Морган Пек - Непроторенная Дорога

Когда мои пациенты теряют чувство своей значимости и впадают в отчаяние от трудности выполняемой нами работы, я иногда говорю им, что человечество как раз сейчас совершает эволюционный скачок. «Будет ли этот скачок успешным, — говорю я им, — лежит на вашей ответственности». И на моей. Вселенная, эта ступенька, была поставлена, чтобы подготовить путь для нас. Но одолеть ее мы должны сами, каждый самостоятельно. Благодать помогает нам не споткнуться, и через благодать мы узнаем, что нас приглашают идти. О чем еще мы можем просить?

За время, прошедшее после первой публикации этой книги, я получил много писем от ее читателей. Это были необыкновенные письма. Умные и хорошо написанные, все без исключения, они были просто переполнены любовью. Они не только выражали одобрение; большинство из них содержало дополнительные дары — подходящие стихи по теме, полезные цитаты из других авторов, крупицы мудрости и рассказы из собственного опыта. Эти письма обогатили мою жизнь. Я вдруг увидел, что в стране существует целая сеть людей — гораздо более обширная, чем я осмелился бы поверить, — которые спокойно идут по непроторенной, трудной дороге духовного роста и одолевают большие расстояния!

Они благодарили меня за то, что я облегчил их чувство одиночества в пути. Я благодарю их за эту же услугу.

Некоторые читатели сомневались в моей вере в эффективность психотерапии. Я согласился с тем, что качество психотерапии бывает далеко не одинаковым. Я и теперь считаю, что большинству из тех пациентов, которые не извлекают пользы из работы с компетентным врачом, недостает вкуса и воли к жесткости этой работы. Я упустил, впрочем, одно уточнение: у очень немногих людей — их приблизительно процентов пять — психиатрические проблемы носят такой характер, при котором психотерапия бесполезна и даже может ухудшить состояние, если зайдет слишком глубоко.

Очень маловероятно, что те, кто полностью прочитал и понял эту книгу, относятся к этим пяти процентам. В любом случае, компетентный врач обязан заботливо и не торопясь определить тех немногих пациентов, которым психоаналитическая работа противопоказана, и найти для них другие формы лечения, которые могут дать положительный результат.

Но что такое компетентный психотерапевт? Некоторые читатели, подумывающие о курсе психотерапии, обращаются с вопросом: как выбрать хорошего врача, как отличить компетентного психотерапевта от некомпетентного? Мой первый совет — отнеситесь к этому выбору со всей серьезностью. Это одно из самых важных решений в вашей жизни. Психотерапия означает крупное капиталовложение, и не только денег, но и не менее драгоценного времени и энергии. Это то, что биржевый брокер назвал бы инвестицией с высоким риском. Бели вы сделаете правильный выбор, то духовные дивиденды превысят все ваши ожидания. В случае неудачного выбора вряд ли вы будете серьезно травмированы, но вложенные вами значительные усилия, время и деньги будут потрачены впустую.

Поэтому ищите не торопясь и как следует. Не бойтесь довериться собственным чувствам и интуиции. Обычно в первом же разговоре с врачом вы можете уловить хорошие или плохие «флюиды». Если флюиды плохие — оплатите этот единственный визит и идите к другому врачу. Эти предчувствия обычно неосязаемы, но они могут порождаться вполне осязаемыми «мелочами». В 1966 году, когда я только начинал мою психиатрическую карьеру, я очень критически и болезненно относился к моральной стороне американской войны во Вьетнаме. В приемной моего психотерапевта лежало несколько номеров журналов Ramparts и New York Review of Books — оба либеральные, с антивоенной ориентацией. Я ощутил положительные вибрации прежде, чем увидел самого врача.

Но еще важнее, чем политические симпатии вашего врача, чем его пол или возраст, — это то, насколько он или она действительно заботливый человек. Это вы тоже нередко можете почувствовать сразу, хотя врач не должен осыпать вас сладкими уверениями и поспешными обязательствами. Если врач заботлив, то он также внимателен, дисциплинирован и обычно сдержан, но вы должны интуитивно почувствовать, что скрывается за этой сдержанностью — тепло или холод.

Когда психотерапевт ведет с вами беседу, чтобы решить, подходите ли вы ему как пациент, с вашей стороны вполне уместно и самому задавать вопросы. Не стесняйтесь спрашивать его, когда это уместно, о таких проблемах, как эмансипация женщин, гомосексуализм или религия. Вы имеете право на честные, откровенные и полные ответы. Что касается вопросов иного рода — как долго может продлиться лечение или о психосоматическом происхождении вашей сыпи на коже, — то можете смело доверять врачу, который ответит вам, что он не знает. В действительности, образованные и толковые люди в любой профессии не боятся признать свое неведение; они-то обычно и бывают лучшими знатоками дела, и им стоит доверять.

Мастерство психотерапевта очень мало связано с его степенями и званиями. Любовь, мужество и мудрость не удостоверяются никакими академическими дипломами. Например, самые дипломированные психиатры со всеми возможными сертификатами действительно получают достаточно серьезное образование, и вы можете быть относительно спокойны, что не попадете в руки шарлатана. Но психиатр как врач не обязательно лучше психолога, социального работника или священника; иногда он бывает и хуже. Среди всех известных мне великих психотерапевтов двое не имеют даже диплома о высшем образовании.

Изустная информация часто бывает лучшим способом начать поиск хорошего психотерапевта. Если один из уважаемых вами приятелей хорошо отзывается о своем лечении у такого-то врача, почему не начать с этой рекомендации? Другой путь, особенно показанный в случае острых симптомов или когда к ним прибавляются физические страдания, — обратиться сначала к психиатру. В силу характера их медицинского образования, психиатры обычно оказываются самыми дорогостоящими врачами, но зато они и лучше других врачей могут понять все особенности вашей ситуации. В конце беседы, если психиатру удалось определить сущность вашей проблемы, вы можете попросить его, чтобы он порекомендовал вам непрофессионального и не столь дорогого врача, если это возможно. Хорошие психиатры обычно охотно сообщают, кто из практикующих врачей в округе может оказаться наиболее подходящим в данном случае. Конечно, если вы ощущаете добрые вибрации от доктора и он согласен взять вас как пациента, вы можете остаться у него.

Если вы ограничены в финансовых средствах и не имеете медицинского страхования по амбулаторной психотерапии, то единственный для вас выход — обратиться в государственную или благотворительную психиатрическую клинику. Плата за лечение там будет установлена соответственно вашим доходам, и вы можете быть вполне уверены, что не попадете в руки мошенников. С другой стороны, лечение в таких клиниках бывает несколько поверхностным; весьма ограничена и ваша возможность выбора психотерапевта. Тем не менее этот вариант нередко оказывается вполне эффективным.

Эти краткие напутствия, возможно, покажутся читателям недостаточно конкретными. Но я хочу подчеркнуть главное: поскольку психотерапия требует интенсивных и психологически интимных отношений между двумя человеческими существами, то ничто не может освободить вас от ответственности за персональный выбор определенного человеческого существа, которому вы доверите руководство вами. Лучший врач для одного человека может оказаться не лучшим для другого. Каждая личность — врача и пациента — уникальна, и вы должны полагаться только на собственное уникальное интуитивное суждение. Поскольку это означает некоторый риск, я желаю вам удачи. А поскольку решиться на психотерапию и на все сопряженные с ней трудности есть акт мужества, то я вами восхищаюсь.

М. S. Peck

Bliss Road

New Preston, Conn. 06777

Март, 1979

Первая из «Четырех Благородных Истин», сообщенных Буддой, гласит: «Жизнь есть страдание».

Collected Works of С.G.Jung, Bollingen Ser. № 20, 2d ed. (Princeton, N.J.: Princeton Univ. Press, 1973), trans. R.F.C.Hull, Vol.II, Phychology and Religion: West and East, p.75.

Насколько я могу судить, проблему свободы выбора из двух зол никто не представил так красноречиво, даже поэтически, как психиатр Аллен Уилис в книге «Как меняются люди» (How People Change. New York: Harper & Row, 1973). Главу «Свобода и необходимость» следовало бы цитировать полностью; я рекомендую ее всем, кто желает более глубоко изучить эту тему. — Прим. авт.

Learning Psychotherapy, Cambridge, Mass, Harvard Univ-Press, 1974, p. IX.

Не только отдельные люди, но и организации предпочитают защищать себя от возможной критики. Однажды начальник штаба армии направил меня на расследование психологических причин жестокости в войсках и последующего укрывательства. Целью расследования было предупреждение подобного поведения в будущем. Расследование не было одобрено генералитетом армии на том основании, что невозможно обеспечить секретность. «Сам факт такого расследования может подвергнуть нас новой критике. Командующему армией в настоящее время критика больше не нужна», — было сказано мне. Так анализ причин инцидента, скрытого от всех, сам стал объектом укрывательства. Такой стиль присущ не только армии или Белому дому; напротив, он характерен для Конгресса и других федеральных служб, корпораций, даже для учебных и благотворительных учреждений — словом, для всех человеческих организаций. Как отдельным людям необходимо принимать и даже приветствовать критику их карт реальности и modi operandi, если они хотят развивать свою мудрость и производительность, точно так же должны принимать и приветствовать критику организации, чтобы быть жизнеспособными и прогрессивными. Этот факт все глубже осознают такие личности, как Джон Гарднер из «Общего Дела», который убежден, что одной из важнейших и прекраснейших задач, стоящих перед нашим обществом, является построение в ближайшие десятилетия и внедрение в бюрократические структуры наших организаций специальных институций, которые обеспечат открытость и отзывчивость на критику и заменят ныне существующие институции укрывательства и сопротивления.