Мюриэл Шиффман - Лицом к подсознанию. Техники личностного роста на примере метода самотерапии

— Не волнуйся, мне не нужен обед.

— Но ведь нельзя без обеда. А что если будет штиль? Тебе придется застрять там на целый день. Может, возьмешь хотя бы яблоко и пару кусков сыра?

В этот момент я впервые услышала в его голосе нотку раздражения (до сих пор он терпеливо ходил из дома к машине и обратно, перенося паруса и прочее снаряжение, старательно обходя меня, пока я бегала за ним туда-сюда, как собачонка, и донимала вопросами):

— Нет, я говорил тебе раньше, что не хочу возиться с сыром, когда занимаюсь парусами.

— Тогда что же мне дать тебе с собой?

— Дай мне яблоко.

— ЯБЛОКО? — С каждым вопросом напряжение в моем голосе нарастало, и здесь я сорвалась на крик. — Что это за обед — яблоко? Тебе нужны силы, нужно мясо, протеин!

— Ладно, ладно. Забудь об этом.

И он уехал без единой крошки во рту, не взяв с собой даже яблока, и ОН НЕ ПОЦЕЛОВАЛ МЕНЯ НА ПРОЩАНЬЕ! А что если он утонет, и больше я его никогда не увижу? Вот так просто взять и уехать — что за бессердечное, бесчувственное создание!

Я возвратилась к раковине, проливая слезы ярости в воду для посуды. Так жестоко меня наказать только за то, что не был готов его обед! Вот чудовище. Он не заслуживает такой жены, как я, которая готова остаться дома и делать всю эту нудную работу, пока он спокойно развлекается. (Правда была в том, что я уже давно намекала ему, что парусный спорт вселяет в меня ужас, и я всегда испытывала облегчение, когда он находил мне замену в экипаже для парусных гонок.) Почему ему было не пойти на компромисс и не взять на обед фрукты и сыр? Раньше он часто так делал, когда я забывала про бутерброды.

Шли часы, а мои мысли продолжали вращаться по одному кругу, как заезженная пластинка, и я никак не могла отделаться от злости. В какой-то момент я даже начала анализировать его (старый способ защиты от встречи со скрытыми эмоциями). В детстве мать заставляла его есть то, что он не любил, всегда поднимала массу шума из-за еды. Вероятно, моя сегодняшняя плохо скрытая истерика напомнила ему о ней. Однако всем этим рассуждениям не удалось рассеять моего гнева. «Но черт возьми, прошло уже столько лет, он должен понимать, что перед ним не его мать!» Когда вы прячете что-то от себя, «понимание» другого человека не помогает вам принять его чувства.

Наконец мне стало ясно, что этот навязчивый гнев показатель того, что мне нужна самотерапия. Кроме того, я ненавидела человека, которого люблю, — еще один признак. Это был Шаг 1. Распознать неадекватную реакцию. Шаг 2.Почувствовать внешнюю эмоцию. Это был гнев. Шаг 3.Что я почувствовала непосредственно перед возникновением внешней эмоции? Что я испытала, когда только заметила, что муж собирается уезжать, и что уже время обеда? Тревогу, будто случится что-то ужасное, если он вдруг не пообедает.

Шаг 4. О чем мне это напоминает? В этот момент не надо пытаться понять, что вас побудило. Вы просто примеряете к себе одну за другой разные идеи в надежде найти ту, которая заставит вас почувствовать эмоцию, отличную от внешней. Я вспомнила другие случаи, когда забывала его обед, но тогда он охотно соглашался на фрукты и сыр. Это не помогло, я разозлилась еще больше: почему сегодня он повел себя так упрямо?

О чем еще мне это напомнило? О моем иррациональном отношении к еде. Я просто одержима Абсолютно Идеальной Диетой для свой семьи — все микроэлементы сбалансированы, все витамины присутствуют.

Когда вы застреваете на Шаге 4, и никакой новой эмоции вызвать не удается, попробуйте себя спросить: «Какое впечатление я произвожу со стороны?» И тут до меня дошло, что, когда муж отправляется в море, я частенько забываю его покормить. Это на меня так непохоже. Может быть, есть какие-то скрытые чувства, связанные с его увлечением парусным спортом? (Позже это привело к другому экскурсу в самотерапию, оказавшемуся весьма плодотворным.) Если взглянуть на всю ситуацию со стороны, с позиции постороннего человека, каких чувств можно ожидать от такого озабоченного вопросами питания человека, как я, который лишает еды собственного мужа? Вины? ВИНА! Вот оно, скрытое чувство. Подобно волне, оно окатило меня на несколько мгновений, а затем прошло, унеся с собой и гнев, внешнее чувство, с которого все началось. Скрытая эмоция не длится долго, хотя может быть весьма мучительной, и она всегда занимает место внешней эмоции.

Шаг 5. Определить паттерн. Теперь мне было ясно, что каждый раз, лишая своего мужа еды, я оказывалась перед искушением почувствовать вину и прикрывала это чувство псевдогневом. Раскрывая паттерн, подобный этому, вы не можете гарантировать, что он не вернется снова. Но предупрежден — значит вооружен. Теперь можно что-нибудь предпринять и этим себе помочь.

Вечером я извинилась перед ним за то, что забыла про обед, и рассказала, как мой гнев на самом деле прикрывал вину.

— Я не виню тебя за то, что ты рассердился, — сказала я. — Я вела себя очень неразумно.

— Но я не был сердит, — возразил он.

— Ты вылетел на улицу, даже не поцеловав меня на прощанье.

— Ты сама была так зла, что я не стал даже пытаться тебя поцеловать.

— Ты наказал меня: не взял с собой даже яблоко.

— Я просил у тебя яблоко. Ты сама мне его не дала.

Теперь все стало на свои места. Я чувствовала себя наказанным, отвергнутым Ребенком, но производила для него впечатление наказывающего, отвергающего Родителя. Он сторонится меня, когда я насильно пытаюсь его накормить, и чем дальше он отстраняется, тем сильнее я давлю. В этой области мы оба иррациональны.

Вполне предсказуемо, что когда-нибудь я снова забуду про его обед и опять прикрою свою вину гневом.

— Пожалуйста, в следующий раз, когда у тебя будет гонка, скажи мне точное время своего отъезда, чтобы я могла спланировать распорядок дня заранее.

На это Берни возразил, что мне не нужно беспокоиться об этом или чувствовать вину, так как его совсем не волнует какой-то пропущенный обед.

— Но это волнует меня, — объяснила я ему, — пожалуйста, помоги мне избежать подобной ситуации снова.

Он пообещал, что так и сделает, и иногда сдерживал свое обещание; но странное дело, после исследования этой скрытой вины мне так и не пришлось снова переживать псевдогнев. В следующий раз, когда он забыл меня предупредить, я вдруг подумала, что могу размягчить масло на плите и намазать его на бутерброд кондитерской кисточкой. Простое решение, но оно не приходило мне в голову, пока я была поглощена тем, что прятала свою вину. Мы продолжаем совершать бессмысленные, провальные действия, пока нам есть что от себя скрывать.

А что наша героиня в истории с грязным бельем? Допустим, что распознав свое ворчание и то, что она подбирает за мужем грязную одежду, как опасную игру, она обратилась к самотерапии. Ее внешней эмоцией в той ситуации является гнев: «Черт побери! Он обходится со мной, как со служанкой!» Возможно, она бы вспомнила некий значимый детский опыт и почувствовала скрытое чувство обиды или унижения. Тогда ее внешний гнев к мужу исчез бы, и вся картина выглядела по-другому. Она нашла бы новый путь решения проблемы. Возможно, муж перестал бы видеть в ней лишь рассерженного Родителя и согласился бы добровольно ей помогать. Или возможно, после самотерапии ей было бы не так сложно подбирать за ним одежду. Супруги вполне могут прекрасно себя чувствовать и сохранять чувство собственного достоинства, прислуживая друг другу по мелочам.

Скрывая что-то от себя, вы склонны искажать опыт. Отважившись почувствовать свою скрытую эмоцию, вы слышите, что люди говорят на самом деле. Вместо теней из собственного прошлого вы видите их уникальными, такими, какие они есть. Тогда вам удается прекратить играть и опасные игры.

Хотя я и провела уже пятнадцать коммуникативных воркшопов, каждая групповая встреча учит меня чему-то новому, поэтому я считаю эту статью рабочим отчетом. Здесь нам предстоит обсудить, почему людям не удается общаться друг с другом, и как научиться общению.

Американская одержимость идеей «единения» и легкость, с которой мы устанавливаем товарищеские отношения, носит по большей части поверхностный, а не подлинный характер, тонко маскируя наше отчуждение и одиночество в толпе. Мы научились использовать язык скорее для камуфляжа, чем для передачи истинных чувств другим. Почему мы не можем общаться?

Из наблюдений во время семинаров я прихожу к заключению, что люди делятся на две большие группы в соответствии с базовой жизненной ориентацией, в основании которой лежит их личная история.