Подходящие к девочке люди, а это были исключительно мужчины, лиц которых она не могла видеть из-за скрывающих лица медицинских масок, только глаза, и глаза эти были добрыми и заботливыми. Все эти мужские глаза искренне желали ей удачи в предстоящем нелегком испытании — читала по глазам Эмми.

В данный момент идет подготовка донора и реципиента к трансплантации, заявил аудио переводчик. Операция будет проводиться в «живую» — продолжал объяснять неумолимый комментатор. Для участия в процедуре был объявлен конкурс для специалистов, на каждое место претендовали от ста до двухсот человек, многие хотели оказаться в команде Демихова-Уайта, однако большинству кандидатов было отказано. Приоритетными были не только уровень специальных знаний, опыта и приверженности идеям трансплантологии, но и умению работать в команде и ладить с людьми. Хирурги отбирались по строжайшим критериям. Во-первых, все операции, когда-либо проводимые кандидатами, должны быть успешными, без случаев смерти пациента на операционном столе. Перед нами элита подземной трансплантологии, тысяча лучших врачей планеты собрана здесь, чтобы осуществить дерзкую операцию по трансплантации человеческой головы. В этот момент до Эмми долетели несколько фраз с противоположной стороны сцены, оттуда, где на таком же хирургическом кресле готовилась к операции Альбертовна. Рядом с императрицей два главных творца вели деловую беседу:

— Перед тем как мы окончательно отсечем голову, мы соединим сонную и яремную артерии у Вас и у девочки. Таким образом, в отсеченной голове будет поддерживаться кровообращение, но соединение только яремной и сонной артерии для нормального существования головы не достаточно, не будем забывать и о системах лимфообращения — со значением сказал доктор и добавил — На этот случай мы подготовили аппарат искусственного кровообращения.

— Будем надеяться, что он нам не понадобится — нервно сказал Уайт.

— Мы должны быть готовы ко всему — подытожил доктор Демихов.

Эффект, когда голоса Уайта и Демихова стали отчетливо слышны Эмми возник после того как кресло приподняли на метр вверх от его изначально положения. Площадка аудитории была сконструирована, так что при определенном положении голос докладчика становился слышен во всех уголках аудитории. Эмми хоть и была на приличном расстоянии от Альбертовны, слышала все так, будто говорящие находятся рядом.

Многочисленные ассистенты продолжали свои врачебные манипуляции и добрые глаза врачей мельтешили перед её взором, когда один из белых халатов стал крепить к Эмми какой-то провод, как она догадалась дистанционный мини микрофон, она согнула голову чтобы увидеть, как провод будут продевать под рубашкой и хохотнула от того что ей сделали щекотно. И спалилась. Секунду подумав, она сказала голосу за спиной: — Вы, наверное, удивитесь, но я все вижу, мои стальные накладки это фикция они пенопластовые и прозрачные, так что можете не утруждать себя, пересказывая мне очевидное. Я все вижу, хи-хи.

— Я знал, — сказал нежным баритоном суфлер.

— Вас приятно слушать, как аудиокнигу, теперь, когда вы все знаете, мне нет проку притворяться ослепленной стальными накладками, Кирюкица со своими псами в паутинке, Хорка в искусственной коме и мне не страшно, когда рядом наши девочки из Стальных Голубок…

— Кхы, кхы — нарочито громко прокашлялась Татьяна Губанова, она и еще несколько подруг из СГР стояли на часах вокруг Эмми и Альбертовны, персонахранительницы были начеку.

— Я буду с вами до конца операции — сказал голос за её спиной, — все подробности происходящего вы будете получать от меня я ваш операционный комментатор.

— А я останусь в очках — мне в них комфортно.