О началах, истоках, достоинствах, делах рыцарских и внутренних славного народа литовского, жмудского и русского, доселе никогда никем не исследованная и не описанная, по вдохновению божьему и опыту собственному. Часть 2 - Мацей Стрыйковский

И потом был столь искренен Витулту всегда

Что сам с ордой служил в нужде во время каждое.

И так Литва над татарами в это время господствовала,

И по воле своей царей им давала.

В этом же году Эдыгей, царь перекопский славный

Который с Витултом имел тоже бой недавний

Со стороны Тамерлановой, но когда сам господствовал,

Витолта как сын отца искренне любил.

Прислал ему дары великие, прося о мире вечном,

Дабы в перекопской орде жил от Литвы безопасно,

Присягнул верность и помощь давать Витолту

Где говорит к каждому неприятелю,

Добровольно служили, не за подарки [241]

Не давал им ничего Витулт из-за неволи из [s]сундука.

Нам не служат никогда, силой вытягивают платы.

О Витулт! Если бы ты встал сегодня со своими годами!

В году 1419 король Владислав, сейм в Ленциче созвал. В это время умерла у него Елизавета, королева третья, и к большой радости всех сословий коронных, которым омерзела, в Кракове в мансийонарской часовне было погребена. В то время в чешском королевстве великая смута была вокруг веры, ибо Вехлевово[24] и Гусово учение, ересь всю оную страну с большим упадком христианства затрясло. Особенно Жижка, собрав сорок тысяч еретиков на горе Табор[25], укрепился очень, и Зыгмунта, короля римского, победив дважды наголову, много плохого, унижая города и костелы, натворил.

Потому вгоду 1420 к королю Владиславу Ягеллу приехали послы благородные от Короны Чешской[26], отдаваясь ему с королевством, моравским марграфством и со Шленском, а также прося, дабы их король принял и оборонялся против Зигмунта римского. Король им за это желание поблагодарил и помощь обещал, но королевства не хотел принять (особенно потому более всего, что были еретики), и без совета брата Витолта сказал, что так поступить не может.

Послы оные с большими дарами ехали к Витулту, найдя которого в Вильне, подарки ему отдали, прося покорно, дабы их королем чешским и марграфом моравским изволил быть. Но им Витулт, поблагодарив, сказал, что на своем стоял и у непослушных костелу римскому быть королем не хотел. [241v]

Приехали в этом же году другие послы от Короны чешской в Литву. В Мерече короля Ягелла и Витолта, охотой забавляющихся, нашли и о том их, что и ранее, просили, подавая условия, что если чешское королевство с Короной польской и Великим княжеством Литовским соединились, то не только крестоносцев, но и любого мощнейшего каждого, особенно Зигмунта римского, общего тех государств неприятеля, на которого у Витулта была антипатия, победить могли. А что касается религии либо веры, тогда во всем воле королевской и Витулту поддавались и ко всему готовыми быть обещали, только лишь бы кто для них королем их быть изволил, либо король, либо Витолт. Долго их Витулт в надежде держал, не выговариваясь им до конца, особенно дабы мог с ними отомстить за обиду свою Короны Польской над Зыгмунтом, королем римским и венгерским, который против Литвы и поляков с крестоносцами предательски и неблагородно всегда поступал. Но потом с люблинского сейма в году 1421 ПЛП «15сентября» отвечено послам чешским королем и Витолтом, что они хоть очень обижены на Зыгмунта, но из-за врожденного благородства не имеют в мысли злости на него. Но обещали примирить их с папой и с Зыгмунтом и во всех и в разумных нуждах помогать им не отказывались.

Потом, вгоду 1422 король Ягелло ехал в Литву. Там по совету Витулта (вопреки воле совета коронного, который ему Эуфамию, дочь Владислава, короля чешского, недавно умершего, взять советовали) взял [242] в брак четвертую жену, Софию, Андрея, киевского князя, и сестры Витолта дочь, дородную и красивую. В Новогродке, согласно Меховскому, из русского ордена в римский перекрещена в масленицу, и Мацей, епископ виленский, их соединил. После этого король никакого приданного не взял, но при нем Владислава и Казимира, двух сыновей, родила. И тутлетописцы литовские, явно очень ошибаются и временем и делами, которые это кладут вгоду 1405, после взятия Смоленска и как бы Софья должна была быть дочерью Андрея Гольгимунтовича Гольшанского, но я это с десятьюлетописцами русскими и литовскими несколькими, также с Кромером, с Длугошем с Ваповским, fоl.273, Меховский, 285 Герборта 129 и т.д. исследуя, до правды литовской дошел, что это была дочь Андрея Ивановича, до этого киевского, а в то время друцкого князя, от которых еще Острожские и Заславские князья идут, Витултова внучка от сестры. И после басенлетописцев этот брак был ab anno saluti fero virginei partos 1405 или 1422, что есть в двадцать тригода magnum chaos между правдой и порядком времени и сказками. И вот mendacem memorem esse oportet, как мудрецы говорят.

В это же время, когда король из Литвы возвращался, заехали к нему послы князя мортенского либо бергенского, поддаваясь ему добровольно, дабы его с Витултом в оборону принял. Ответили им господа коронные что это дело ни королю, ни князю не может быть полезным из-за разрозненности и отдаленности границ, ибо это княжество есть над Рейном, почти во внутренней земле немецкой, ко Франции ближе.