Отец поневоле (СИ) - Данич Дина

— Знаю, родная, знаю.

Мы снова вместе. По-настоящему. Как и должно было быть все эти месяцы, которые для меня все еще за белой стеной. Но каждое прикосновение, каждый поцелуй создают наши новые воспоминания.

— Любимая…

Уже значительно позже Назар заводит разговор о том, что меня беспокоит. Будто знает меня даже лучше, чем я сама.

— Ты знала про их свадьбу?

— Твоя мама предположила что-то такое, — сознаюсь, усмехаясь. — Она у тебя очень проницательная и мудрая женщина. Видимо, Ева проболталась и сама не заметила как.

— Да, сестра может.

— Никас выглядит таким счастливым…

— Полин…

— Нет, погоди. Я ведь наверняка не рассказала тебе про Платона по веским причинам. Я верю в это. Но знаешь, я бы очень хотела вот точно так же сообщить тебе, что у нас… — голос срывается, и я замолкаю, не договорив. Потому что слезы душат.

— Не думай об этом. У нас еще вся жизнь впереди. — Я растерянно смотрю на Адамиди. — Что? Я хочу еще детей. А ты?

— Не знаю, я не думала об этом.

— Тогда есть возможность подумать, — хитро улыбается бывший и нависает надо мной. — И не только подумать, но и поработать над этим вопросом.

— Погоди, но так же нельзя…

Договорить мне не удается — Назар всячески пресекают любую попытку вывести на разговор. И не сказать, что я так уж прямо против…

А утро начинает с хныканья Платона. Подрываюсь на плач, но тут же чувствую, как меня возвращают обратно.

— Лежи, я сам.

Назар уходит, а вскоре возвращается уже с сыном. Укладывает того между нами на кровать, и в этот момент во мне расцветает такая нежность. Кажется, это самый счастливый миг, и хочется, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Когда в мире есть только мы втроем. Мы и наш ребенок. Наше продолжение.

Но, к сожалению, нельзя спрятаться и просидеть здесь всю жизнь. Приходится возвращаться в реальность.

Аврора соглашается посидеть с Платоном, так что на встречу с Владимиром и Мишей мы едем вдвоем. Я, признаться, немного волнуюсь. Во-первых, мне нужно будет как-то объясниться с ребенком. А во-вторых, и с самим Володей. Я не хочу сталкивать его с мужем. И мне предстоит как-то дать понять, что между нами ничего не может быть. Что я свой выбор сделала.

Приезжаем мы в парк. Машина с охраной сопровождает нас от самого дома. И после того как Назар рассказал мне более подробно то, что узнал про этого самого Ржевцева, я совершенно не против дополнительных мер безопасности.

Миша с отцом уже на месте, ждут нас. Малыш, не дожидаясь, когда мы подойдем поближе, срывается с места и бежит ко мне.

— Алина! — подхватываю того на руки, краем глаза замечаю недовольство Назара. Он, конечно, сдерживается, но я-то вижу.

— Полина, Миш. Меня зовут Полина.

— Точно!

— Здравствуй, — говорит Емельянов, подходя к нам. Протягивает руку Адамиди, и тот без особого энтузиазма пожимает ее.

— Здравствуй, — говорю в ответ.

— Пап! Можно мы пойдем на площадку?

— Конечно, — кивает он. Я вопросительно смотрю на мужа, но тот не останавливает меня. — Не волнуйся, Полин, мои люди оцепили территорию. Здесь нечего опасаться.

Миша, получив разрешение отца, хватает меня за руку и тащит за собой.

— Погоди, не так быстро! — смеюсь, не успевая за ним.

Первые полчаса мы играем в догонялки, бегаем и просто хохочем. А вот потом…

— А когда ты вернешься к нам? — спрашивает Миша.

— Милый, я не смогу вернуться, — мягко отвечаю ему.

— Почему? Твой муж тебе не разрешит?

— Дело не только в этом.

— В этом! — упрямо возражает малыш. — Я хочу, чтобы ты стала моей мамой!

— Но ведь у тебя уже есть мама.

— Нет! Она ушла — значит, ее больше нет!

Я не знаю, как смягчить ситуацию и обойти углы. С одной стороны, я понимаю привязанность ребенка. Но с другой — потакать ему и дальше не собираюсь.

— Миша, ты же знаешь, что я из-за травмы головы не помнила ничего из прошлого?

— Знаю.

— Так вот выяснилось, что у меня тоже есть сынок. Совсем маленький. И я про него просто не знала. Не помнила. Понимаешь?

Мальчик хмурится, но смотрит уже не так требовательно.

— То есть ты уже мама?

— Мама, — соглашаюсь с ним. — И если я уйду к вам, то он останется один. Без мамы. Как ты.

Миша явно недоволен, но все же кивает.

— Тебе ведь ее не хватает? — Он снова кивает. — Вот и ему будет плохо без мамы. А он гораздо младше тебя.

— Насколько?

— Платону всего несколько месяцев.

— Такой маленький? — искренне удивляется Миша.

— Да. Совсем кроха. И я не могу его оставить. Прости…

Ребенок все еще расстраивается, но уже не требует ничего. Только вздыхает и грустно смотрит.

— То есть ты не сможешь стать моей мамочкой?

— Нет, милый. Но я могу стать твоим другом.

— И ходить со мной гулять?

— Почему бы и нет? — осторожно отвечаю.

К счастью, такой ответ устраивает мальчика, и он важно кивает.

— Я поговорю с папой. Он разрешит нам видеться. А еще… Ты покажешь мне своего ребеночка?

Улыбаюсь и достаю мобильный. Первое же фото Платона вызывает у ребенка изумление.

— Он такой крохотный?

— Да, пока еще малыш.

Мы смотрим фото в галерее, затем видео, и, кажется, атмосфера окончательно разряжается, и я, наконец, выдыхаю с облегчением.

Поглядываю в сторону мужчин, но те увлечены беседой, так что решаю, что пока торопиться некуда.

— Давай играть в прятки, — предлагает Миша спустя какое-то время. Так как Назар предупреждал меня про охрану, я не переживаю и соглашаюсь. Отворачиваюсь, чтобы дать возможность Мише спрятаться и начинаю громко считать.

Площадка, на которой мы гуляем, огорожена высоким кустарником с одной стороны. Так что где именно прячется малыш не такая уж сложная задача. Но я решаю дать ему небольшую фору и иду в противоположную сторону, приговаривая:

— Где же Миша?

Когда между деревьев появляется незнакомый мужчина в темном, я не дергаюсь, уверенная, что это один из охранников Владимира.

— Отличная погода, чтобы сыграть в теннис, — говорит он, оказавшись достаточно близко.

— Простите? — удивленно переспрашиваю. Высокий незнакомец внимательно смотрит на меня и чего-то ждет. — Вы что-то сказали? — переспрашиваю я.

— Погода для тенниса, — медленно проговаривает он, и снова ожидание во взгляде.

— Извините, я не играю, — вежливо отвечаю. Уже собираюсь пойти дальше, но мужчина вдруг резко удерживает меня, не давая пройти.

— Ты вернулась к нему? Это правда? — требовательно спрашивает он.

— Я? Вы меня с кем-то путаете! — вырываюсь, оглядываюсь по сторонам.

— Ну, и дура. Зря только вытаскивал, — бросает мужчина, а затем скрывается за кустами.

— Полина! Ты меня не нашла! — раздается звонкий голос Миши, и я бросаюсь к ребенку.

— Да, ты выиграл, — нервно улыбаюсь и беру его за руку. — Пойдем-ка мы к папе. Кажется, он нас звал.

— Уже? Я не хочу! — канючит малыш, но у меня нет времени спорить с ним — нужно срочно поговорить с Назаром.

Вот только когда мы подходим к беседке, где были Емельянов и Адамиди, оказывается, что их там уже не двое…

Друзья, не забываем подписываться на мой профиль — чтобы не пропустить выход новинки про Мирона))

Стоит Полине с ребенком отойти, как Владимир буквально преображается. Вежливая приветливая улыбка пропадает.

— Обсудим дела? — предлагаю очевидное.

Емельянов ухмыляется и предлагает пройти в стоящую рядом беседку. Следующие полчаса мы и правда детально обсуждаем условия и нюансы, которые, казалось бы, были озвучены и проговорены не раз. И у меня создается странное впечатление, что все это — просто ширма. И я уже готов спросить в лоб, но тут появляется Олег и… Владимир неожиданно замолкает.

Затем медленно переводит взгляда на меня. А потом обратно на Полянского. Тот, кстати, довольно ухмыляется, скорее даже скалится и вальяжно проходит внутрь.