Мамлеева Наталья - Невеста Дьявола, или Welcome to Ad

-Ничего подобного! Если мы сейчас же не поторопимся, то точно опоздаем, - продолжал кричать папа уже с лестничной площадки.

Лифт как всегда сломался, поэтому огромные чемоданы приходилось нести по лестнице, но, слава богу, эта благородная участь досталась моему отцу.

-Выхожу я! Выхожу! – Кричала я, нанося на губы блеск.

У меня была ужасная проблема, нежная кожа губ постоянно трескалась, принося много неудобств и боли, поэтому блеск или помада стали моими неразлучными друзьями, которые, к сожалению, заканчивались в минимальные сроки, но заботливая мама всегда успевала пополнять запасы.

-Этим она в тебя, такая же медлительная, - сетовал отец, высказывая всё своей любимой женушке.

-А что это в меня? Между прочим, я уже одетая стою, - защищалась мама, совсем забыв, что тем самым выставляет свою дочь полной копушей, хотя та таковой вовсе не являлась.

Я подняла ручку двери вверх, тем самым захлопнув все замки на ней. Но тут я вспомнила, что оставила дома свой клатч, в котором хранилось буквально всё.

-Мамочка, дай ключи, я сумку забыла, - скромненько так сказала я, протягивая руку для ключей.

-Слава… - вздохнула родительница и отдала связку ключей.

Посмотрев на прощанье на свое отражение в зеркале, я довольно улыбнулась, зная, что плохая примета возвращаться…

-Одна остановка осталась до вокзала, - ворчала я, смотря на медленно передвигающиеся машины, так, что можно было подумать, что они вовсе стояли на месте.

-Поезд уже должен был прибыть. Через тридцать минут отправка, – отчеканил папа, а меня начало потрясывать.

Не то что бы я хочу попасть почти на все лето к бабушке, просто опоздать на поезд как-то не комильфо. Родители ведь всё равно отправят меня на Юг, хотя сейчас навряд ли будут свободные билеты в разгаре июля по направлению в Сочи, если только боковушка рядом с купе дембелей, но эта возможность меня не прельщала. Папа резко вырулил и остановился около тротуара.

-Дорогой, здесь остановка запрещена, - встрепенулась мама, ярая защитница всех кодексов, конституций и прочих документов государственной власти.

-Так, кто тебе дороже: какие-то правила или благополучие собственной дочери? – поставил вопрос ребром папа. Он всегда так делал, и, надо признаться, это было единственное действенное оружие против неё. – Так, девочки, поднимаемся и выбираемся из машины, и бежим в сторону вокзала! Живо-живо!

Я взяла сумку с продуктами, мама еще какую-то, а папе достались два огромных чемодана и еще каких-то вообще «левых» пакета. Мне даже думать не хотелось, что в них, но выглядели они весьма внушающее. Наверняка мама туда наложила всякой всячины, и тайком запихнула в машину, пока мы с папой этого не видели и не запротестовали.

-Перепрыгиваем! – скомандовал папа, и мы так собранно все втроем перепрыгнули через бордюр. Ну, почти все трое. Я, конечно, развалилась на асфальте, разодрав коленки. Хотя прыгала всегда хорошо! Говорю же, неудачница полная!

-Слав, ты в порядке? – дежурно спросила мама, и, не дожидаясь моего ответа, отец поставил меня на ноги и мы побежали дальше.

Они уже так привыкли к тому, что я постоянно падаю, проваливаюсь, поскальзываюсь и прочее, что и сейчас особо не забеспокоились. Нет, они меня любили и берегли больше, чем зеницу ока, но давно привыкли, что от всех падений и неудач спасти они меня не могут, поэтому просто с сочувствием следили за моими потугами сделать из своей жизни хоть что-то нормальное и везучее.

-Какой вагон? – спросил папа, стоя на перроне.

-Тринадцатый, - ответила я, достав билет.

Стоит ли говорить, что тринадцатый вагон оказался прицеплен не за двенадцатым, и даже не за четырнадцатым, а последним? И стоит ли говорить, что мы его искали так долго, что чуть опять не опоздали? Скажите, что такое невозможно? О, вы не знаете Госпожу Удачу, с которой у меня особенно теплые отношения!

-Девочка моя, береги себя! Не общайся с плохими людьми, избегай нехороших компаний, веди себя воспитанно, поцелуй от меня бабушку! – все тараторила мама, пока отец не оттянул её от меня, не обнял меня на прощание и не вышел вместе с мамой из вагона, который тут же тронулся.

Я помахала рукой родителям, потом, вздохнув, села на сиденье. Рядом меня теснили сумки и пакеты, на полу стояли чемоданы. Папа не успел их закинуть наверх, теперь придется как-то самой. Дверь в купе была открыта, поэтому я встала, чтобы её закрыть, как услышала чей-то стон. Обратив внимание на то, что дверь-купе закрыла не совсем, я заметила мужскую руку, кисть которой находилась в помещении, а её обладатель, видимо, за ней.

-Ой, простите, пожалуйста, - извинилась я, и открыла дверь. Парень ввалился в купе, потирая ушибленную руку, вот только на полу были чемоданы, которые молодой человек никак не мог заметить, поэтому удачно споткнувшись, он ударился подбородком о единственный столик, который можно только было представить в этом маленьком помещении. – Простите меня, пожалуйста! – продолжала извиняться я без особого энтузиазма. Я так привыкла, что люди вокруг меня падают, прыгают, разбиваются, в общем, создают себе различного рода гематомы, что я особого удивления не испытывала и сейчас, хотя парня было искренне жаль, да и вообще хотелось даже погладить по головке и пособолезновать.

-Можете не извиняться, я сам виноват, надо было смотреть куда иду, - буркнул светловолосый парень и посмотрел на меня.

-Вы абсолютно правы, - не стала спорить я, отчего глаза молодого человека взлетели вверх, а я слабо улыбнулась.

-Ян, - протянул руку новый знакомый для рукопожатия.

У него была очень красивая улыбка, самое привлекательное было в ней появления ямочек на щеках. Он был очень высокий, наверное, чуть меньше двух метров, поэтому мне приходилось задирать голову, разговаривая с ним.

-Борислава Станиславовна, - ответила я на рукопожатие, а у парня медленно челюсть поцеловалась с полом, но он ловко её подобрал. – А ты думал, что у одного тебя экзотичное имя?

-Да я никогда особо не уделял внимание своему имени, но твое звучит очень угрожающе и многообещающе.

-А ушиб руки и ссадина на подбородке тебе еще ничего не говорят о моей «многообещаемости»? – ухмылялась я, парень улыбнулся.

Ладно, похоже, что он не из робкого десятка, но он еще не знает, с кем свела его судьба, ведь моя невезучесть затрагивает всё в радиусе пяти метров.

-Может закинуть куда-нибудь твои чемоданы, чтобы они больше не принесли никому вреда? – предложил парень, намекая но то, чтобы чемоданы больше не принесли вреда именно ему, но мне его идея пришлась по душе, поэтому я довольно кивнула.

Ян выпрямился и взял один чемодан, причем так легко и просто, что я невольно улыбнулась. Несколько мышц заиграли на его спине, когда пресловутый багаж закидывали наверх. Он был в черной футболке, которая не обтягивала его фигуру, но весьма значительно указывала на накаченное мужское тело. Я невольно залюбовалась им, а парень, заметив мой интерес, довольно хмыкнул, что немного отрезвило разыгравшееся воображение.

-Давай я обработаю ссадину на подбородке? А то вдруг заражение, - предложила я, а парень легко согласился.

Я достала аптечку, которую всегда носила с собой, ведь с моей везучестью она была просто необходима. Парень неотрывно смотрел на меня, пока я ваткой, пропитанной специальным обеззараживающим средством, прижигала царапину. Хотя царапину мягко сказано, но парень не жаловался. Ян вообще выглядел весьма дружелюбно, если бы не океан бездонно-синих глаз, которые были холоднее морских глубин. Но одновременно в них плескался и какой-то живой интерес, и усмешка, которая плавно переходила на губы и заканчивалась в районе восхитительных ямочек. И еще я почувствовала новое для себя чувство: чувство защищенности. Находясь рядом с любым человеком, я чувствовала опасность, ходившую со мной рука об руку, но с ним мне было комфортно, и страх куда-то пропадал, оставляя место беззаботности. Мне подумалось, может он более сильный магнит для неприятностей, поэтому они медленно, но верно перетекут на него, оставив, хотя бы ненадолго, меня в покое? В размышлениях и откровенном разглядывании парня, я не заметила, что уже давно обработала рану, и сейчас просто так водила ваткой по ободранной коже. Поэтому торопясь закончить с ссадиной Яна, я принялась обрабатывать свои коленки.

-Куда ты едешь? – первым же делом спросила я, убрав все медицинские принадлежности в аптечку.

Мне вдруг стало интересно, сколько мы с Яном пробудем вместе. Час? Два? День? Но всё это звучало очень пессимистично, поэтому я тут же пожалела о том, что спросила, но опять же воодушевилась, подумав о том, что мы из одного города. А что если он возвращается домой, а не едет куда-то в гости? Мысль пришла мгновенно, и мне так захотелось её поскорее прогнать!

-В Лазаревское, - ответил он.

-Это ты сейчас у меня спросил? – ступила я, не веря своим ушам.

-Нет, - мотнул головой парень, и слегка улыбнулся. – Так ты тоже туда едешь?