Михаил Литвак - 5 методов воспитания детей

Материнская любовь имеет две формы – инфантильную и зрелую.

Инфантильная материнская любовь нужна до года. Если ребенок не получил инфантильной любви, то он всю жизнь будет в тревоге, ему трудно будет принять себя самого. Он лишится меда и радости жизни. А как часто дети слышат от матерей такую фразу: «Я тебя такого не люблю!» И приходится ребенку самого себя переделывать в угоду матери, от которой он зависит. Одна из моих учениц разработала формулу инфантильной материнской любви.

Когда она была недовольна своей дочерью, она ей говорила: «Делай что хочешь, я все равно тебя люблю».

После года приходит время зрелой материнской любви. В это время мама отпускает ребенка от себя. Если мать не дает этой зрелой любви, то ребенок не приобретает автономии, становится зависимым, а в зрелом возрасте у него остается потребность следовать за другими.

К 2–3 годам наступает время инфантильной отцовской любви. Ее формула – «Делай как я». Благодаря этой любви ребенок приобретает рутинные навыки самообслуживания. Он учится одеваться, навыкам гигиены, манерам и прочим, необходимым в жизни вещам. Хочу подчеркнуть, что ребенок не нуждается в отце и матери. Он нуждается в материнской и отцовской любви. А ее может дать родитель любого пола. Это очень важно, так как у нас много неполных семей. Если ребенок не получил этой любви, то он не сможет адаптироваться в обществе.

К 6–7 годам ребенок уже нуждается в зрелой отцовской любви. Ее формула – «Делай, как сам считаешь нужным». Если ребенок недополучает зрелой отцовской любви, то он теряет творческий потенциал и всегда кому-то подражает. Вот этот творческий потенциал из ребенка продолжают выбивать не только в школе, но и в институте, заставляя решать задачу только тем способом, которому учит учитель, писать сочинения, как того требует программа. Кому из имеющих высшее образование неизвестно положение, когда на один вопрос одному экзаменатору нужно ответить одним образом, а другому на тот же вопрос совсем иначе.

Кстати, когда ребенок воспитывается в атмосфере любви, это его защищает от многих неприятностей и вряд ли его соблазнит какой-нибудь маньяк или педофил. Одно бойкое издательство после теракта в Беслане выпустило сборник статей на тему: «Как уберечь детей от насилия взрослых». Я написал для них большую статью на 15 страниц. Так вот эти мысли из статьи были выкинуты, да и все остальные достаточно оригинальные мысли. В общем, оскопили статью.

Дети, лишенные этих форм любви, заболевают. Таким образом, воспитание является важной составной частью в концепции демографического развития страны, поскольку позволяет быстро и без невротических дефектов воспитывать полноценных граждан, которые будут успешны в труде и счастливы в семейной жизни.

В связи с этим я предлагаю создание в одном из крупных городов России (например, Санкт-Петербург) центра, который разработал бы концепцию воспитания здоровых детей без признаков невроза. Основной целью этого центра являлась бы подготовка кадров по воспитанию «воспитателей». Затем подобные центры открыть во всех регионах страны. Для ускорения процесса желательно организовать в средствах массовой информации (телевидение, радио, газеты) обучающие программы.

Организация такой системы не потребует больших финансовых вложений и дорогостоящего оборудования, ведь большинство структур смогут работать по принципу самоокупаемости.

Мальчику на вид было два с половиной года. Ну, может, три, не больше. Он стоял посередине песочницы, заполненной детьми, и отчаянно плакал. Плакал так, как будто в жизни случилось что-то страшное и непоправимое. Наверное, с его точки зрения действительно случилось что-то страшное, но окружающие взрослые считали, что страшного ничего не произошло. Подумаешь, из песочницы ушел соседский мальчик и забрал машинку. Это же его машинка. Он ее и забрал. Он же дал тебе поиграть. Не надо делать из этого трагедию.

Под оглушительное завывание сына мама начала объяснять, что это машина Паши, что он ее унес, но у тебя есть своя машинка, которая даже лучше. «Вот и играй с ней. А в следующий раз Паша придет и даст тебе поиграть со своей». На успокоительно-разъяснительную беседу мамы ребенок отреагировал еще большим воем.

Видя безуспешность попыток молодой мамы остановить плач ребенка, в разговор решает вступить ветеран воспитательного фронта – бабушка, которая гуляла с внучкой.

– Ай-ай-ай! Как не стыдно? Большой мальчик, а плачет как девочка. Посмотри: девочки не плачут, а ты плачешь. Тебя как зовут?

– Юра, – сквозь сопли и слезы очень невнятно произносит мальчик.

– А я думала Юля. Ты, наверное, девочка, раз так плачешь, – развивает успех добрая бабушка.

ВАЖНЫЙ ТЕЗИС

О БЕЗУСЛОВНОЙ ЛЮБВИ

Чтобы ты ни делал, я все равно тебя люблю.

Мальчик несколько сбавляет интенсивность плача. Молодая мама, сначала пребывавшая в растерянности от такой неожиданной помощи, тоже подключилась:

– Вот видишь, тебя уже за девочку принимают.

В разговор вмешивается еще одна бабулька:

– А давайте ему косички завяжем и бантики. И тогда пусть плачет сколько угодно.

Малыш не ожидал такого напора со стороны взрослых. Он прекратил плакать и теперь молча смотрел на мать, часто всхлипывая до икоты. Он ждал от матери поддержки, но мама полностью переметнулась на сторону «опытных» воспитателей. Она с осуждением смотрела на сына, сопровождая одобрительными кивками реплики бабулек. Бабульки в свою очередь вошли в раж. Видя, что тактика приносит свои плоды, одна из них решает закрепить успех:

– Вот будешь плакать, мама скажет: зачем мне нужен такой плакса, и возьмет себе другого мальчика, который не плачет.

Малыш замолчал и уставился на мать. На его лице отобразилась смесь страха и немого вопроса, обращенного к матери: «Мама, это правда?» «Правда», – немым кивком ответила мать.

Видя, что тактика бабушек сработала и ребенок перестал плакать, она сказала:

– Юра, пошли домой.

Мило распрощалась с довольными собой старушками и ушла вместе с ребенком с площадки. Бабульки посидели еще пять минут, потом забрали своих внучек и отправились по домам. Песочница опустела. Все ушли на обеденный сон, и уже ничего не напоминало о незначительном инциденте с плачем маленького мальчика. Как будто бы и не было этого эпизода. Как будто он прошел для всех бесследно. Подумаешь, две старушки помогли молодой неопытной маме успокоить ребенка.

Даже маленький Юра через несколько дней скорее всего не вспомнит этот эпизод. Но подсознательно он навсегда может остаться в его жизни и во многом определить его дальнейшую судьбу. Конечно, этот эпизод может и не повлиять на его судьбу. Просто в реальной жизни дело не ограничивается единичным эпизодом. Обычно подобные воздействия носят повторяющийся характер, и ребенок вынужден делать соответствующие выводы.

Чего хочет маленький ребенок? Он хочет любви. Он хочет родительской любви. Он хочет принятия. Он хочет знать, что родители его принимают, что они рады его видеть. Для ребенка родительская любовь жизненно важна, потому что он не может прожить самостоятельно. Соответственно, его жизнь зависит от родителей. И если он чувствует родительскую любовь, то для него это фактически означает разрешение жить. Родительская любовь не однозначна.

Можно выделить два типа родительской любви: любовь безусловную и любовь условную.

Мы говорим о безусловной любви тогда, когда я люблю своего ребенка безусловно, то есть без условий. Просто так. Просто за то, что он есть. За то, что он мой. Без всяких условий. И что бы он ни сделал, я его все равно люблю. Это очень важно, особенно в раннем возрасте.

Но мы говорили, что родителям нужны рычаги для управления ребенком. И самые простые рычаги создаются с помощью условной любви.

При этом используется механизм «плохой – хороший». То есть если ты делаешь то, что я от тебя хочу и требую, то ты хороший. Я тебя принимаю, я тебя люблю, я о тебе буду заботиться. Если ты делаешь что-то не так, как я хочу, то ты плохой. А такого плохого я не люблю и о таком плохом я заботиться не буду. Условная любовь приводит к формированию такого механизма, когда человек начинает смешивать свои поступки и свою личность. И именно этот механизм лежит в основе формирования нестабильной самооценки, когда я свою неудачу ассоциирую со своей личностью.

То есть у меня неудача, значит я неудачник. В случае с песочницей ребенок может сделать вывод, что когда он плачет – он плохой. Когда он плачет, мама может отказаться от него. И в «программе» может быть записано, что плачут только девчонки. Если я плачу, а в дальнейшем если я показываю свою слабость, то я плохой. А плохого меня не будут любить. Плохой я никому не нужен.