Внутренний СССР - Многорегиональный блок либо межрегиональный конгломерат? — выбор будущего либо возврат в прошлое

Во избежание этого процесс управления должен идти в согласии с иерархически Наивысшим управлением, которое необходимо уметь выделить во множестве информационных потоков просто внешнего управления в отношении суперсистемы и не отвергать его предупреждений, целесообразность которых может быть даже непонятной на уровне информированности суперсистемы.

Как ныне сбирается вещий Олег

Отмстить неразумным хозарам:

Их сёла и нивы за буйный набег

Обрёк он мечам и пожарам;

С дружиной своей, в цареградской броне,

Князь по полю едет на верном коне.

Из темного леса навстречу ему

Идёт вдохновенный кудесник,

Покорный Перуну старик одному,

Заветов грядущего вестник,

В мольбах и гаданьях проведший весь век.

И к мудрому старцу подъехал Олег.

"Скажи мне, кудесник, любимец богов,

Что сбудется в жизни со мною?

И скоро ль, на радость соседей-врагов,

Могильной засыплюсь землею?

Открой мне всю правду, не бойся меня:

В награду любого возьмешь ты коня".

"Волхвы не боятся могучих владык,

А княжеский дар им не нужен;

Правдив и свободен их вещий язык

И с волей небесною дружен.

Грядущие годы таятся во мгле;

Но вижу твой жребий на светлом челе.

Запомни же ныне ты слово мое:

Воителю слава — отрада;

Победой прославлено имя твое:

Твой щит на вратах Цареграда;

И волны и суша покорны тебе;

Завидует недруг столь дивной судьбе.

И синего моря обманчивый вал

В часы роковой непогоды,

И пращ, и стрела, и лукавый кинжал

Щадят победителя годы…

Под грозной бронёй ты не ведаешь ран;

Незримый хранитель могущему дан.

Твой конь не боится опасных трудов;

Он, чуя господскую волю,

То смирный стоит под стрелами врагов,

То мчится по бранному полю,

И холод и сеча ему ничего…

Но примешь ты смерть от коня своего".

Олег усмехнулся — однако чело

И взор омрачилися думой.

В молчанье, рукой опершись на седло,

С коня он слезает угрюмый;

И верного друга прощальной рукой

И гладит и треплет по шее крутой.

"Прощай, мой товарищ, мой верный слуга,

Расстаться настало нам время;

Теперь отдыхай! уж не ступит нога

В твое позлащенное стремя.

Прощай, утешайся — да помни меня.

Вы, отроки-други, возьмите коня,

Покройте попоной, мохнатым ковром;

В мой луг под уздцы отведите;

Купайте, кормите отборным зерном;

Водой ключевою поите".

И отроки тотчас с конём отошли,

А князю другого коня подвели.

Пирует с дружиною вещий Олег

При звоне веселом стакана.

И кудри их белы, как утренний снег

Над славной главою кургана…

Они поминают минувшие дни

И битвы, где вместе рубились они…

"А где мой товарищ? — промолвил Олег, -

Скажите, где конь мой ретивый?

Здоров ли? всё так же ль легок его бег?

Всё тот же ль он бурный, игривый?"

И внемлет ответу: на холме крутом

Давно уж почил непробудным он сном.

Могучий Олег головою поник

И думает: "Что же гаданье?

Кудесник, ты лживый, безумный старик!

Презреть бы твое предсказанье!

Мой конь и доныне носил бы меня".

И хочет увидеть он кости коня.

Вот едет могучий Олег со двора,

С ним Игорь и старые гости,

И видят: на холме, у брега Днепра,

Лежат благородные кости;

Их моют дожди, засыпает их пыль,

И ветер волнует над ними ковыль.

Князь тихо на череп коня наступил

И молвил: "Спи, друг одинокий!

Твой старый хозяин тебя пережил:

На тризне, уже недалёкой,

Не ты под секирой ковыль обагришь

И жаркою кровью мой прах напоишь!

Так вот где таилась погибель моя!

Мне смертию кость угрожала!"

Из мертвой главы гробовая змия

Шипя между тем выползала;

Как черная лента, вкруг ног обвилась:

И вскрикнул внезапно ужаленный князь.

Ковши круговые, запенясь, шипят

На тризне плачевной Олега:

Князь Игорь и Ольга на холме сидят;

Дружина пирует у брега;

Бойцы поминают минувшие дни

И битвы, где вместе рубились они.

Как ныне сбирается Вещий Олег

Щиты прибивать на ворота,

Как вдруг подбегает к нему человек

И ну, шепелявить чего-то.

— Эх, князь, — говорит ни с того, ни с сего, -

А примешь ты смерть от коня своего!

Вот только собрался идти он на вы,

Отмщать неразумным хозарам,

Как вдруг набежали седые волхвы,

К тому же разя перегаром.

И говорят ни с того, ни с сего,

Что примет он смерть от коня своего.

Да кто вы такие, откуда взялись?

Дружина взялась за нагайки.

Напился, старик, так поди, похмелись,

И неча рассказывать байки.

И говорить ни с того, ни с сего,

Что примет он смерть от коня своего.

Ну в общем они не сносили голов:

Шутить не могите с князьями!

И долго дружина топтала волхвов

Своими гнедыми конями.

Ишь, говорят ни с того, ни с сего,

Что примет он смерть от коня своего.

А Вещий Олег свою линию гнул,

Да так, чтоб никто и не пикнул.

Он только однажды волхвов помянул

И то саркастически хмыкнул:

Ведь надо ж болтать ни с того, ни с сего,

Что примет он смерть от коня своего.

А вот он, мой конь, на века опочил,

Один только череп остался.

Олег преспокойно стопу возложил

И тут же, на месте, скончался.

Злая гадюка кусила его,

И принял он смерть от коня своего.

Каждый волхвов покарать норовит,

А нет бы прислушаться, правда!

Олег бы послушал — ещё один щит

Прибил бы к вратам Цареграда.

Волхвы-то сказали с того и с сего,

Что примет он смерть от коня своего!

[1] Настоящий раздел представляет собой несколько изменённый фрагмент работы ВП СССР “Психологический аспект истории и перспектив нынешней глобальной цивилизации”. Эта и другие упоминаемые далее в тексте работы ВП СССР опубликованы на сайтах сайтах http://www.mera.com.ru, http://kpe.ru, http://www.vodaspb.ru и http://www.globalmatrix.ru (2005 г.) и разпространяются на компакт-дисках в составе Информационной базы Внутреннего Предиктора СССР.

[2] «Большинство летописей считает Олега родственником (племянником или братом жены) легендарного новгородского князя Рюрика. Согласно “Повести временных лет” в 879 г. Рюрик, умирая, передал Новгород Олегу и попросил позаботиться о своём малолетнем сыне Игоре.

Как установили историки, Олег, скорее всего, не был родственником Рюрика, как и Игорь не был сыном Рюрика. Больше того, и Олег, и Игорь были представителями совершенно иной княжеской династии — из Аланской Руси, разположенной в Прибалтике, возможно, на острове Сааремаа. Видимо, уже в IX веке русы-аланы в Прибалтике были славянизированы. Именно из этой Аланской Руси вышли Олег Вещий и Игорь Старый, а княжеская династия из этих русов-аланов утвердилась у славянских племён уже после смерти варяжского князя Рюрика и его братьев» (по публикации на сайте: http://www.portal-slovo.ru/rus/history/86/441/$detail_annotation).

Но и с Рюириком не всё ясно: есть толкования летописей, согласно которым Рюрик — не варяжский князь, а свой славянский, внук Гостомысла от его дочери — последнего славянского князя, который до Рюрика правил в Новгороде.

[3]«За ним княжил князь Игорь, / А правил им Олег, / Das war ein grosser Krieger / И умный человек» — А.К.Толстой “История государства Российского от Гостомысла до наших дней” (Das war ein grosser Krieger — «Это был великий воин»).

[4] Разве, что в 1990-е гг. “демократизаторы” его изъяли?

[5] О типах строя психики и их становлении в материалах КОБ см. работу ВП СССР “Диалектика и атеизм: две сути несовместны”

[6] Тексты А.С.Пушкина и В.С.Высоцкого — в Приложении 2 и 3 соответственно.

[7] На эту тему в ХХ веке появился многозначимый анекдот.

В каком-то диктаторском государстве в одном из городков на площади турист осматривает памятник диктатору-основателю режима и спрашивает кого-то из местных: “Скажите, а почему генерал N в такой странной позе?”

На что получает ответ: “Понимаете, памятник первоначально предполагался конным, но деньги, отпущенные на лошадь, чиновники муниципалитета украли, а фигуру всадника к тому времени уже сделали. Вот её и поставили…”

[8] Обстоятельно эта тема в материалах Концепции общественной безопасности разсмотрена в работе ВП СССР “Разгерметизация”.

[9] В материалах КОБ о принципах организации самоуправления Руси изначальной см. работу ВП СССР “Психологический аспект истории и перспектив нынешней глобальной цивилизации”.

Другое дело, что культуры исторически сложившегося и ставшего ритуально традиционным ислама, несут их в тексте Корана через века, не воплощая, однако, их в своей жизни. Но это отдельная тема, которая в материалах Концепции общественной безопасности отчасти освещена в работах ВП СССР: “К Богодержавию…”, “«Мастер и Маргарита»: гимн демонизму? либо Евангелие беззаветной веры”, “Суфизм и масонство: в чём разница” (в сборнике “Интеллектуальная позиция” № 1/97 (2)), “Краткий курс…”.