Цена первой ночи (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна

— Коренной. А что?

— У меня комната свободная есть. Как раз квартирант выехал позавчера.

Ну, допустим, не выехал, а сбежал, прихватив мою микроволновку и не заплатив за последний месяц… Но рассказывать об этом я не стану.

— Сколько?

— Десять плюс коммуналка.

— Интернет есть?

— Конечно. И холодильник, и стиралка. Санузел раздельный.

— Соседи?

— Я, сестра с дочкой и мать. Но комната запирается, не проходная.

— Согласен, — коротко ответил он и протянул руку: — Николай.

— Любовь, — я пожала тёплую твёрдую ладонь, обрадовалась — ура, не надо снова давать объявление и отвечать на бесконечные звонки джамшутов!

— Мы у цирка, — напомнил Николай. — Куда дальше?

— Ой, налево! — сообразила я. Чуть не пропустили поворот!

— Ещё бы завтра предупредила!

— Теперь ещё налево, — я не стала обращать внимания на его ворчание — это уже клиент, а не просто первый встречный. Пусть себе ворчит, только бы деньги платил вовремя.

— Теперь куда?

— Не поверите, — съязвила всё-таки, — но за третьим домом налево.

— Опять? — поддел он меня.

— Снова, — возразила я. — Аккуратно, тут помойка торчит.

Бак вечно ставили сикось-накось, из-за чего соседки яростно ругались с управляющей компанией, а незнакомые с топографией двора автомобилисты уезжали с царапинами и трещинами на фарах. Но благодаря мне Николай избежал поцелуя с углом помойного бака и остановился у первого подъезда. Я отстегнула ремень:

— Ну, пошли, покажу комнату. Если понравится, подпишем договор и можно заселяться, я там вчера убралась.

— Понравится, — откликнулся он. — Всё равно спать лучше, чем в машине.

— Есть ещё гостиница.

— Ты меня приняла за миллионера? Откуда у меня столько денег?

— Ну, есть номера дешевле приватного сектора…

Я покачала головой, открывая дверь в подъезд. Чего я уговариваю, интересно? Для меня же лучше, если Николай снимет комнату в моей квартире! Видимо, он подумал о том же самом, потому что усмехнулся, поправляя ремень спортивной сумки на плече:

— Тебе не выгоднее разве?

Вместо ответа я только плечами повела. Если честно, мне всё равно. Голова плохо варит после двенадцати часов «подай-принеси-соль-перец-ещёпива», а внутри, в том районе, где, говорят, сидит душа, всё сжимается, как вспомню масляные, пьяные глаза троих гопников. Сейчас разберёмся с комнатой, подпишем всё, что надо, если жильцу придётся по душе, и я разберу свой узкий диванчик на кухне, вытянусь во весь рост, закрою глаза…

Ключ повернулся в замке с привычным скрежетом, я зашла в коридор и, обернувшись, приложила палец к губам:

— Не шумите, все спят.

— Молчу, молчу, — поднял ладони Николай и с первым же шагом обрушил вешалку, на которой были набросаны зимние куртки. Я обречённо закрыла глаза, но со стороны комнаты не раздалось ни звука.

— Я дико извиняюсь…

Он поднял вешалку и принялся собирать куртки с пола. Отобрав всё и бросив на старое кресло, стоявшее у зеркала, я махнула рукой:

— Ничего, никто не проснулся. Оставьте, завтра прикреплю обратно.

Поставив сумку у стены, сняла с гвоздика ключ и кивнула на запертую дверь совсем рядом со входной:

— Вот комната, которую я сдаю. Я там прибралась, проветрила, вот, смотрите — чистое бельё на кровати.

Николай огляделся, и мне показалось, что он слегка растерян. Мой взгляд скользнул по шторам, по матрасу, на котором стопкой лежали простыни, по коврику у кровати. Вроде ничего особенного, ничего шокирующего. Чего он застыл с таким видом, будто попал в трамвайное депо?

— Спасибо, — наконец ответил Николай. Пощупал матрас, сел на него и опробовал, попрыгав. Потом встал, сбросил сумку с плеча на кровать:

— Мне подходит.

— Ну и хорошо. Чаю хотите?

— А хочу!

— Тогда пошли на кухню. Деньги у вас с собой? Подпишем договор, попьём чаю и спать.

На кухне был бардак. Включив свет, я простонала с досады. Катька, блин, могла бы и убрать после ужина!

— Извините, сестра не успела помыть посуду, — я быстро собрала грязные тарелки и сковородку с присохшими ошмётками омлета в раковину, плеснула Фейри и одновременно включила чайник. Тот зашипел, мигнул лампочкой и отказался работать. Ну конечно, кто-то попил чайку и забыл набрать воды. Катерина, блин…

— Я сейчас, вы садитесь.

Николай шагнул к столу, стукнувшись головой о полку с поваренными книгами и декоративными чашками, зашипев при этом не хуже чайника. Не оборачиваясь, я посоветовала:

— На диванчик садитесь, там больше места.

Мы с сестрой всегда были худышками, ростом не выдались, поэтому нам кухня была в самый раз. А вот мужчины в ней уже помещались с трудом, тем более, такие большие, как Николай. На диванчике ему самое то, без риска снести навесную мебель и ободрать магнитики с холодильника.

Пролезая на диванчик, Николай проворчал:

— Не кухня, а душевая кабинка какая-то… У меня уже начинается приступ клаустрофобии.

— Другой нет, уж простите.

— Моя машина больше этой кухни, — всё никак не успокаивался мужчина. — Ты никогда не думала расширить её?

— В какую именно сторону? — проворно намывая тарелки, поинтересовалась я. — Может, приделать балкончик снаружи?

— Ну почему… Можно с комнатой объединить.

Николай постучал в стену за спинкой диванчика, но я шикнула:

— Куда? Мать спит! Разбудите — вони будет!

— Как это вони?

Я прикусила язык. Ну его к чёрту! Правду узнает — тоже сбежит, как предыдущий жилец. Надо хоть подготовить как-то…

— Да это я так, образно.

— Ну я понял, что не в прямом смысле, — пробурчал Николай, снимая с полки книгу «100 блюд из картофеля». — Что, строгая мама?

— Да, что-то в этом роде.

Чайник уже вскипел, посуда встала ровненько на сушке. Я приготовила две чашки, сахар и ложечки, а потом достала с холодильника папку.

— Договор стандартный, никаких подводных камней нет. Паспорт у вас с собой?

Быстро и привычно заполнив два экземпляра, я вписала данные Николая в конце страницы и из чистого любопытства пролистнула странички в поисках штампов. Женат, дочь пяти лет, военнообязанный и к службе годен, прописан в Питере. Ну что, нормальный жилец. Главное, чтобы деньги вовремя платил.

Покончив с официальной частью, я поставила перед Николаем чашку чая:

— Предлагаю выпить за новоселье!

Усмехнувшись, он поднял чашку, и мы чокнулись. Отпив глоток, мой новый жилец поморщился:

— Ну и чифирь! Ты где сидела и по какой статье?

— Нигде. Просто кофе терпеть не могу, а обычный слабенький чай меня не будит.

— Просто ты его готовить не умеешь! — фыркнул Николай. — Я тебе покажу. И вообще, надо пить зелёный чай, но не в пакетиках, а развесной.

— Вы меня приняли за миллионершу? — я вернула ему его иронию и удостоилась фейспалма.

— Слушай, давай всё-таки перейдём на «ты», а то чувствую себя стариком.

Глянув в его смеющиеся голубые глаза, я тихонько вздохнула. Стариком он себя чувствует… Даже я себя чувствую столетней старушкой иногда после двух смен подряд… А этот женат и с ребёнком, вот только интересно, почему снял комнату. Жена, что ли, из дома выгнала? Ну, наверное, не просто так, а было за что.

— Ладно, можно и на «ты». Пьём чай и разбегаемся! Мне выспаться надо.

Лечь и вытянуть ноги. Только это, можно даже не спать… Просто лечь.

Николай заторопился, проглотил «чифирь» буквально в два глотка и встал, вовремя вспомнив о полке:

— Всё, ухожу.

— Не забудь, — я подала ему простенький брелок с двумя ключами и блямбой. — Это от комнаты, это от входной двери, а это от парадной.

— Записал на подкорке! — улыбнулся Николай, и смешные морщинки разбежались от его глаз к вискам.

— Запирай дверь, — пробормотала я ему в спину и собрала чашки со стола. Помою завтра, ну нафиг. И Катерине дам втык. Да, ещё вешалку надо будет прикрутить… И обед приготовить. Блинский блин, забыла спросить у жильца, желает ли он столоваться с нами или отдельно. Ну ладно, в первый раз можно и забесплатно, а там спрошу.