Ты украл мою жизнь, предатель (СИ) - Багирова Александра

Гаспар обнимает меня за талию и выводит из комнаты. Вслед нам раздаются крики Арена. Я уже не слушаю.

Шагаю в свою новую жизнь, где нет места подобным особям.

— Я тебя все будет хорошо, — шепчет Гаспар мне на ухо.

— У меня все будет хорошо, — повторяю как заклинание.

Через два дня мы готовимся к отъезду. Я возвращаюсь в полюбившийся мне город. Теперь у меня там работа. Квартиру надо продать и купить ту, что выберу сама. Не хочу, чтобы жилье косвенно напоминало об Арсене.

Мы с Гаспаром идем в ресторан. Он везет коляску, я держу Юля за руку.

— Теона! Подруга моя любимая! — слышу крик, оборачиваюсь.

На всех порах к нам летит Ирина. Выглядит неважно, глаза опухли, вся помятая.

— Что вам надо? — холодно интересуюсь.

— Я… я поговорить хочу… — теряется. — Мы можем это сделать с глазу на глаз.

— Нет. Мне не о чем с вами говорить.

— Тео! Ты не понимаешь, я не хотела! Он меня заставил! Ты ведь знаешь, какой он ужасный человек!

— У тебя были способы помочь мне. Но ты, Ир, упивалась моим состоянием. Возможно, в тебе говорила зависть. Тебя бросил любимый человек, и когда мой муж проделал со мной всю ту жестокость, ты в душе ликовала, — по изменившемуся ее лицу вижу — попала в точку. — Ты не из страха помогала Арсену, а с радостью.

— Неправда, — мямлит неуверенно.

— Иди своей дорогой, Ир. Нам не о чем говорить.

— Прости меня! Мне так нужна твоя помощь! — пытается преградить нам путь.

— Мы чужие люди. Я тебя не помню. Не знаю. О какой помощи вообще может идти речь, — усмехаюсь.

— Думаешь, такая крутая? Да? Нового мужика подцепила и радуешься?! — на помятом лице гримаса ненависти.

— Ир, у тебя перед глазами пример Арсена. Задумайся, к чему может привести ненависть.

Мы с Гаспраом обходим ее. Еще один человек из прошлого для меня исчез навсегда.

Становится еще легче.

Дорога домой проходит спокойно. Димочка постоянно спит. Юля смотрит в окно. Она очень молчаливая, словно тень. Еще до конца не верит, что ее кошмары позади. Но уверена, пройдет время и она оттает, снова научиться радоваться жизни. Ведь с ней теперь ее отец. А уж в Гаспаре я не сомневаюсь.

Он останавливает машину у моего дома. Юля остается в машине. Гаспар заносит вещи в дом. Укладываю малыша на кровать. Выхожу к нему.

Долго смотрим друг на друга.

Гапсар подходит, берет меня за руку, наклоняется, чтобы поцеловать в губы.

Кладу палец на его губы.

— Не стоит. Я тебе благодарна за все. Но я не буду строить отношения на осколках боли. Это не надо ни тебе, ни мне.

Он вечность смотрит мне в глаза. Его взгляд не читаем. Все скрыто за завесой дружелюбия.

Целует меня в щеку.

— Ты права, — соглашается.

Разворачивается и покидает квартиру. Смотрю ему в след, держась за дверь. Гаспар не ждет лифта, спускается по ступеням.

Он ни разу не оглянулся.

Закрываю дверь.

Все правильно. Так должно быть.

Иду к сыну.

— Все у нас с тобой будет хорошо, — говорю человечку, в котором сейчас сосредоточен весь мир.

Он мне улыбается. Мой сыночек со мной согласен.

Гаспар

— Пап, мы когда к Теоне поедем? — дочь возникает на пороге, сжимая в руках телефон. — Она тебе привет передавала.

— Закончу дела, и скоро поедем, — ставлю перед дочерью завтрак.

Пытаюсь скрыть, как душу когтистые лапы раздирают.

Тео… наваждение какое-то.

— Я соскучилась, — вздыхает дочь, садясь за стол. — Ммм… пахнет вкусно.

— Приятного…

Подхожу к окну, держусь за подоконник, будто опору ищу. Юля очень привязалась к Тео. Они часто по телефону общаются. Дочь после разговоров меняется, успокаивается, кошмары отпускают.

А по ночам они снова приходят. Юля спит неспокойно, часто кричит во сне, вздрагивает.

Если бы Наташка не была мертва, я бы еще раз ее прибил и так несколько раз. Не козлодоя Ваню, а именно ее. Потому что будь она адекватной матерью, ничего бы подобного не случилось. Это она едва не угробила свою дочь. А Ванька появился уже как следствие ее действий.

Его я тоже хотел убивать медленно и долго, чтобы мучился за все содеянное. Но этим я бы только сделал ему подарок. И сам бы руки замарал. Он и будет погибать медленно взаперти, наедине со своими мыслями. Они его будут грызть днем и ночью, хлеще любого палача. И выхода нет. Из тюряги он не выползет. Для этого я сделаю все.

— Теона в новой квартире ремонт заканчивает. Она мне фотки присылала. Красивооо, — с тоской в голосе вздыхает дочь.

Юля подталкивает меня как можно быстрее поехать. А я медлю… сознательно…

Или бессознательно…

Сложно признать, как мне хреново без нее…

Мне! Тому, кто пообещал себе, что никогда любовная белиберда не коснется исковерканной души. От этого жизнь только хуже становится. У меня отличный пример перед глазами — моя собственная мать.

Невероятно красивая итальянка, как из сказки. На мою мать засматривались мужики, головы сворачивали, готовы были к ее ногам сокровища мира складывать, а некоторые и свои сердца. А она никого не видела, отчаянно-преданно любила моего отца.

А отец… при воспоминании об этом субъекте, кулаки мгновенно сжимаются.

Ненавижу!

Сколько лет прошло, а эмоции не утихают. Его уже давно в живых нет, как и моей матери, а черные тучи прошлого продолжают висеть над головой.

Моя мать бросила все в Италии. Семья от нее отказалась за ее выбор. Впоследствии так и не приняла. Мой дед спал и видел выдать маму замуж за человека с отличной родословной, чтобы продолжать наш род. А мать выбрала парня из другой страны. Еще и безродного. С ним и сбежала.

Такого непослушания ее властные родители простить не смогли. Отреклись от матери, вычеркнули ее из завещания.

А маме уже был все равно. Она безумно любила своего тирана. Мой отец был женат. У него к тому моменту уже было трое дочерей. И разводиться он не собирался. Держал всю жизнь мать на коротком поводке. И она не возмущалась, ничего не требовала, просто любила и ждала… ждала когда он соизволит выделить ей пару минут своего времени.

Я видел, как она плачет ночами. Как угасает. С годами отцу его игрушка нравилась все меньше и меньше. Он находил более молодых любовниц. А над мамой издевался, обзывал ее, унижал. Все на моих глазах. С детства это видел. И ее покорность. Она терпела все. Безумно любила меня и ждала…

Так в ожидании и прошла ее короткая жизнь. Когда мне было шестнадцать, мамы не стало. Она заснула и не проснулась. Это было после того, как отец ей вечером заявил, что больше не придет, что она стала старой, а ему нужна женщина моложе.

Не смогла она пережить. Он был смыслом ее жизни.

Чтобы отец ни делал, как бы ее не унижал, а от матери я в его сторону плохо слова не слышал. Слепая безумная любовь.

Себе я пообещал, что никогда не попаду в ее сети. И ведь долгое время у меня это получалось. Вначале я ушел с головой в учебу и работу.

Отец перечислял мне деньги, хоть сам лично старался со мной не пересекаться. Я лелеял планы мести, мечтал, как вырасту и заставлю за все заплатить. Но он пережил мать всего на два года.

К моему удивлению, в завещание я оказался вписан. От денег отказываться не стал. Я их пущу на благое дело. Не то, что мои сестры по отцу, которые очень быстро промотали свои доли. И потом еще ко мне приходили попрошайничать.

Но они для меня никто. Родственных чувств я к ним никогда не испытывал. Я жил, ожесточившись на весь мир, упорно шел к своим целям. Пока случай не подарил мне дочь. Вот ей я старался дать все.

Завязал со случайными связями, понял, что мне нравятся умные, самодостаточные женщины, а не вертихвостки, мечтающие залезть в мой карман. Старался выбирать себе умных спутниц, часто старше себя, отношения без обязательств, где каждого из партнеров устраивает положение вещей.

Такой была Татьяна. Была… пока не решила, что между нами нечто большее… Но это в прошлом. С ней покончено давно. Еще в тот день, когда я привез Теону на ее базу отдыха.