Норбер Кастере - Зов бездны

В 1912 году на этом же массиве я получил свое боевое крещение. Но поскольку я был исследователем-одиночкой и не имел соответствующего снаряжения, мне пришлось здесь пережить немало тревог и самых разнообразных приключений.

В 1930 году Робер де Жоли, президент Спелеологического клуба Франции, вместе со мной возглавил еще одну экспедицию на массив Арба. К сожалению, экспедиция эта кончилась неудачно из-за продолжительных дождей.

С 1932 года Феликс Тромб, ставший в 1947 году президентом Парижского спелеоклуба, совершил много экспедиций вместе с некоторыми своими товарищами, среди которых был и Пьер Шевалье, будущий президент Спелеологического общества Франции, прославившийся своими исследованиями подземных пропастей в Альпах. Именно он открыл пропасть Гласа (Тру дю Глас) глубиной в шестьсот метров и протяженностью подземных лабиринтов в восемнадцать километров.

Наконец, в 1941 году Марсель Лубан,[1] когда ему было всего восемнадцать лет, открыл знаменитую пропасть Хенн-Морт, куда и спустился первый на глубину до восьмидесяти метров. Вместе с ним в этом спуске участвовала его ровесница Жозетт Сегуфен.

Исследование пропасти Хенн-Морт было настоящей эпопеей с приключениями, неожиданными происшествиями и несчастными случаями. В 1943 году Марсель Лубан и Клод Морель были ранены на глубине двухсот сорока метров. Чтобы их извлечь, спасательному отряду молодежи под моим руководством пришлось работать сорок часов подряд в невероятно трудных условиях.

В 1946 году к нам на помощь пришла опытная группа Феликса Тромба из Парижского спелеоклуба, а с ним — армейская группа. В анналах спелеологии это был первый случай, когда армия сотрудничала с подземными исследователями. Получив подкрепление людьми и снаряжением, мы смогли после семи лет борьбы покорить пропасть Хенн-Морт. Это произошло 28 июля 1947 года. Марсель Лубан и я наконец достигли дна на глубине в четыреста сорок шесть метров. Это была самая глубокая из известных тогда пропастей Франции.

Характерной особенностью подземных водопадов зловещей пропасти Хенн-Морт была их высота и сила. Один из них падал во внутренний колодец с высоты ста метров.

Эти водопады встречаются на разных уровнях пропасти. Возник вопрос: откуда они берутся и какие внешние источники их питают?

Для того чтобы провести такое гидрологическое исследование, понадобилась дополнительная экспедиция 1948 года. Но, помимо этого, участники спуска в Хенн-Морт разрешили ряд других проблем и провели еще немало больших исследований, как, например, в пропасти Пьер-Сен-Мартен, где в 1952 году трагически погиб Марсель Лубан.

Я считал марсельцев и спелеологов из Экса достаточно опытными для решения загадки водопадов Хенн-Морт. Поэтому 23 июля 1956 года после десятилетнего перерыва в центре массива Арба и вырос наш лагерь — экспедиция «Хенн-Морт 1956 года» началась.

Жорж Конрад, командир марсельцев, и Пьер Жикель, командир скаутов из Экса, в первый же вечер посовещались и решили, что обе группы будут действовать одновременно в разных пещерах. Во-первых, вокруг было множество неисследованных и неизмеренных пропастей, а, во-вторых, пятнадцать дней, отведенных на всю экспедицию, пролетят мгновенно, и фактически на исследования у нас останется всего один день; остальное время уйдет на подготовку снаряжения и на восстановление сил после восемнадцати-двадцати часов изнурительной гимнастики в условиях низкой температуры, а иногда и в ледяной воде.

Мы не будем останавливаться на описании второстепенных по значению пещер и естественных колодцев — достаточно их упомянуть в общем перечне — и сразу перейдем к наиболее интересным моментам экспедиции.

Грот Палумер находится почти на самой вершине пика Палумер (1610 м), высшей точки массива Арба. Его многоярусные лабиринты, пересеченные колодцами, были еще не исследованы спелеологами и ждали своей очереди.

За два дня команда Экса побывала во всех уголках грота и составила его план. Что же касается колодцев, то они оказались совершенно неинтересными, так как на глубине от тридцати до шестидесяти метров были закупорены и не таили никаких неожиданностей. Только на дне наиболее глубокого колодца спелеологи натолкнулись на полностью сохранившийся скелет медведя. Коричневый пиренейский хищник, очевидно, долго бродил во мраке запутанных лабиринтов пещеры, пока не свалился в естественную ловушку-колодец, предательски открывшуюся у него под ногами. Как и большинство животных, заблудившихся под землей и погибших там, он лежал, свернувшись калачиком, в одном из закоулков пещеры.

На южном склоне массива, довольно низко, примерно на высоте восьмисот метров на самом краю дороги, ведущей к перевалу Порте, вернее, в придорожной канаве, виднеется отверстие, в которое может пролезть человек. Из него идет очень сильный поток холодного воздуха: это и есть Бюадер.

Поскольку это отверстие могло представлять большой интерес для разъяснения гидрогеологической загадки массива, Жорж Конрад и его группа ползком проникли туда и вскоре обнаружили коридор, дно которого было залито водой. На резиновых надувных лодках им пришлось переплыть целый ряд маленьких подземных озер. Плавание оказалось таким трудным и продолжительным, что спелеологи вынуждены были повернуть обратно и на время отложить исследование Бюадера.

Пропасть Ледника находится на высоте полутора тысяч метров и славится тем, что даже в разгар лета в ней сохраняется лед.

Исследованная до глубины восьмидесяти пяти метров и промеренная до ста десяти метров Феликсом Тромбом в 1933 году, эта пропасть приготовила для спелеологов экспедиции 1956 года неприятный и весьма поучительный сюрприз. Оказалось, что на глубине всего сорока метров она наглухо закупорена ледяной пробкой. Такая закупорка, вызванная необыкновенным обилием льда, подтвердила наблюдения, сделанные в других местах — в ледяных гротах Альп, Кавказа и Пиренеев. Она доказывает, что в противоположность горным ледникам, быстро уменьшающимся в течение последней четверти века, подземные ледники постоянно увеличиваются и кое-где заполняют целые пропасти. Однако объяснить это явление до сих пор еще не удалось.

В пропасти Ледника была сделана одна интересная находка. Спелеологи обнаружили там остатки грубой деревянной лестницы и две лопаты, тоже деревянные. Очевидно, около восьмидесяти лет тому назад жители Арба «вели разработки» ледника. Они спускались по лестницам на глубину тридцати метров, наполняли ивовые корзины кусками льда и быстро вытаскивали их на поверхность. Так же спешно, потому что лед таял, они нагружали повозку, запряженную мулом, и везли лед, укрытый папоротником, в Тулузу, за сто километров, где и продавали свой товар больнице. Это происходило в те времена, когда производство искусственного льда еще не было налажено.

Невдалеке от Хенн-Морт наше внимание привлек колодец, который мы окрестили колодцем Балкона, так как над краем его нависла мергелевая плита.

Мы спустились по гибкой лестнице на глубину шестидесяти метров вдоль совершенно вертикальной стены, вымазанной мондмильхом, или «лунным молоком»[2] — белым клейким веществом, которое вскоре превратило нас в штукатуров, и достигли дна в одном из залов, заваленном разрушенной породой. Среди обломков скал здесь лежали три огромных костяка пиренейских медведей, скелеты глухаря и соболя. Все эти животные попали в пропасть уже давно и пролежали здесь много лет.

Узкий, тесный и крутой проход вывел нас к гигантской вертикальной расщелине, верхняя часть которой терялась во мраке. Мы с трудом пробирались среди хаоса камней, упавших сверху и образовавших гигантские завалы. Наше продвижение часто прерывалось и задерживалось, так как приходилось то и дело спускаться при помощи лестниц с выступа на выступ. Конрад, Пропо, Морель и Феликс легко справлялись с этой трудной гимнастикой, но меня особенно восхищала ловкость и сноровка нашей юной спутницы Жаклины Диландро. Эта по-настоящему талантливая семнадцатилетняя девушка во время экспедиции выполнила большую работу и добилась замечательных успехов. Ее достижения, которые можно сравнить лишь с ее скромностью, еще раз доказали, что женщины — разумеется, некоторые из них — могут играть в спелеологии далеко не последние роли. Я это давно предсказывал и теперь не раскаиваюсь, хотя в те времена мои слова многим казались нелепыми и неуместными.

Пробираясь между шаткими плитами, перелезая с одного выступа на другой, мы достигли глубины семидесяти метров и были приятно удивлены, обнаружив под ногами ложе ручья, по которому и продолжали наш путь. Присутствие проточной воды и близость пропасти Хенн-Морт внушали нам тайную надежду, что мы находимся в ответвлении этой пропасти, может быть, даже в том самом, которое заканчивается водопадом на глубине ста метров.