Николай Мерперт - От библейских древностей к христианским

Центральная часть холма Асора в персидский период была занята некрополем, а на восточном склоне стояли дома сельского типа. Они иные, чем сооружения в плотной городской среде: их открытые дворы с трех сторон окружали комнаты; отмечается активное строительство и на террасе.

В Мегиддо (возможно, столице провинции) строительные остатки составляли мощный верхний слой I (600–300 гг. до н. э.). Здесь открыты стены и ворота, окружавшие крепость, которые не раз перестраивали. Из жилых районов города особенно густо застроен южный. В неукрепленной части города постройки разнообразны, но традиционный план (открытый двор с трехсторонней обстройкой помещениями) господствует. Западнее Мегиддо исследованы три неукрепленных поселка с насыщенными слоями персидского периода – Тель Абу Шуша, Тель Кири и Йокнеам, чьи постройки в основном являлись хранилищами и располагались на террасах склонов. В Бейт-Шеане находки типичной персидской керамики и культовой пластики позволяют предполагать наличие храма этого периода; в Таанахе персидский период отмечен жилой застройкой, обложенными камнем ямами и керамикой, в которой персидские формы сочетались с местными; встречены и единичные аттические лекифы.

К западу и юго-западу от провинции Мегиддо лежала прибрежная Финикия, где в персидский период выделились две группы городов: северная, с Тиром во главе, включала Галилейское побережье и долину Акко от Ахзива до Шикмоны, а южная, во главе с Сидоном, – побережье Кармеля и долину Шарона, от Дора до Яффы. Вся Финикия была густо заселена, но на севере слои персидского периода фиксируется в крупных поселках[21], в то время как разведки в долине Акко дали свидетельства персидского присутствия и на мелких поселениях, густая сеть которых простиралась от больших портовых городов в глубь долины Акко, и по узкой прибрежной полосе между Ахзивом и Шикмоной.

В Ахзиве слой персидского периода вскрыт на холме, постройки и ямы найдены как внутри, так и вне стен VI–V вв. до н. э.; вокруг холма располагались некрополи. Южнее стояли два прибрежных города, Тель Нахария и Тель Кабри (Рехоб?). Первый дал два слоя персидского периода. В раннем (кон. V – нач. IV вв. до н. э.) открыты остатки стены, в кладке которой тесаный камень сочетается с булыжником. Слой сер. IV в. до н. э. отмечен новой планировкой: построена центральная улица с административными зданиями, складами и мастерскими по сторонам. Местная керамика сочетается здесь с аттической. Конец персидского слоя города отмечают три монеты Александра Великого. Тель Кабри в персидский период даже вырос, перекрыв остатки раннего поселения, и был обведен оборонительной стеной.

Особое значение имеют остатки двух судов V в. до н. э., найденные у побережья Финикии. Груз одного из них, погибшего при кораблекрушении (против совр. Шавей Цийон) рассеян по большой площади; основная часть его – глиняные статуэтки разных размеров, изображавшие финикийскую богиню Танит, и вотивы с финикийскими культовыми символами (дельфины, стелы и др.), а кроме того – изделия из слоновой кости и керамические сосуды разных форм. Анализ глины, из которой сделаны статуэтки, определил местом их производства южную части финикийского побережья (между Сид оном и Ахзивом). Остатки второго судна найдены севернее Акко. Его основной груз – винные финикийские амфоры, формы которых распространены Финикией по всему Средиземноморью (особенно на финикийском побережье и о. Кипр). Глина для них добыта где-то между Тиром и Сидоном, а типологически они датируются рубежом V–IV вв. до н. э.; в составе груза второго корабля были также отдельные италийские (этрусские) амфоры.

Находка судов – важнейшее свидетельство интенсификации морской международной торговли финикийско-палестинского региона с Западом в персидский период. В свете этого понятна роль Акко, для которого персидский период стал временем наивысшего расцвета: крупный порт служил торговым и административным центром региона. На городском холме открыты большие каменные дома с открытыми дворами и примыкавшими к ним комплексами помещений. Одна такая постройка была резиденцией правителя в эпоху Камбиза II (530–522 гг. до н. э.). С севера к ней примыкал столь же массивно построенный храм, давший много свидетельств культа Астарты: вотивные зооморфные и антропоморфные статуэтки, кубок с финикийскими надписями. В этих центральных комплексах особенно многочисленны находки аттической керамики; но греческий керамический импорт обилен и в других домах. Греческое влияние на материальную культуру Акко V–IV вв. до н. э. весьма значительно: им затронута даже планировка официальных и жилых районов.

Район Акко покрывает целая сеть поселений, подтверждающая расцвет производственной и торговой активности как в долине, так и, особенно, вдоль торговых путей (Бейт ха-Эмек, Тель Кейсан, Хирбет Уз и др.). На юге долины Акко хорошо исследован еще один портовый город и центр густо застроенного района (совр. название Тель Абу-Хавам). Здесь открыто многослойное поселение, на котором периоды процветания и активного строительства сменялись разрушениями и запустением, отмечавшими подавление финикийских восстаний персидскими властителями. Все же город неизменно восстанавливали, возрождая его строительную и торговую активность.

На сравнительно ограниченной территории между Шикмоном и Яффой (провинция Дор и долина Шарон) исследована масса поселений со слоями персидского периода. Наибольшая концентрация их отмечена в прибрежных районах, где насчитывается 37 поселений и городов[22]. Незаселенная полоса отделяет их от городов «внутренних», где плотность заселения заметно уступает побережью, хотя и здесь исследовано свыше 40 городов и поселков[23]. Основные из них – Дор и Яффа, входившие в сферу влияния Сид она, нарушенную только в период антиперсидского восстания 348 г. до н. э., но вскоре вновь восстановленную.

Самый северный город провинции – Шикмон – возник в кон. VI – нач. V в. до н. э. В персидский период он имел четкую планировку с двумя вымощенными камнем улицами, большими общественными постройками, крепостью, складами (в том числе подземными). Планировка близка гипподамовой (см. ниже) и сочетается с застройкой, спускающейся вниз террасами. Верхний слой памятника представлен крепостью или царским хранилищем с большими запасами вина, о чем говорят арамейские надписи на четырех сосудах. Три слоя персидского периода (город существовал в течение всего периода) открыты на следующем к югу укреплении, Тель Мегадиме, также хорошо распланированном; среди находок, наряду с разнообразной керамикой, большое число глиняных фигурок и масок.

В пяти километрах южнее – город Атлит с огромным некрополем, рассчитанным, очевидно, на погребения жителей большого района; к сожалению, он в значительной мере перекрыт большим замком крестоносцев и разрушен соляными бассейнами. Сохранившаяся часть города позволила изучить строительное дело, особенно строительство гаваней. Гавань Атлита состояла из двух похожих, но раздельных частей, каждая из которых служила волнорезом и погрузо-разгрузочной площадкой, к которой корабли могли приставать с обеих их сторон. Здесь найдены остатки кораблей; базальтовые камни (балласт); многочисленные каменные якоря с тремя отверстиями; остатки перевозившихся грузов (особенно амфор V в. до н. э., как местных, так и самосских, хиосских и книдских).

Самый значительный портовый город в этой части побережья – Дор, еще один региональный центр персидского периода. Здесь сохранилось много следов производства, говорящих о возрастающем западном (греческом) влиянии. Планы акрополя и жилых кварталов Дора строго следовали возникшей в кон. VI в. до н. э. гипподамовой системе, которая имела широкое распространение: близкие параллели планировке Дора известны в Олинфе (п-ов Халкидика); Бейнтусе (Финикия); Монте Сирай (Сардиния). В Доре она появляется в слоях персидского периода, сохраняясь в эллинистическое и раннее римское время (Stern 2001, р. 394, PI. III–10; р. 398, PI. II. 13, р. 196, PI. III. 11). В ряде случаев открыты остатки фортификации: стены и ворота, причем встречены оба традиционные для Палестины вида стен: казематные и сплошные, с чередованием ниш и выступов. Ранняя (V – первая пол. IV в. до н. э.) фортификационная система была разрушена во время сидонского восстания 348 г. до н. э., но вскоре восстановлена, возможно, с помощью персов. При этом почти полностью сохранили как линии стен, так и традиционную финикийскую технику их кладки из тесаного камня. Перед стеной был ров с обмазанным глиной гласисом; открыты монументальные каменные башни с лестницами. Эта система фортификаций дожила до нач. III в. до н. э.

Большие каменные дома Дора делятся внутренними перегородками на длинные узкие помещения. Многочисленные ямы-хранилища (часть их находилась внутри комнат) связаны с возрастающей торговой активностью, осуществлявшейся через южную гавань Дора. Печи заполнены золой, бронзовым, железным и стеклянным шлаком. В ремесленных кварталах обнаруживают следы выработки пурпурной краски. В слоях персидского периода широко представлена керамика, местная и импортная: аттическая, коринфская, восточногреческая. Особо характерно появление значительных скоплений амфор, с наибольшей полнотой рисующих активность международных торговых и культурных контактов. Сотни найденных статуэток связаны, помимо местной финикийской иконографической традиции изображений Баала, Астарты и прочих божеств, с персидским и греческим искусством.