К. Такер - Десяти крошечных вздохов

— Трент. Это Трент, — услышал я бормотание Кейси у себя под ухом.

Ее дыхание щекотало мою кожу, и я мгновенно на это отреагировал. Просто прекрасно. Она сидит у меня на коленях, и то, что она этого не почувствует, нереально. Она все еще может попытаться сломать надвое мое достоинство.

К счастью, кажется, Кейси не заметила, потому что все еще была зациклена на змее.

— Все нормально, Ливи. Там...в душе гремучая змея.

Я едва удержался от смеха. Эта змейка длиной вряд ли больше фута, и ничто в ней не указывает на то, что она «гремучая». Хотя я ничего и не сказал. Я молчал, пока Кейси продолжала говорить.

— Выведи Мию отсюда, пока эта штуковина ее не съела. И притащи сюда Таннера. Быстро, Ливи!

Взгляд Ливи заметался между мной и ее сестрой, зацепившись за постель, на краю которой мы сидели. Не сомневаюсь, она думает, что я — какой-то мудила, который попытается что-то сделать с ее сестрой. Но еще она знает, что ее сестра в состоянии меня покалечить. Возможно, именно это ее, наконец, и убедило выйти из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Я еще крепче сжал Кейси, боясь, что она в любую секунду слезет с моих колен.

— Ты в порядке?

— Да просто фантастически. Помимо того, что чуть не умерла, — пробормотала она.

Я наклонился вперед, едва не прижавшись губами к ее щеке. Но вовремя поймал себя и остановился в нескольких дюймах от нее.

— Я услышал твой крик и подумал, что тебя кто-то убивает.

— Не кто-то. Что-то! Ты ее видел?

Теперь она оживилась и вскинула руку, показывая в сторону ванной. Другой же рукой она пыталась нащупать край полотенца, чтобы подтянуть его обратно наверх, но не раньше, чем я заметил розовый, напряженный сосок.

Черт.Я сглотнул, почувствовав очередное шевеление. «Она говорит о смерти, а мой стояк тычется ей в ногу. Просто на хер фантастика. Не могу дождаться, пока она расскажет блондинке, живущей по соседству, эту часть истории».

Сейчас я не мог отвлечь себя от возбуждения даже мыслями о клоунах и мертвых животных. Кейси была слишком близка и слишком обнажена для любого способа отвлечения внимания. Так что вместо этого я попытался сосредоточиться на ее лице, на том, как нахмурились ее брови, когда она воскликнула:

— Да я была в двух секундах от съедения заживо!

Она так сексуальна, когда серьезна...

— Думаю, змейка принадлежит Ленни из квартиры 2В, его питомец, — объяснил я со смехом. — Сегодня утром я видел маленького лысого мужчину, проверяющего кусты во дворе, он звал ее по имени.

Все тело Кейси напряглось и она села. Ее глаза округлились от тревоги, когда она уставилась на меня.

— Питомец? Этот поедатель людей — чей-то питомец? Разве нет закона о запрете владения гремучими змеями?

Взглядом я блуждал по ее идеальным чертам лица — большим, красивым глазам, узкому носу. И этим губам, на которых я задержался на некоторое время. Какая-то часть меня не хотела ее поправлять. Она может верить в то, что в ее ванной анаконда заглатывает корову целиком, мне без разницы, потому что пока она об этом говорит, она остается рядом со мной. Но помимо этого я хочу, чтобы она чувствовала себя в безопасности, здесь, в моих руках. Из-за этого я и признался.

— Это молочная змея. Насколько я знаю, единственное, что она может съесть, — это мышь.

Сердце стучало в груди, как бешеное, так же, как и всегда, когда она оказывалась рядом. Я поднял руку и позволил пальцам коснуться ее подбородка.

— Никто тебя не обидит, Кейси.

В ответ ее челюсть напряглась, и я подумал, что зашел слишком далеко. Я подготовил себя к неизбежному. Она оттолкнет мою руку и вышвырнет меня из комнаты и....

Губы Кейси с силой прижались к моим.

Сначала я не был уверен в том, что вообще происходит. Я думал, что, может быть, воображаю. Но нет...я ни коим образом не воображал этого. Этот поцелуй в миллион раз лучше, чем все то, о чем я когда-либо мечтал. Ее губы одновременно были и мягкими, и такими настойчивыми, что я не знал, как ответить. Я даже дышать не мог.

Во всяком случае, секунду не мог. Потом я вспомнил, как сильно я хотел поцеловать Кейси с тех пор, как впервые увидел ее два года назад, и все мое самообладание испарилось. Внезапно я понял, что не могу оторвать рук от ее тела. Не могу достаточно приблизиться к ней. Не могу поцеловать ее достаточно крепко. Все это было неправильно, но мне было по херу. Языком я скользнул в ее рот, а руками водил по ее идеальным изгибам. Я опустился на нее, положив Кейси на постель. Я абсолютно потерял контроль, словно ребенок с ведерком конфет и ограниченным количеством времени, и все это время, я не мог поверить, что она позволяет мне делать это. Все это.

Я остро осознавал, что полотенце Кейси валяется на полу, а своими ногами она обхватила мои бедра. Потребовалась каждая капелька моей силы воли, чтобы я не сорвал с себя джинсы и не воспользовался ситуацией.

Это и так уже зашло слишком далеко.

Я отпрянул от ее губ.

— Я не для этого вытащил тебя из душа, — сказал я.

Я должен был это сказать. Хотя эти слова и были правдой, в данный момент я их не подразумевал. Все, чего я сейчас хотел, — это почувствовать всю ее. Но я не мог этого сделать. Так что я ждал, следя за ее реакцией. Большую часть времени ее мысли и эмоции было так тяжело прочитать.

— Нет, но для тебя все сложилось как нельзя лучше, правда же? — наконец, сказала она. Ее голос стал хриплым, а глаза потемнели от желания.

Я усмехнулся. Я не мог насытиться ее противоречивым чувством юмора, из-за которого я улыбался, мое сердце замирало, достоинство подергивалось и появлялось желание сделать с ней все, что угодно.

И из-за этого я снова чувствовал себя сволочью, потому что знал, что ее чувство юмора не только часть Кейси, но и защитный механизм. И он появился у нее из-за меня. Я сделал ее такой, какая она сейчас. Одинокая. Обособившаяся ото всех.

Сердце пропустило удар, когда я скользнул указательным пальцем по ее сексуальной, длинной шее.

— Разве это не выматывает? — прошептал я, прежде чем смог себя остановить.

— Что?

Я помедлил, боясь, что пересекаю невидимую черту.

— Не подпускать к себе никого.

— Это не так.

Слова отрицания слетели с ее губ так быстро, что я едва их не упустил. Хотя я не упустил из виду промелькнувшее в ее глазах удивление. Интересно, что за ним стоит. Она удивлена собственным ответом? Или поражена, что кто-то еще видит ее насквозь? Я никогда этого не узнаю. В следующее мгновение завеса безразличия упала, спрятав все ее эмоции.

— Я не хочу этого. Я не хочу тебя.