Пропала, или Как влюбить в себя жену (СИ) - Юнина Наталья

- Не мизинцами? - так серьезно произносит Бестужев, что на мгновение я теряюсь от его проницательного взгляда.

- Ногами.

- Ну, ты же понимаешь серьезность своих слов, да?

- Да! Не знаю почему, но, мне кажется, я их плохо чувствую, - опускаю взгляд на свои ноги. - Но это от того, что долго стою.

- Вот тебе и клятва, бесстыжая девчонка, - усмехается Глеб, поднимает меня и закидывает к себе на плечо попой вверх. Какое-то мгновение и я оказываюсь на капоте его машины. - Точно любишь?

- Точно.

- Повтори, - грубо произносит Бестужев. - Бог любит троицу. А было дважды.

- В смысле? Ты что, считаешь что ли?!

- Да.

- Знаешь, это очень странно для мужчины.

- Повтори, - с нажимом добавляет он.

- Да люблю я тебя, дурак.

- Даже несмотря на мое бесплодие?

- Да. Знаешь что, ты меня начинаешь уже выводить из себя, - вполне серьезно произношу я.

- Зато ты уже не плачешь.

- Это такая психотерапия?

- Нет. Это просто желание лишний раз убедиться в твоих словах. Ну раз точно любишь, то как-то некрасиво оставлять тебя в неведении. Но помни, что ты поклялась своими ногами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Ты о чем сейчас?

- О твоей речи. Мне было бы выгодно на все сто процентов согласиться с ней и жить себе припеваючи, однако совесть задушит со временем. Не знаю откуда у тебя убежденность, что я поставил камеры тогда, когда ты упала. Это не так. Камеры были с первого дня твоего пребывания в доме. Я пялился на тебя, находясь на работе, почти каждый день, ровно до того момента, пока не получил вазой по башке. Только тогда у меня мозги встали на место, и я осознал, что с этим надо что-то делать. Я смотрел в экран, прикрываясь заботой о тебе, на самом же деле, я просто хотел на тебя смотреть. Была бы моя воля – двадцать четыре часа в сутки. Ты сейчас думаешь, что я херов извращенец, но это не так. Я не видел ничего такого, о чем бы тебе следовало переживать. У меня не было цели дрочить при виде твоего обнаженного тела. Членом клянусь. Ты все еще любишь меня, Соня? - хотелось бы посмеяться, так ведь не смешно. Глеб – не шутит. Он очень даже серьезен. И то, с какой силой он сжимает обеими руками мою талию это только подтверждает.

- Ты в курсе, что ты маньяк? - после значительной паузы наконец произношу я, обхватывая его лицо обеими ладонями.

- В курсе. Суть в том, что твой личный, а не бесхозный. На вопрос ответь.

- Какой вопрос? О, Господи. Ты что глухой? - вдруг доходит до меня.

- Нет. Я не услышал ответа.

- Да!

- Что-то неискренне.

- Хватит! - зло бросаю я, сильнее сжимая в ладонях его лицо.

И сама того не ожидая, впиваюсь жадным поцелуем в его губы. Бестужев вряд ли ожидал от меня таких действий, однако тут же впускает мой язык в свой рот, включаясь в поцелуй. Мы целуемся так, как будто не виделись целую вечность. Жадно. Мокро. Как сумасшедшие. Ну и по фиг. Дыхания не хватает то ли от недавних слез, то ли от того, что мы не отрываемся друг о друга. Сама того не осознавая, начала блуждать руками по его рубашке. На каком-то автомате нащупываю чертовы пуговицы и начинаю их расстегивать. Несмотря на непослушные пальцы, удается мне это легко. Стыдно признаться, но меня это заводит.

- Мы на улице, - еле бормочу ему в губы, справляясь с последней пуговицей.

- В темном лесу. Пофиг.

- Зато ты наконец-то первый полуголый, - радостно произношу я, проводя ладонями по его груди.

- Это ненадолго, - парирует в ответ, кусая меня за нижнюю губу. Отстраняется и моментально стягивает лямки моего летнего платья. - Вот не к месту лифчик. Когда надо – не одеваешь, когда не надо – пожалуйста, - ворчит Глеб, высвобождая мои руки из платья.

- Надеваешь, - смеюсь ему в губы.

- Черт, бес попутал, - шепчет мне в шею, жаля кожу голодными поцелуями, при этом приспускает лифчик вниз, освобождая грудь.

- А нас точно никто не увидит? - растерянно бормочу я, наблюдая за тем, как Бестужев отрывается от моей шеи и наклоняется к груди.

- Я тебя собой прикрою. И если спросят, скажу, что это все мое. Исключительно мое, - грубо сжимает обеими руками грудь, лаская между пальцев до сладкой боли соски. Обожаю, когда он так делает. И для Глеба это уже давно не секрет.

Зарываюсь пальцами в его волосы, нежно поглаживаю их, в то время как Глеб покусывает мои соски. Докатились… На капоте машины, на почти безлюдной трассе. Почти!

- Глеб, только что проехала машина.

- Ну и по хрен. Если нас засняли, скажем, что это не мы. У нас машину украли, - чуть охрипшим голосом произносит Бестужев, отрываясь от моей груди. - Так что это не мы.

- Да. Это определенно не мы, - смеюсь в голос, опуская руки на капот и смотря на то, как Глеб кладет ладони на мои колени и ведет ими вверх, задирая подол платья. - Приподними попу, - усмехается мне в губы, видя мою заторможенность.

Стягивает с меня трусы и тут же прячет их в задний карман джинсов. Я же тянусь к его ремню. Расстегиваю немедля и тяну вниз ширинку. Ныряю рукой в его трусы и с диким удовольствием сжимаю его твердый член. Провожу вверх-вниз, на что Бестужев останавливает меня.

- Вот не надо этого сейчас.

- Ну я же ласково, не как в ванной, - усмехаюсь ему в губы, наблюдая за тем, как он раздвигает мои ноги и устраивается между ними.

- Я хочу кончить в тебя, а не на тебя.

- Да пожалуйста, пожалуйста, - бормочу я, еле сдерживая смех, при этом приспуская с него трусы.

Вновь зарываюсь пальцами в его волосы, когда Глеб припадает к моим губам. Снова целуемся как ненормальные, покусывая губы друг друга. Прижимаюсь к нему сильнее, ощущая жар его тела. Он отрывается от моего рта и спускается к шее, проводя по ней языком. В этот момент я четко ощущаю, как внизу живота все тянет, между ног становится влажно. Еще недавно мне было от этого неловко. Сейчас – нет. Мне даже плевать, где мы находимся. В какой-то момент Глеб резко сжимает мою талию. Из меня как будто вышибает весь воздух, когда Бестужев рывком притягивает меня к себе так, что моя попа почти соскальзывает с капота. Снова целует в губы, проводя ладонью по внутренней стороне бедра. Аккуратно касается пальцами моей разгоряченной плоти и начинает ласкать, доводя до очередного сумасшедшего состояния. Я начинаю елозить по капоту, не в силах сдерживать полустон. Не так хочу. Хочу его в себе.

- Хватит, - шепчу ему в губы, сжимая его ладонь.

Больше мне говорить Бестужеву ничего не пришлось. В следующий момент Глеб немедля входит в меня резким толчком, вызывая приятную, обжигающую боль. Замирает на мгновение, давая мне привыкнуть и продолжает двигаться, постепенно наращивая темп. Пытаюсь сжать ноги вокруг его торса, но сейчас это получается с трудом. Я выжита. Сил абсолютно нет. Не знаю, как Бестужев, но меня надолго не хватит. Мне настолько хорошо, что, кажется, я перестаю соображать, где мы находимся. С каждым толчком Глеб двигается все резче, быстрее, чувствую еще немного и он кончит. Правда, я об этом благополучно забываю, когда у самой от оргазма начинает сводить ноги. Удовольствие мощной волной разливается по телу, превращая меня во что-то нереальное. Как же так получается, ведь одно и тоже, а так хорошо…

Безумно хочется спать. Я настолько расслаблена, что мне совершенно плевать, что мы занимались сексом на трассе, а сейчас я без трусов лежу на Глебе, на заднем сиденье машины. Мне просто хорошо.

- Как думаешь, эвакуатор приедет скоро?

- Думаю – нет, - хрипло шепчет Глеб, перебирая мои волосы. - Неудобно?

- Удобно, - утыкаюсь лицом в его грудь.

- О чем ты сейчас думаешь?

- Честно?

- Да. Мы вроде как ведем абсолютно честный вечер. Точнее ночь.

- Я думаю о том, что в сексе нет ничего красивого и, по сути, ничего нового. Ну даже если позы разные. Но всякий раз, когда начинаешь им заниматься, думаю: «ну как так, почему так хорошо», - на мой вполне себе честный ответ – Глеб усмехается. В принципе логично.