Елена Коровина - Знаем ли мы свои любимые сказки? О том, как Чудо приходит в наши дома. Торжество Праздника, или Время Надежды, Веры и Любви. Книга на все времена

К началу же ХХ века клетчатые пиджаки и брюки и вовсе стали одеждой «богача на час» – в Америке это были гангстеры и мошенники всех мастей, в Советской России – нэпманы, чей век, как известно, был сладок, но недолог. С тех пор и утвердилось мнение, что «клетка» – одежда «толстых», которые, как известно, верховодят, но недолго. Ведь всегда найдутся более «толстые».

Вот и барон Трёч хоть и миллионер, владелец мировых концернов, но и его власть не безгранична в пространстве и ограничена во времени – только и гляди, как бы новые миллионеры, взбирающиеся сзади, не сбили его с достигнутой вершины. Отсюда его клетчатый наряд – это символ хоть и власти, но довольно временной.

Однако есть и еще один символ «клетчатого костюма». Еще, например, романтик Вашингтон Ирвин (1783 – 1859) описывал некоего дьявола в клетчатом костюме. Позже его собрат по романтическому перу Натаниэль Готорн (1804 – 1864) утверждал, что сам сатана всегда ходит в черном, но вот его мелкие приспешники – в клетчатом.

У нас же есть пример «клетчатого героя» уже из ХХ века, и пример всем известный.

«…На маленькой головке жокейский картузик, клетчатый кургузый пиджачок… Гражданин ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно, и физиономия, прошу заметить, глумливая.

…усишки у него, как куриные перья, глазки маленькие, иронические и полупьяные, а брючки клетчатые…»

Думаю, все узнали – это же Фагот-Коровьев, описанный Михаилом Булгаковым в его легендарном романе «Мастер и Маргарита». И здесь – по традиции – Фагот всего лишь приспешник Воланда, мелкий, земной черт. Не потому ли здесь, на земле, любой из воландовской свиты не стесняется отдавать ему приказы и рассылать по разным «порученьицам»?

Вот и барон Трёч, конечно, черт наоборот, но все равно земной злодей, никак не вселенского масштаба. Правда, он состоит членом закрытого «Клуба Ваала» (это, как известно, одно из имен сатаны) – клуба миллионеров. И таких миллионеров-трёчей много. Но наш Трёч, большой честолюбец, хочет быть самым богатым и самым влиятельным.

Однако трудно быть влиятельным, уговаривать окружающих на свои условия, в конце концов, просто нравиться и обладать обаянием, способным помочь при любой сделке, если ты неприятен людям – у тебя злые водянистые глазки, скрипучий голос и вечно недовольная, презирающая всех физиономия. Никто не желает с тобой знаться, а тем паче идти навстречу.

Но Трёч решил и эту проблему. У одного человека купил красивый голос, у другого – добрые глаза, а вот у Тима Талера – его звонкий, добрый и привлекательный смех. И цену Трёч заплатил фантастическую – наделил Тима возможностью выигрывать любое пари. Да только вот жизнь мальчика без смеха оказалась ужасной. Ведь теперь он, а не Трёч стал неприятным для всех. От его застывшего лица люди шарахаются в страхе. Ну а дети так вообще пугаются до смерти.

Так что же такое смех? Оказывается, не только внешняя привлекательность, но и внутренняя свобода, чувство уверенности и душевная сила. Недаром же заполучивший смех барон Трёч замечает:

«Я купил этот смех, чтобы обрести власть над сердцами и душами других людей… И вот я обрел власть над самим собой. У меня больше нет настроений и ужасающих капризов – я их высмеиваю. Даже потерпев поражение, я остаюсь победителем – я смеюсь!»

Все верно: смех – наша жизненная сила. Недаром же у разных народов есть общие пословицы. Мы говорим: «Кто смеется, тот спасен!» Англичане еще более откровенны: «Научи меня смеяться, спаси мою душу!»

Между прочим, у шотландцев есть сказка «Брауни» о злом домовом, который замыслил украсть у дочки хозяина ее веселый смех. Так что сказка Крюса конечно же новаторская в том смысле, что впервые в литературе рассказывает детям о концернах миллионеров, акциях и договорах, но в своем глубинном смысле вполне идет в русле сказочных традиций.

Но имеется здесь перекрестье и еще одного пласта традиций. Каких? Да вспомните, с чего начинается сказка, – с пролога к… кукольному спектаклю, очень любимому в Европе, – «Гусь-гусь, приклеюсь, как возьмусь!» Не знаете такого сюжета? Спорим, знаете! Это же наша «Царевна Несмеяна». Жила-была царевна, которая не умела смеяться и вечно плакала. Но нашелся веселый герой (у нас – Иван, в Европе – Джон, Ганс, а чаще всего безымянный бродяга), который сумел рассмешить девицу и заполучить ее в жены. В русских сказках способы «смеха» разные. В сказке «Гусь-гусь…» герой сумел приклеить к гусю всех, кто попытался его поймать. И вся эта вереница, смешно державшаяся друг за друга, весело проковыляла перед царевной – та и засмеялась.

Прелестная маленькая царевна. Старинная открытка

Смех – основа народного театрального представления. Такие представления с куклами были еще в Древнем Египте. В кукольный театр (между прочим, театр деревянных марионеток) друзья и привели несмеяна-Тима в надежде, что тот хотя бы улыбнется. Ведь герой этого старинного театра – потешник, остряк, побеждающий всех своих врагов. У нас это Петрушка, в Англии – Панч, в Германии – Гансвурст, в Италии – Пульчинелла, во Франции – Полишинель. Эти герои никогда не спасуют, не сдадутся, они будут смеяться над своими врагами, ну а смех, как известно, сильнейшее оружие.

Сам Крюс обожал кукольный театр, ведь Гамбург издавна славился своими ярмарочными спектаклями, представлениями прямо на улицах города. А вот поглядите, какие имена Крюс дал своим героям.

• Тим Талер. По-немецки Timm – частый герой кукольных представлений, мальчик, с которым дружит остряк-весельчак Гансвурст. Талер – название золотой монеты. С одной стороны, говорят же о человеке: ну просто золотой человек. С другой, есть выражение – неразменный талер. То есть основное богатство, которое нельзя тратить ни при каких обстоятельствах. Для Тима таким неразменным талером как раз и оказывается его смех. Но мальчик не понимает своего богатства и тратит его. Тогда и наступают всяческие несчастья.

И между прочим, знаете ли вы, что название американского доллара пошло как раз от талера – древней монеты?

• Рикерт – друг Тима. У немцев и французов есть сказка (между прочим, записанная самим Шарлем Перро) – «Рике с хохолком». Это рассказ о неунывающем герое, который европейские кукольники очень любят переносить на сцену.

• Крешимир – еще один друг Тима. Понятно, что это славянское имя означает «крепи мир». И в кукольных народных спектаклях (например, в Чехии) есть персонаж Кречимирек.

• Спорим, что и Джонни (еще один друг) найдется в кукольных представлениях? Да! У английского Панча есть приятель Большой Джонни. А помните, каким описывает Крюс своего Джонни-рулевого? Точно: большой, высокий и сильный.

Вот так кукольный театр органично вошел в сказку ХХ века. Ведь все народные кукольные герои издревле смешили людей, боролись с несправедливостью и побеждали. Недаром эпиграфом к книге стали слова из спектакля марионеток:

И заканчивается повесть уже вполне ожидаемо: повзрослевший Тим Талер стал владельцем кукольного театра, с которым и путешествует по стране. Что ж, как сказала еще одна героиня повести, добрая и смешливая булочница фрау Бибер, «кто смеется, с тем сам черт не сладит!». Вот Тим, победивший черта, и помогает своим искусством другим побеждать их чертей.

Рождественский фонарик светит всем и обещает: все будет хорошо. Старинная открытка

Словом, сказка Крюса продолжает множество традиций волшебной страны. Но есть в ней и неповторимая индивидуальность – она в творческой интонации автора, в тех четких и мудрых фразах, словно бы отлитых из познания жизни. Вот прочтите:

«Хочу сказать тебе только одно: то, во что ты не веришь, нет и на самом деле, зато то, во что ты поверишь, – будет с тобой всегда».

«Не верь в сказки про рабов и господ, малыш. Есть люди умные и люди глупые – вот и все: и презирай глупость, если она не добра!»

«Но ведь чтобы не принимать огорчения близко к сердцу, я и приобрел ваш смех, молодой человек».

«Тим не решался нарисовать в своем воображении все то счастье, что ожидает его… Но он на него надеялся… А Надежда – знамя Свободы».

«…смех объединяет людей. Смейтесь над теми, кто считает, что все на свете продается за деньги, и их оружие заржавеет и придет в негодность».

Весьма замечательные нравственно-жизненные постулаты. Так что «Проданный смех» – это и талантливо исполненная нравственная сказка XX века, а вернее, сказочно-философская повесть. Крюс вообще считал, что главная функция детской книги – воспитательная. Как педагог, он мечтал создавать такие сказки, которые помогли бы детям вырасти добрыми и справедливыми людьми. Но главное – он мечтал, чтобы дети «научились активно противостоять злу, не приспосабливаться к несправедливостям мира, а пытаться исправить их».