Грань (СИ) - Ренцен Фло

В этот момент она напоминает мне эпатажную провокаторшу Пеппи Длинныйчулок, рассуждающую на обывательские темы в обществе почтенных дам.

Девочки потрясенно затыкаются и больше уже ничего не говорят. Теперь они, в свою очередь, напоминают почтенных дам в тот момент, когда им своими рассуждениями заткнула рты Пеппи Длинныйчулок.

— Нет, ну конечно... — находится первой Нина. – Если им приспичит...

— Да-да... если им приспичит, — поддакиваю я, старательно отводя глаза в сторону, не глядя также и на Рози, но ощущая тепло и невероятную моральную поддержку от того, что она рядом.

— А твой какой? — спрашивает у Нины девушка-конспираторша.

— Мо-ой? – поет голосок, в одночасье сделавшись необычайно тонким.

Кажется, девочки затаили дыхание.

– Обыкновенный... Неразгово-орчивый такой... Но... настоящий мужчина, — отвечает Нина и глазки ее светятся.

– Приручила его?..

— Оттаял?!...

— Говорить начал?!!..

— Вот ты умняшка...

Ну надо же. Рик?.. Мы вообще о каком мужике сейчас говорим?..

А Нина пускается в воспоминания, как навесилась на него на Ваннзе, такого необласканного и хмурого, журчит им про то, как она якобы охаживала, овевала, да так и окрутила и опутала своего хахаля. И кульминацией – вот так я, итит их мать, и знала – стал день его рожденья, юбилейный, к слову сказать, тридцаточка, которую он отпраздновал с ней тет-а-тет. Он жу-утко не хотел, но она все организовала, все устроила – и сделала ему сюрприз. Ему в диковинку такое было, чтоб так о нем заботились и готовились, то-то и робел с ней поначалу, не решался. Но оказался очень даже... надежным. В доску.

Робкий Рик? Нерешительный Рик, которого приручать понадобилось да опутывать? Нет, если ей удалось, я-то не завидую, только... сомневаюсь я что-то. Сомнения эти заглушают даже легкое покалывание при упоминании его дня рожденья – не могу не признать, что это она, конечно, ловко.

Но конспираторша торжествует и, кажется, исподтишка поглядывает на меня. У всех складывается независтливое впечатление, что «он», «ее», «Нинин», ну, то есть, Рик — такой нормальный и лишь в меру сексуально озабоченный – словом, настоящий-будущий муж.

— Вы ж съехались?.. – томно воркуют девочки.

— Мгм-м-м, — тянет Нина с удовлетворением – так говорят, когда довольны, что все идет по плану. – Он и на фирме пашет, и сам деловой такой, все крутится. Машину собираемся покупать. Какую я захочу.

— Ого-о...

На лице у Нины мерцает этакий довольный позитив: безусловно, все это – прочная основа для крепкой и счастливой семьи.

Не знаю, с чего я вдруг об этом подумала. Просто эти мысли Нины настолько явственно прорисовываются на ее раскрасневшемся, счастливо-пьяненьком лице, что никаких других мыслей в ее одурманенной головке попросту и быть не может.

«А как же страсть?» — «думаю» я ей, ее подружкам с их проблемками из рода однотипных поз, «без прелюдий» или «стоит, но недолго». «Ее не надо» — больно стукает молоточком тонкий-звонкий Нинин голос, хоть ничего такого она и не говорит. «Ни к чему».

Как ревностно она только что советовала подруге послать на хрен своего молодого человека, как яро сетовала на мужчин – тех, чужих. К ее мужчине, обыкновенному, но настоящему, деловому и надежному это не относится. Интересно, почему никто из них до сих пор не допетрил поднять бокал «за здоровье молодых».

Припоминаю, что думала о «них» при знакомстве с Ниной, как задавалась вопросом, не буду ли чинить им препятствия, и вдруг думаю: «Чинить тут нечего». Так и думаю, не больше и не меньше. От своих предположений, что ее, Нину когда-то надобно было распечатать, по-прежнему не отказываюсь.

Интересно, что Нина не обратилась взглядом ко мне, когда ее спросили о ее мужчине – неужели правда не подозревает? Или наоборот? Тогда зачем сегодня сунулась к нам?

— Про бывшую-то не вспоминает? – спрашивает девушка с молодым человеком, вспоминающим про бывшую.

— Не-а, — беззаботно поет Нина. – Ни звуком. Я даже не знаю, с кем он до меня был – и никогда не спрашивала.

— Вот и правильно! – восклицает Каро.

И хоть в стакане у нее вода, я, кажется, ошибалась – «здоровье молодых» явно так и рвется из нее.

Если Рози думает, что я испытываю некие терзания, то зря думает. Она все же не выдерживает и шепчет Каро что-то на ухо. Каро не шифруясь смотрит на меня, затем на Нину, но та пьяна и поглощена собственной болтовней, поэтому ничего не замечает.

Затем девушка-марафонщица вдруг узревает часы на деревянной стенке, резко «трезвеет» и ахает, что ее молодой человек через четверть часа ждет ее в «Компаньоне».

— Подождет, — посмеиваются другие, но поднимаются вместе с ней.

Кажется, все в восторге от того, что у нас с ними сегодня получилась такая «баня».

Нина сердечно прощается с нами: — В следующий раз – вместе на йогу! – а Каро милостиво разрешает им писать себе «в личку».

Оставшись втроем, мы какое-то время не произносим ни слова. Отходим, как если б нас только что вениками отделали.

Каро пытливо смотрит на меня и говорит: — Я понятия не имела, — а я только передергиваю голым плечиком, которое Рози пытается погладить.

Я кладу руку на руку Рози и говорю лишь чуток нервно:

— Да все нормально, сахарок. Правда.

— Вот именно, — подключается Каро. И вдруг «проповедовать» начинает, будто там, у себя на канале-блоге: – Все – к лучшему. Он же кинул тебя. С ним все будет по-другому, думала ты. Но ты ошибалась. С ним было, как с прежним. Все они поразительно похожи: им нужно либо, чтоб давала, либо, чтоб рожала. Можно и то, и другое сразу – этому, по крайней мере, так и захотелось. И ты решила, что твое тело принадлежит тебе, а его наказала: толкнула в объятия другой...

Я успела попривыкнуть к подобным «перлам» от нее, но Рози совершенно откровенно смотрит на Каро, как на психически неадекватную.

— Для тебя он – пройденный этап, — продолжает втолковывать мне Каро занудным тоном на манер аутотренинга. – Тем, лучше, если вы с ней ладите. Для тебя же лучше.

Хм, ладите. Забавно. Сноха она мне, что ли – ладить с ней.

И каким это местом лучше, интересно.

Хотя, может, и правда – к чему лишний стресс. Хоть на йогу я с ней и не собираюсь, но чует мое сердце: мы с Ниной не последний раз пересекались.

— Конечно, — соглашаюсь только. – Я о‘кей.

***

Глоссарик к ГЛАВЕ СОРОК ПЕРВОЙ Джунгли или Идите в баню

Бикини-центр – торговый центр-шопинг молл в Берлине

Джоан Баэз – американская фолк-певица мексиканского происхождения, автор и исполнительница многочисленных пацифистских и протестных песен, приобретшая популярность в шестидесятых годах

кафе с официантами-роботами – кафе в Милане, в котором прием заказов и обслуживание клиентов осуществляется роботами

фокачча – итальянская лепешка с начинкой

шприц – Spritz, «шипучка», слово добавляется в названия коктейлей, приготовляемых на шампанском или игристом вине

чэрто, бэлла – по-итальянски: конечно, красавица

Карос Копф – Caros Kopf, дословно: голова Каро, Kopf является довольно распространенной немецкой фамилией

Mädelstag – день девочек или девичник

фил-гуд-фуд – дословно: еда для того, чтобы чувствовать себя хорошо; напраление в современной кулинарии, заключающееся в легкой, здоровой и вкусной пище

Ноябрь.

Холодно до морозных узоров на окнах. Мое окно не отстает, на нем явно вымораживается цветочное что-то.

Мороз не волнует нас и наш проект: Карре-Ост решил продвинуться и сделал очень важный шаг вперед: «наш» бауляйтер, то есть, начальник стройки, вместе с подрядчиком благополучно все доломали. Осталось теперь только отчитаться по сносу и, Бог даст, дадут нам разрешение строить.

«Дадут – нажрусь» — обещает Мартин. «А то в печенках уже сидит».

«Нюхни мой Бланкенбург» — парирую я. Думает, один он тут с несдвигающимся возится.

И вот назревавшее, назначенное было на «после нового года» слушание в сенате передвинули на сегодня – Мартину шепнул кто-то, что чиновники опасаются новых локдаунов перед праздниками и хотят до того еще все уладить.