Одинокие сердца (СИ) - Роза Яна

На улице Полина обнаружила, что у неё мокрые от слёз щёки. Нужно было быстро уходить.

Кажется, после этого в супермаркеты с самообслуживанием она больше никогда не зайдёт.

— Полина! — услышала она за спиной, но не остановилась, только ускорила шаг, и это отразилось на её неприятных ощущениях в животе.

— Стой!

Костя догнал её и перегородил путь.

— Прости, — быстро выдохнул он.

Полина старалась не смотреть на него.

— Приняла, — быстро ответила она, обходя бывшего мужа стороной.

— Полина, — рявкнул Костя, хватая её за плечо, и она не выдержала.

— Какого черта! — в тон ему крикнула Полина. — Отпусти меня!

Костя глубоко дышал. Он как-то оброс, и борода, и волосы, хотя костюм, пальто выглядели аккуратно, но вот лицо посерело, под глазами залегли тёмные круги, а в уголках добавились глубокие морщинки. Изменился внешне. Очень сильно.

— Ты не остановил их, — выпалила Полина, — думал, я ворую…

— Неправда, я так не думал. — Костя подошёл ближе к ней. — Я не ожидал тебя увидеть… — он осекся, — такой.

Полину как под дых стукнуло. Она развернулась, кладя руки на округлившийся живот, закрывая и пряча его.

— Полина! — вновь позвал Костя.

Но она не обернулась, а он не стал её догонять.

Уже дома Полина как следует наревелась и долго извинялась перед своим мальчиком. Она себя не смогла защитить, а как она малыша защитит? Что она за мать?

Нужно было кричать, вырываться, звать полицию.

Еда в горло не лезла, и уснула она на диване, потому что в кровати не могла найти себе места.

Утро её разбудило звонком в двери, но в «глазок» на лестничной площадке Полина никого не заметила. Приоткрыла на свой страх и риск и обнаружила на придверном коврике небольшую, хорошо упакованную коробку с белым конвертом на ней.

Не занося странную находку в квартиру, она осторожно вскрыла конверт, вспоминая о всяких там рассылаемых спорах сибирских язв, и даже задержала на секунду дыхание.

В конверте оказалось письмо от Кости.

«Извини. Здесь продукты. Не знаю, что ты хотела купить, поэтому собрал по минимуму».

Полина нервно хохотнула, коробку не открыла, толкнула её подальше от двери, но услышав какое-то шуршание за стеной у лестницы, быстро закрылась.

Не нужны ей подачки и извинения. Тем более от Догова. А купить минимум она способна себе и сама.

Следующие коробки доставил курьер.

Полина удивилась, собираясь на работу, когда раздался звонок в двери.

На пороге стоял молодой парень, в жилете с логотипом супермаркета Догова. Он широко приветливо улыбнулся, держа в руках три коробки.

Полина за порог его не пустила.

— Что вам нужно? — спросила она.

— Это извинения, — начал парень, — одно от нашего босса, второе от охранника, третье от менеджера.

Полина нахмурилась, посмотрела по сторонам. Не может же быть такое, что за ней следили и видели, что первую коробку она не приняла.

— Спасибо, но мне это не нужно, — строгим голосом отказалась Полина, — если можешь, оставь себе.

— Я… я не могу, мне велено оставить вам, занести прямо в квартиру.

— Переступишь порог, вызову полицию.

Курьер замешкался, а Полина закрыла перед его носом дверь. Нет, ну что за ерунда. Таскать из магазина ей подачки и свои извинения. Она их никого и не винила, больше себя за то, что «голоса не могла подать».

За день она как-то отошла от всего. Такая ситуация произошла с ней впервые и, как человек спокойный и терпеливый, она не знала, что делать, поэтому реакция вышла соответствующей. Но Полина дала себе слово, что в будущем такого не допустит.

И видеть Костю ей тоже больше не хотелось.

Когда она пришла на работу, на её столе стола тоже небольшая коробка без опознавательных знаков. А у Полины уже начал вырабатываться рефлекс.

— Что это? — спросила она у директрисы.

— Сегодня курьер принёс, сказал, для тебя.

Коробку не открывали, но Светлана Семенова так и крутилась рядом, изнывая от любопытства.

Полина осторожно заглянула внутрь и обнаружила там, слава богу, не молоко и не колбасу, но всё же.

— Витамины для беременных? — удивилась Семенова. — Это от американского папаши?

Полина закрыла коробку, задумчиво кивнув.

— Значит, он интересуется тобой?

Полина не ответила. Меньше всего ей сейчас нужен интерес Догова. Она не приняла его первую коробку. Следовательно, ему доложили.

Неужели настолько уязвлен? Или что-то подозревает?

Спрашивать его прямо она бы не стала, да и он вроде только извиняется за случившееся и не торопится лично нанести визит.

Вернувшись около трёх домой, она не обнаружила ни курьеров, ни коробок и даже вздохнула с облегчением. Витамины для беременных она, кстати, вернула по адресу, который был указан на упаковке в самом низу.

Весь вечер Полина прислушивалась к шагам на лестничной клетке, но потом подумала, что такими темпами можно обзавестись паранойей и лучше думать о том, что это была разовая акция. Хотя такой она и была, так что накручивать себя не стоит.

***

На следующий день не было ни посылок, ни курьеров, так что Полина невесело усмехнулась, убеждаясь в своей правоте. В принципе, её это только беспокоило, и не было никакого ликования от внимания бывшего. А так она уже начала привыкать к своим новым будням, заполненным приятной рутиной и спокойствием, чего у неё не было во время замужества. Сейчас она не понимала, как её угораздило связаться с Договым. Она таких всегда стороной обходило, а он… И как так получилось? Бес попутал, не иначе.

Но правильно говорят: что должно случиться, то случится, и неважно когда. Так что Полине это был урок на будущее, но она ещё не понимала, хотела ли новых отношений.

Отработав смену в сонном царстве библиотеки, она решила, что её малышу пора обзавестись дома чем-нибудь своим. В детском отделе торгового центра она долго выбирала, что именно, чтобы не нарваться на исполнение всякие там плохих примет.

Остановила свой выбор на одеяле. Светло-серое с пухлыми барашками, оно было приятным и даже в магазине пахло детской присыпкой. Сердце невольно замирало, когда Полина представляла, как будет малыша укутывать или купать. Иногда, кстати, от страха, поскольку не знала, что делать. И вообще, пора было начинать посещать школу для мам. Ей, как одиночке, придётся сложнее в сто раз, поэтому ещё предстоит тщательно распланировать бюджет.

Вернувшись домой, она вновь вздохнула с облегчением, не обнаружив никаких незапланированных «подарков».

Так что приготовившись к обычному вечеру с «мамской литературой», Полина вздрогнула, когда услышала звонок в двери. Тяжело вздохнув, она предположила, что это доставили очередную «посылку извинений» от Догова, и это уже раздражало.

Но когда она открыла двери, слова застряли на языке: на лестничной площадке стоял не курьер или ещё какой-то незваный визитер, а Константин Догов собственной персоной.

— Ты…

Догов окинул её взглядом, задержавшись на выпуклом животе.

— Говорят, ты отказываешься от посылок, — произнес он тихо.

— И ты пришёл лично вручить мне её?

— Я пришёл поинтересоваться почему?

Полина сглотнула.

— Мне не нужны они.

Костя поджал губы. Выглядел так, словно пришёл после ресторана. В костюме-тройке, в пальто нараспашку, с аккуратно собранными волосами, даже от бороды не осталось следа.

— Зайти можно? — вдруг поинтересовался он. — Или ты не одна?

Полина не сразу поняла смысла последнего вопроса.

— Нет… в смысле, зайти нельзя, — пояснила она.

Повисло молчание, такое неловкое и колючее, что Полина не понимала, как они вообще сексом раньше занимались.

Костя глубоко вздохнул.

— Я бы хотел поговорить…

— Не о чем, Кость, иди домой.

Тот невесело усмехнулся.

— Это тоже моя квартира.

Полина таких слов не ожидала. Как будто под дых ударили. Но, собственно, на что она рассчитывала? Это Догов покупал квартиру, пускай и на неё оформил, имел право тыкать этим в лицо.