Норман Кон - Благословение на геноцид. Миф о всемирном заговоре евреев и «Протоколах сионских мудрецов»

Как и Марков-второй, В.Ф. Иванов усматривает всемирный заговор масонов во всех крупных религиозных, военных и социально-политических потрясениях двух последних столетий.

Итак, послушаем серьезного антимасонского писателя:

«Наполеон одерживал победы над своими многочисленными врагами не потому, что он был «гениальный» полководец, а потому, что в стане своих врагов он имел преданных союзников, которые создавали ему победы и поражения собственным государствам» (с. 288).

Автор не только указывает имя преданного союзника Наполеона в России, но и дает ему однозначную характеристику:

«Бездарный как полководец, Кутузов нужен был русским и французским масонам в достижении общей цели, и он был против воли и желания императора назначен главнокомандующим» (с. 291).

Это утверждение Иванов иллюстрирует конкретными примерами:

«Бой под Тарутиным — открытая измена главнокомандующего Кутузова» (с.301).«…масон Кутузов только выполнил свою обязанность в отношении своего брата (Мюрата), разбитого и попавшего в беду (предотвратил его полное уничтожение — Д.Ч.)» (с. 302).

Отечественная война 1812 года — это не только игры масонов Наполеона, Мюрата, Кутузова и др. — истинную цель войны автор разоблачает следующим сообщением:

«В воззваниях Синода указывалось, что Наполеон… «ко вящему посрамлению Церкви Христовой задумал восстановить синедрион, объявить себя Мессией, собрать евреев и вести их на окончательное искоренение всякой христианской веры» (с. 289).

Отмечая, что «душой заговора и восстания декабристов были старые опытные масоны» (с. 345), В.Ф. Иванов, в отличие от Маркова, не ограничивается констатацией, но идет вглубь: «Заговорщикам помогал масон Бенкендорф. По восшествии на престол (так у автора! — Д.Ч.), Бенкендорф, вошедший в доверие к Николаю Павловичу, помогал скрыть следы заговорщиков» (с. 347).

И в отношении петрашевцев Иванов делает на шаг больше, чем Н.Е. Марков:

«Петрашевцы изучали социалистические идеи Фурье, Сен-Симона и Луи Блана, которые, как известно, были масонами. К этому кружку принадлежали Салтыков-Щедрин…Чернышевский и Достоевский. Петрашевцы, благодаря покровительству Бенкендорфа, который был шефом жандармов, развивали свою революционную работу совершенно свободно» (с. 366).

После Маркова трудно удивить высказываниями, что «вопрос о мировой войне (первой — Д.Ч.) был решен в недрах мирового масонства» (с. 456), что «деньги Ленину и Троцкому на большевистскую революцию переводили еврейские банкиры» (с. 490). Зато элемент открытия содержат следующие утверждения:

«Антибольшевистские правительства (Колчака, Деникина и др. Д.Ч.) были захвачены масонами, которые ненавидели монархическую государственность, боялись проявления религиозного и национального самосознания к взрыва патриотических чувств» (с. 496). «Борьба между красными и белыми была в сущности борьбой между голубым и красным масонством» (с. 497).

Как и Марков, В.Ф. Иванов разоблачает «братьев-софиан», но делает это в более острой литературной форме. В частности, о. Сергия Булгакова он называет «ошалевшим от учености», Зеньковского «злобным и пылающим ненавистью к царскому самодержавию», Н.А. Бердяева «апологетом масонства» (с. 525).

В его критике Сирина (В. Набокова) слышится что-то знакомое и как-будто сегодняшнее: «скучно и нудно читать русскую эмигрантскую литературу, эти психологические копания во вкусе М. Пруста…» (с. 540). Но литературным анализом он себя не утруждает. Заслуживает внимания оценка, которую дает Иванов присуждению И.А. Бунину Нобелевской премии:

«Но нет никакого сомнения, что Бунин получил эти крупные деньги по причинам именно формально-красивого, филигранного своего творчества, разлагающего, безвольного, а каковы причины получения по существу — мы увидим ниже. Вся эта вялость зарубежной русской литературы объясняется тем, что она в плену, что она не может писать то, что нужно народу, если бы даже и хотела. Она пишет то, что приказывают писать, держит тот тон, который приказывают держать ее лидеры… Так кто же эти лидеры? Многие русские писатели принадлежат к масонам и находятся в зависимости от масонского ордена…» (с. 541).

Дальше Иванов говорит, что к числу масонов принадлежит, «по всей вероятности, Бунин, который при содействии масонов получил Нобелевскую масонскую премию, которая, как общее правило, выдается только масонам». Двумя страницами позже Бунин причисляется к масонам уже не «по всей вероятности», а со всей определенностью (с. 543).

Ближе к концу книги начинает звучать оптимистическая нота:

«1922 год поворотный пункт мировой истории. Муссолини объявил войну масонству, т. е. направил удар на главный очаг всех бед и несчастий человечества.

Движение против масонства в Италии производит глубокую переоценку ценностей и заставляет и другие народы обратить внимание на это явление.

Национал-социалистическое движение в Германии, которое поставило все точки над i, производит окончательный переворот.

Националисты, задавленные интернациональным орденом, поднимают голову» (с. 566).

Норман Кон приводит в своей книге данные Мюллер-Клаудиса, который исследовал антисемитизм в Германии в 1938 и 1942 годах.[186] Путем тщательно подготовленного опроса нескольких десятков членов национал-социалистической партии Мюллер-Клаудис выявил, что, несмотря на мощную антисемитскую пропаганду и депортацию остатков немецких евреев, закончившуюся к концу указанного периода, доля антисемитов-фанатиков осталась прежней и составила 5 % от числа опрошенных (при этом доля тех, кто безразлично отнесся к преследованиям евреев резко возросла). Именно эти 5 % безоговорочно верили во всемирный еврейский заговор, спровоцировавший войну, и считали, что евреи подлежат истреблению. Возникает вопрос, почему беспрецедентная в истории человечества пропаганда не смогла увеличить число фанатиков, исповедующих веру во всемирный заговор?

Мне ответ видится в том, что фанатики существования всемирного еврейского заговора являются носителями особого эзотерического сознания. Большей частью это личности, находящиеся на грани или за гранью патологии. Эти люди воспринимают мир как поле битвы тайных движущих сил, понимание которых доступно лишь посвященным. Мировая история представляется им айсбергом, большая часть которого скрыта глубоко под водой. Такого рода эзотерическое сознание — разновидность мистического сознания — нельзя индуцировать. Его развитие, по-видимому, определено в первую очередь какими-то биологическими факторами. Хотя и существует некоторая корреляция между эзотерическим сознанием и паранойей (в широком смысле), эти явления не всегда сопутствуют одно другому.

Черносотенные идеологи жидомасонского заговора были предшественниками нацистов. Идеи партии, объявившей, как сказал Гитлер, «беспощадную войну самому злейшему врагу, который угрожал основе существования нашего народа: интернациональному еврейскому врагу человечества»,[187] оказались созвучны их идеям. Некоторые из них, например, Г.В. Шварц-Бостунич, пошли на службу к Гитлеру, другие организовали собственную фашистскую партию.

Обратимся к документам. Перед нами «Собрание постановлений 3-го (Всемирного) Съезда Российских фашистов».[188]

Цитирую, сохраняя особенности стиля и орфографии:

«Нижеприводимые резолюции 3-го Всемирного Съезда Российских фашистов представляют собой только часть великих решений, принятых 28/VI-7/VII 1935 г. в Харбине съехавшимися отовсюду делегатами Фашистской партии».

Резолюция по антимасонской линии, принятая 6/VII в 1 час 40 мин. ночи (указание точного времени, к тому же ночного, по-видимому, должно подчеркнуть историческое значение этой резолюции), звучит так: «По антимасонской линии. Всероссийская Фашистская Партия первая осмелилась выступить на открытую борьбу с иудомасонством… Наш официоз — «Наш Путь» — невзирая на все препятствия — высоко держит знамя этой борьбы, не прекращая ее ни на минуту.

3-й Съезд приветствует самоотверженных борцов с иудо-масонством, заговоривших на «запретную тему», констатирует, что теперь запретная тема сделалась объектом общих открытых обсуждений, что маска с иудо-масонства сорвана и иудомасонская паутина пока на Дальнем Востоке — разрушена. Будет разрушена она и во всемирном масштабе.

Да здравствует свободное обсуждение еврейского и масонского вопроса. Привет разоблачителям и борцам с иудо-масонством» (с. 51).

В «Собрании постановлений» говорится и о доктрине «грядущего союза трех Империй: Империи Ниппон, национал-социалистической Германии и грядущей Фашистской Великой России».

Итак, эпидемия продолжала распространяться. Н. Кон достаточно подробно останавливается на ее специфических особенностях в гитлеровской Германии.