Татьяна Алюшина - Смерть в наследство

— Думаю, перехода через чердак будет вполне достаточно! — непроизвольно улыбнулся Кнуров, — Но чтобы подстраховать вас, мы сделаем вот что. У вас есть мобильный?

— Нет.

— Ну ничего. Сядете в первую же электричку, идущую в этом направлении, в средний вагон, он останавливается напротив выхода с платформы. Постарайтесь выйти первой. Вас будет встречать… — Он спросил у компании: — Чья машина всех подпирает?

— Моя, — ответил Пират. — Встречу!

Сергей назвал Веронике номер, цвет и марку машины.

— Такой бритый наголо, здоровый мужик, не пугайтесь! Вы с платформы бегом, садитесь в машину, а дальше мы сами. Справитесь?

— Я постараюсь! Спасибо, до свидания.

— До свидания, — ответил Сергей.

Он нажал кнопку отбоя, убрал телефон и откинулся на спинку скамейки. Пришла няня забрать Машку. Сашу с Иваном, тоже уснувших, еще раньше отнесли в дом любящие папаши. Он осторожно передал ребенка из рук в руки, няня всем своим видом и поджатыми губками выказала недовольство нарушением распорядка дня и, забрав Машку, ушла.

Все молчали.

— Ну что, бить или сам расскажешь? — спросил Антон.

— А что рассказывать, я пока не в теме! — улыбнулся от всей, так сказать, души Кнуров.

— Значит, бить! — пригрозил Мишка.

Он дословно пересказал разговор с загадочной барышней Вероникой Былинской.

— Так, по одной! — сказал Антон. — Кроме Пирата, ему даму встречать и нанизывать следующую порцию.

Когда новая порция шашлыка уже шипела на мангале, у Сергея снова зазвонил телефон.

— Да, Кнуров!

— Сергей Викторович, это Вероника. Я взяла телефон у попутчицы. Я в электричке, и мы уже проехали первые две станции.

— Хорошо! Делайте все, как мы договорились. До встречи.

— До встречи, — ответила она, не забыв сделать паузу.

Шашлык готовился, все вернулись за стол, по умолчанию, не сговариваясь отказались от выпивки, рассказывали анекдоты, шутили, не возвращаясь к теме неожиданной гостьи.

А что обсуждать? Все они, сидящие за этим столом, не простые мальчики и обсуждением чего-либо, когда недостаточно информации, не баловались.

Сергей почти не слушал общего разговора, он поймал себя на том, что внутри у него начинают тихо звенеть колокольцы азарта, интриги, которые он давно уже не слышал.

Все последние дела, которые они вели с ребятами, попадались малоинтересные — трудные, сложные, рискованные, но не интересные — не было загадки, которую всенепременно надо разгадать. Не хватало той игры умов между противниками, которая заставляет скрипеть от напряжения шарики в мозгу и разгоняет адреналин в крови.

Его интуиция обещала, подсказывала, что дело, которое предложила девушка, не просто интересное, а захватывающее.

И еще!

Ему интригующе любопытно, как может выглядеть девушка с таким вишнево-шоколадным голосом.

По-мужски любопытно!

Он прекрасно знал, что, как правило, портрет человека, составленный мысленно по его голосу и манере говорить по телефону, не совпадает с внешностью. Обладатель густого, насыщенного баса может оказаться хлюпким коротышкой, а звонкий молодой голос и смех принадлежать старушке под восемьдесят.

Как нормальный мужик, которого заводит все, что связанно с незнакомой, заинтересовавшей его женщиной, особенно если она еще и загадочна, а эта Вероника не просто загадочна, с ней связана опасная загадка — вообще убойный для мужского воображения коктейль, — он представлял себе, как же она может выглядеть.

Посмеиваясь над собой, Кнуров одергивал свое расшалившееся воображение, готовое дойти до эротических сцен, чему немало способствовала природа вокруг, банька, пара рюмок водочки в родной компании.

«Остынь! Она может оказаться какой угодно и совершенно не интересной! Ничего, что бы зацепило, кроме голоса!»

Но никакие резоны не могли остановить предощущение, некое ухарство, которое ударило в кровь, делая праздник сегодняшней радостной встречи с друзьями более замечательным, добавляя в него искристости.

Да и мужики, невзирая на сдержанность, чувствовалось, завелись в предощущении чего-то интересного, азарта.

Ната, заметив их многозначительные переглядывания, в момент поняв их настроения, предупредила мужчин:

— Так, господа офицеры! Сбавили обороты, а то девушку напугаете своим напором, а она, как я поняла, и так напугана. Поэтому призываю вас всех сначала девушку накормить, успокоить и только потом расспрашивать! Договорились?

— Конечно, Наточка, тут же все джентльмены! — успокоил ее Антон.

— Ну да! А ваши пушки, лежащие в сейфе, в доме, — это лайковые перчатки, я просто перепутала!

Вернувшись домой после разговора с Милкой, Ника постояла немного в прихожей, собираясь с духом, перекрестилась и как в ледяную купель ухнула — решительно приступила к осуществлению задуманного.

А!.. Как Бог даст! Получится так получится, а нет…

Пунктом первым стоял телефонный звонок еще одной бабулиной знакомой. Ника была уверена, что ее телефон прослушивают, вот пусть и убедятся, что она всерьез озабочена поисками. Весь разговор она продумала до мелочей, пока ехала в метро.

К телефону долго не подходили, но, когда она уже собралась положить трубку, ей ответили:

— Слушаю вас!

— Здравствуйте, Ирина Павловна! Это Вероника.

— Никочка! — обрадовалась бабулина знакомая. — Как я рада тебя слышать! Как ты себя чувствуешь? Девочки мне сегодня звонили, рассказали, что ты к ним заходила.

— Спасибо, Ирина Павловна, я уже выздоровела. Вы извините, что я к вам не зашла, далеко ехать, да и устала я немного.

— Что ты, что ты, девочка, не извиняйся, я понимаю! Когда сможешь, заезжай, я всегда тебе рада.

— Обязательно! А как вы себя чувствуете? — не без умысла спросила Ника.

Дело в том, что Ирина Павловна, единственная из всех бабулиных подруг, любила долго, с удовольствием и артистизмом жаловаться на жизнь и делала это профессионально.

«Вот вам! Послушайте, любезный Михаил Иванович, старушкины стенания за жизнь!» — с хорошим таким, праведным злорадством подумала Ника.

— Да, тяжело, — посочувствовала она, когда собеседница закончила скорбное повествование о своем житье-бытье.

На самом деле бабулька была еще та! Шустрая, боевая, вечно воюющая, часто небезрезультатно, с чиновниками за всякие там пенсионерские права, неплохо обеспеченная бывшими мужьями и детьми, да и со здоровьем у нее, слава богу, было намного лучше, чем у большинства ее ровесников.

— Ирина Павловна, мне Мария Гавриловна сказала, что бабуля давала какие-то бумаги или письма Григорию Владимировичу. Вы ведь с ним часто видитесь, может, знаете, что это за бумаги? Мне хочется собрать все, что касается жизни бабули.