Заязочка - Тот, кто в озере живёт

— А почему воздух такой странный? — спросила она, помахав рукой вокруг себя. От движения голубоватая атмосфера взвихрилась и пошла мелкими бурунчиками. — И как вы умудряетесь в нём плавать?

Иара снова засмеялась.

— Это не воздух, это — вода, бестолковое создание. Пока ты ещё смертная, тебе нужно дышать, поэтому на тебя надели амулет.

Гермиона только сейчас почувствовала, что на шее висит что–то тяжёлое. Скосив глаза, она увидела большой диск в вычурной серебряной оправе, сплошь покрытый рунами.

— Порвёшь цепочку — станешь кормом для рыб, — резюмировала Иара.

«Не такой уж плохой вариант в свете грядущих событий», — подумала Гермиона. — «Но это мы оставим на крайний случай». А вслух сказала:

— Хорошо. Я согласна встретиться с вашим господином.

Северус Снейп ввёл Драко в свой кабинет и кивком указал ему на стул.

— Поздравляю, мистер Малфой, — сказал Мастер Зелий, — вам удалось то, что оказалось не под силу самому Лорду. Вы умудрились закрыть Хогвартс. Такое происходило только во время гоблинских восстаний, да и то не всегда.

Драко потупился.

— Итак, вы остаётесь в замке, — продолжал Снейп. — В помещениях факультета вам делать нечего, переберётесь в гостевую спальню в моих личных комнатах. Это не доставит мне ни малейшего удовольствия, но так будет лучше для нас всех.

Драко кивнул. Ясно, что одного его сейчас не оставят. Ему даже спокойнее было сейчас здесь, в Хогвартсе, под защитой древних стен и декана родного факультета. У Малфоев и так хватало недоброжелателей и завистников, а сейчас Драко был лишен главного — защиты отца.

— Располагайтесь, — выплюнул Снейп, — ваши вещи уже должны были доставить.

Драко направился в указанную комнату. Его сундук уже стоял у стены. Раскладывать вещи настроения не было. Наследник Малфоев сел прямо на кровать. Он очень, очень устал…

— Мистер Поттер, вас вызывает директор.

А этого стоило ожидать. Гарри ужасно не хотелось возвращаться к дорогим родственникам. Впрочем, не хотелось и на Гриммо. Дамблдор же с его желаниями никогда не считался.

— Добрый день, профессор, — вежливо поздоровался Гарри, входя в кабинет. В ответ ему приветливо курлыкнул Фоукс. Дамблдор оторвался от разглядывания поверхности собственного стола и взглянул на подростка.

— Гарри, проходи, садись.

— Да, сэр.

Гарри уселся на хорошо знакомый ему по прошлым посещениям кабинета стул. Дамблдор тяжело вздохнул.

— Ты уже знаешь, мальчик мой, что Хогвартс закрывается, а все учащиеся отправляются по домам, — сказал он.

— Да, сэр.

— Я понимаю, что тебе не хочется возвращаться в дом твоих дяди и тети, и думаю, что в этот раз могу пойти тебе навстречу.

— Сэр? — переспросил Гарри, даже не пытаясь скрыть прорвавшуюся надежду.

— Ты останешься в Хогвартсе, мальчик мой. Думаю, что мне удастся уговорить авроров. Но ты ни в коем случае не должен пытаться что–либо сделать сам. Я понимаю, что ты, как и все мы, переживаешь за мисс Грейнджер. Но расследование и поиски лучше предоставить специалистам.

Гарри кивнул. Это ничего, главное — остаться в Хогвартсе.

— Думаю, тебе будет одиноко в башне Гриффиндора, когда все твои друзья уедут, — продолжал директор. — Перебирайся–ка в гостевую комнату. Там удобно.

— Спасибо, сэр.

Дамблдор ещё раз вздохнул.

— Иди, Гарри, Добби проводит тебя.

Вызванный домовик расплылся от счастья, увидев обожаемого Гарри — Поттера–сэра, и повёл его на новое место жительства.

Замок опустел ненадолго. Казалось бы, только–только кареты увезли последнюю партию учеников, а из камина в холле уже выскакивали, как черти из преисподней, авроры в форменных мантиях, чиновники с озабоченными лицами и странные личности, нагруженные непонятными приборами. Домовики деловито сновали, размещая нежданных гостей. Директор Дамблдор разговаривал с домогающимися точной информации руководителями групп. Глубоко несчастный Филч с тоской созерцал заляпанный грязью и сажей пол. Миссис Норрис сидела у него на руках. Видимо, кошка завхоза прекрасно понимала, что эти нарушители её совсем не боятся, а в случае чего — могут и пнуть.

Авроры и невыразимцы конфисковали вещи пропавшей студентки и тщательно обследовали класс, в котором в последний раз видели пострадавшую. Допросили Драко. Гарри внимательно следил за всеми перемещениями по карте. Вот только к озеру следователи почему–то так и не пошли. Видимо, не рвались вступать в непосредственный контакт с неведомым. Деятельная натура гриффиндорца было глубоко возмущена. Они тут заседают и перепроверяют, а Гермиона там в озере с чудищем. Что нужно делать в таких случаях он не знал, но ему хотелось немедленного прорыва. Может быть, штурма озера всем авроратом. Или чего–то подобного.

Необходимость сидеть в запертой комнате доводила его почти до невменяемого состояния. Наконец он дождался момента, когда большинство следователей собралось в учительской, накинул мантию–невидимку и выбрался в коридор. У него оставалась ещё одна возможность — поговорить с Плаксой Миртл. В том самом туалете для девочек никого не было. Пыль, запустение. С потолка почему–то капала вода.

— Миртл! — позвал Гарри. — Ты где?

Из дальней кабинки выглянул настороженный призрак.

— Гарри? — переспросил знакомый голос мёртвой девочки.

— Да, это я.

Гарри на секунду сбросил капюшон мантии. Миртл понимающе кивнула.

— Как твои дела? — спросил Гарри, прекрасно помня об обидчивости привидения.

— Ох, Гарри! — проговорила Миртл. — Там такое! Такое! Бедная, бедная Гермиона! Её выдадут замуж за чудовище. Представляешь, для неё уже готовят платье. Там такие украшения! Красота! Все русалки будут на свадьбе. Пригласили Гигантского Кальмара, водяных и тритонов. И меня пригласили. Правда, не подружкой невесты, но всё–таки.

— А Гермиона? — спросил Гарри, не давая Миртл отвлечься.

— Я её не видела, — ответила та, — к ней никого не пускают.

— Её держат в деревне русалок? — уточнил Гарри. Где находится поселение подводного народа, он помнил по Турниру Трёх Волшебников.

— Нет, — Миртл замотала головой, — там её нет. Моя знакомая русалка говорит, что ещё глубже есть такое место, где скопилось множество затонувших кораблей. Самых разных. Там и живёт чудище. И там же держат Гермиону. Но где точно, никто не знает.

Гарри вздохнул. Это здорово усложняло задачу.

— Спасибо тебе за помощь, Миртл, — сказал он, — ты настоящий друг.

Миртл засмущалась.

— Да ладно тебе, — махнула она рукой, — мне самой интересно.

В коридоре послышались чьи–то шаги, и разговор пришлось прекратить. Миртл нырнула в унитаз, а Гарри затаился. Наконец незнакомец ушел. Гарри подождал ещё несколько минут и выбрался из туалета. Ему нужно было подумать и составить план.

Чем кончится недругов встреча — словами,

Язвительной шуткой, дуэлью пустой?

Желание действовать правит сердцами,

И выбор двоим предстоит непростой.

На подготовку к встрече с таинственным «господином» ушло примерно полчаса. Русалки тщательно расчесали длинные волосы Гермионы, превратив проволочные кудряшки в изящные локоны, затем принесли сундучок с целым собранием разноцветных красок, упакованных в перламутровые ракушки, и вручили его Иаре. Перетерпев прикосновения холодных рук к лицу, Гермиона посмотрела в отполированную серебряную пластину, служившую здешним модницам зеркалом, и увидела молодую женщину, как минимум на пять лет старше неё. Зато с безупречной кожей и великолепными густыми ресницами, подчёркивающими огромные глаза на сияющем белизной лице. Иара придирчиво оглядела своё творение и удовлетворённо произнесла:

— Вот так. Хоть на что–то похоже. Усаживайте её.

Русалки подхватили Гермиону под руки и перенесли в большое кресло, почти что трон, стоявшее напротив входа. Как раз в этот момент за дверью послышались тяжёлые шаги. Сердце у Гермионы ушло в пятки, но, собрав всю свою гриффиндорскую храбрость, она нацепила на лицо надменное выражение. По крайней мере, она надеялась, что надменное, а не испуганное.

Дверь отворилась, и в комнату вошёл… вошло… Нет, всё–таки вошёл. Когда–то это чудовище, видимо, было мужчиной. Или не было. Круглые, горящие потусторонним светом глаза прятались в складках зеленоватой, покрытой слизью кожи. Вместо волос и бороды имелось переплетение непрерывно шевелящихся осьминожьих щупалец. Руки были почти человеческими, но серо–зелёные пальцы извивались и изгибались под самыми невозможными углами. И росту в чудище было футов восемь–девять, не меньше. Русалки склонились перед своим повелителем.