Григорий Джаншиев - Эпоха великих реформ. Исторические справки. В двух томах. Том 1

670

При обсуждении вопроса о пересылке земской корреспонденции земства приравнены были к частным учреждениям. (См. н. с. Безобразова. С. 541).

В провинциальном обществе, – писал Салтыков в конце 60-х гг., – существуют известные слои, в которых 19 февраля отозвалось последствием свойства довольно неожиданного. В противность всяким соображениям, оно выдвинуло вперед в этих слоях совсем не тех, кого следовало выдвинуть, и поставило вне деятельности совсем не тех, кого следовало вне деятельности поставить. Одним словом, вышла какая-то беспримерная и только у нас возможная путаница, вследствие которой влиятельными практическими деятелями на почве 19 февраля явились люди, не могущие и даже не дающие себе труда воздержаться от судорожного подергиванья при малейшем намеке на эту почву; люди же, всецело преданные делу, верящие в его будущность, очень часто не только отстраняются от всякого влияния на правильный исход его, но даже, к великой потехе многочисленного сонмища фофанов и праздношатающихся, обзываются коммунистами, нигилистами, революционерами и демагогами… Что составляет, спрашивает он, язву, непрестанно точащую провинциальных историо-графов-ненавистников? Эту язву составляет упраздненное крепостное право, гласные суды, земство, т. е. то, в чем замыкается существенный смысл 19 февраля. Ненавистничество до такой степени подняло голову, что самое слово «ненавистник» сделалось чем-то вроде рекомендательного письма. Ненавистники не вздыхают по углам, не скрежещут зубами втихомолку, но авторитетно, публично, при свете дня и на всех диалектах изрыгают хулу, и, не опасаясь ни отпора, ни возражений, сулят покончить в самом ближайшем будущем с тем, что они называют «гнусною закваскою нигилизма и демагогии», и под чем следует разуметь отнюдь не демагогию и нигилизм, до которых ненавистнику нет никакого дела, а преобразования последнего времени. (Сочин., II, 360–361). Это писалось в конце 6о годов. – «Ненавистники» 80-90-х гг., как известно, заткнули за пояс своих предшественников.

Taciti, Vita Agricolae, V.

См. статью В. Ю. Скалона «Земское дело» в № Русских Ведомостей от 7 февраля за 1890 г., а также назв. с. Свешникова. С. 130 и след.

Наз. сб. Неведенского, 416. —В начале 1873 г. Никитенко писал: «Вот формула того, чем могли бы удовлетвориться все рассудительные люди нашего времени: с одной стороны поддержание всех реформ нынешнего царствования, с другой – деятельность в пределах этих реформ»… (с. 322). Через несколько месяцев Никитенко пишет: «Испугались реформ те самые, которые их произвели. Они ожидали, что из реформ возникнет самая порядочная, сообразная с их желаниями жизнь, что нравы изменятся к лучшему, промышленность и земледелие процветут, богатство потечет по всей стране рекою. Печать только и будет делать, что восхвалять… Все эти золотые сны не оправдались. То, что веками портилось и извращалось, не может измениться в несколько лет. Главная задача реформ совсем не в том состояла, чтобы немедленно насладиться благами, элементы которых в них заключаются, а в том, чтобы положить им основание и сделать эти блага возможными. Словом, реформы имеют в виду не настоящее, а будущее. Поэтому не следует их подкапывать, а обеспечивать их прекрасные последствия, выжидать. Естественно, что они произвели много такого, чего администрации не желалось, много ошибок, неуменье пользоваться дарованными льготами, даже злоупотребление. Но в высшей степени странно, что этого не предвидели. Следует ли из-за этого возвращаться к прошедшему и парализовать сделанное, лишая его той силы, которая одна в состоянии вывести нас на лучший путь»? (Днев., III, 337).

«Наше поколение, – писал Катков 1 января 1864 г., как раз в день утверждения Земского Положения, – держит в своих руках историческую будущность русского народа. Наша задача так колоссальна, что поневоле становится жутко. (Московские Ведомости, 1864 г. № 1).

См. Моск. Вед., 1880 г. № 212.

В н. с. Головачева (с. 192) приведены примеры экономии в 30–50 %. Это же подтверждается и сравнением бюджетов земских и не земских губерний (см. Русск. Вед., 1893, 110).

О том, какая гага avis был грамотный в деревне до земской реформы, см. выше в главе I, § сведения о чтении в деревнях Полож. о крестьянах.

Медицина, по утверждению знатока дела А. А. Головачева, отсутствовала не только в уезде и городах (см. с. 199 и официальные данные в статье В. Ю. Скалона, в Северном Вестнике «Двадцатипятилетия» земских учреждений. С. 163).

Г. Максимов указывает в Юрид. журн., в каком возмутительном положении находились больницы повсеместно, пока «в них хозяйничала», до введения в 1864 г. земских учреждений, местная губернская администрация. «Так, полтавская земская комиссия 1867 г., принимая эти учреждения, констатировала, что все здания их не были приспособлены к тем нуждам, для удовлетворения которых они предназначались, что гигиенические требования в них совсем не соблюдались, что «ремонт зданий, освещение и отопление стоили непомерно дорого, между комиссариатскими статьями числилось много лишнего, для больничного хозяйства не было определенных норм и должного контроля, управление находилось в руках некомпетентных лиц и т. д.». О доме душевнобольных в Полтаве, по словам старшего врача, «лучше не говорить, так постыдно содержание этих несчастных в гигиеническом отношении и так чувствительно отсутствие приспособлений для надлежащего содержания и призрения их». Саратовское губернское земство, принимая здания заведений приказа, установило, между прочим, что часть помещений, предназначенных для содержания и лечения умалишенных, была построена еще в 1806 году и пришла в крайнюю ветхость; другая часть, хотя и была построена всего за пять лет до сдачи заведений в земство, но имела существенные недостатки. Так, дом оказался возведенным на очень сыром месте, едва ли не на родниках, а потому, по мнению губернской управы, «нельзя было ручаться, что поправки в оном не окажутся необходимыми в недалеком будущем. Бессарабское земство приняло дом умалишенных с 104 больными и при одном служителе: все заведение это производило самое удручающее впечатление. В Пермской губернии, где земские учреждения были введены только в 1870 г., т. е. когда уже имелся некоторый опыт земской деятельности, и, следовательно, были приняты кое-какие меры к упорядочению общественного призрения, это последнее перешло к земству в самом печальном состоянии. На двухмиллионное население имелось только 11 больниц всего с 425 кроватями; но и эти больницы были крайне неудовлетворительны. Достаточно сказать, что в шести из них не было своих врачей, что здания их были ветхи, холодны, стены пропитаны нечистотами, печи развалились, потолки угрожали падением, больные были перемешаны, даже сифилитики не отделялись от других и т. д.». Отметив далее, что при передаче больниц земству значительно урезаны были больничные капиталы и сокращены другие доходы, автор справедливо ставит в особую заслугу земскому самоуправлению, что оно, невзирая на свои крайне стесненные финансы, вдобавок поглощаемые обязательными расходами, все-таки тратит надело общественного призрения довольно значительные суммы. Так, в 1890 г. земства расходовали на этот предмет, не считая собственно медицинской части, 2800000 руб., что составляло около ю% земского бюджета на необязательные расходы. Автор продолжает: «Не повторяя общеизвестных фактов, характеризующих крайне неудовлетворительную постановку дела призрения в учреждениях, передававших свои заведения земству, отметим, что, по сведениям проникшим в общую печать, эта важная отрасль государственного и общественного управления находилась в самом печальном состоянии еще в губерниях Казанской, Херсонской, Екатеринославской, Московской, Псковской и во многих других». (Журн. С.-Пет. Юрид. Общ., 1895 г. № 6).

См. речь проф. А. И. Чупрова в сборнике «25-летия Московского Юридического Общества». М., 1888. Развязный автор Современной России доводит свою злостную игривость до того, что называет земскую статистику «безобразием, имевшим целью возбудить крестьян против помещиков» (с. 196).

См. н. с. Безобразова, 505. —После городской реформы 1846 г. петербургское дворянство считало унизительным для себя видеть в городской думе рядом с купцами и лавочниками и т. п. людьми.

См. Т. V. Соч. Аксакова. С. 96.

«Пройдет много времени, писал Ю. Ф. Самарин 19 мая 1861 г. из Самары Милютину, – в течение которого мы будем двигаться вперед, но зигзагами». См. н. с. Лероа-Болье, 87.