Авторов Коллектив - Фривольная поэзия

Наполним же звонкие чаши, Никоя,
Душистым наксосским вином!
Тебя ожидал с нетерпеньем давно я…
Возляжем на ложе вдвоем.

На это пурпурное шитое ложе
Мы бросимся жадно с тобой,
И пестро-златистая барсова кожа
Обнимет нас теплой волной!..

Пусть наши сердца загорятся, забьются,
Взволнуется юная кровь,
И крепко уста поцелуем замкнутся,
И вздохом раскроются вновь…

Мы будем, восторгов забывчивых полны,
В истоме и сладкой борьбе,
И, слившись, две белые груди, как волны,
Взаимно утонут в себе…

Дай страсти, Киприда, дай больше мне страсти,
Восторгов и жара в крови,
Всего ж не предай одуряющей власти
Больной и безумной любви…

Но пусть я спокойно, светло и здорово
Предстану пред жертвенник муз, —
Да снова скрепится, да здравствует снова
Труда с наслажденьем союз!

Однажды к попадье заполз червяк за шею;
И вот его достать велит она лакею.
Слуга стал шарить попадью…
«Но что ты делаешь?!» – «Я червяка давлю».

Ах, если уж заполз к тебе червяк за шею,
Сама его дави и не давай лакею.

Я недавно приехал в Коринф.
Вот ступени, а вот колоннада.
Я люблю здешних мраморных нимф
И истмийского шум водопада.

Целый день я на солнце сижу.
Трусь елеем вокруг поясницы.
Между камней паросских слежу
За извивом слепой медяницы.

Померанцы растут предо мной,
И на них в упоенье гляжу я.
Дорог мне вожделенный покой.
«Красота! красота!» – все твержу я.

А на землю лишь спустится ночь,
Мы с рабыней совсем обомлеем…
Всех рабов высылаю я прочь
И опять натираюсь елеем.

2
Твои движенья гибкие,
Твои кошачьи ласки,
То гневом, то улыбкою
Сверкающие глазки…
То лень в тебе небрежная,
То – прыг! поди лови!
И дышит речь мятежная
Всей жаждою любви.

Тревожная загадочность
И ледяная чинность,
То страсти лихорадочность,
То детская невинность,
То мягкий и ласкающий
Взгляд бархатных очей,
То холод ужасающий
Язвительных речей.

Любить тебя – мучение,
А не любить – так вдвое…
Капризное творение,
Я полон весь тобою.
Мятежная и странная —
Морская ты волна,
Но ты, моя желанная,
Ты киской создана.

И пусть под нежной лапкою
Кошачьи когти скрыты —
А все ж тебя в охапку я
Схватил бы, хоть пищи ты…
Что хочешь, делай ты со мной,
Царапай лапкой больно,
У ног твоих я твой, я твой —
Ты киска – и довольно.

Готов я все мучения
Терпеть, как в стары годы,
От гибкого творения
Из кошачьей породы.
Пусть вечно когти разгляжу,
Лишь подойду я близко.
Я от тебя с ума схожу,
Прелестный друг мой – киска!

Я знаю, Лидия, кто в сумраке ночном,
В беседке, упоен любовью и вином,
Рукою дерзостной покров с тебя срывает…
И стыд девический желанью уступает,
Восторги сладкие предчувствуя любви!
Ты млеешь, ты дрожишь, горят уста твои,
Румянец огненный с ланит прелестных
пышет,
А молодая грудь волнообразно дышит.
Вдоль мраморных власы раскинулися плеч,
Уж голос затихал, уж замирала речь…
И слышны слабый стон да звуки поцелуя…
А я стоял вблизи, душою негодуя,
Что девы свежая, роскошная краса
И надо мной свои являла чудеса!
Что мыслил, Лидия, избрать тебя подругой
И в дом отцов ввести хотел своей супругой!
Безумные теперь рассеяны мечты,
И вновь свободен я, и недостойна ты,
Чтоб гордый римлянин к ногам коварной
 девы
Принес свою любовь и страстные напевы!

Подражание XIV идиллии Биона
Звезда прелестная Венеры нежно-страстной!
Пока Диана лик скрывает свой прекрасный
За ближней рощею – молю тебя: свети,
Чтоб было через лес мне не темно идти.
Покинул я свой дом не для трудов опасных,
И в сердце не таю я замыслов ужасных.
Нет, мне назначила лесничего жена
Свиданье тайное в лесу. Теперь она
Давно, я думаю, супруга напоила.
Так некогда и ты Вулкана проводила.

Забыв поэзию, людей и все на свете,
Я ехал с милою в извозчичьей карете,
Спеша под кровлею крестьянской отдохнуть
И в тишине ночной в восторгах утонуть.
То было первое блаженное свиданье:
Красавица, склонясь на страстное желанье,
Решилася тайком покинуть отчий дом,
Чтоб сутки провести с любовником вдвоем.
(Кто любит истинно,
в том безгранична вера!)
Для смелости с собой мы взяли редерера,
Бутылку коньяку, наливок двух сортов
И вкусных 35 с грибами пирожков.
(К несчастью, одарен я страшным аппетитом,
А поцелуями, увы! нельзя быть сытым.)
Но вот приехали. С улыбкой на лице
Встречает толстая нас баба на крыльце
И в комнату ведет, где, пар густой пуская,
Сердито самовар ворчит, на нас пеняя…
……………………………………
……………………………………
Остались мы одни. Обвив меня руками,
Подруга милая впилась в меня устами.
И этот поцелуй так много говорил,
Что понял я его и – свечку погасил…

Залит бал волнами света;
Благовонием нагрета,
Зала млеет, как букет.
Упоительно-небрежно,
Зажигательно-мятежно
Ноет скрипка и кларнет.
В вихре звуков, в море жара,
С сладострастием угара
В вальс скользит за парой пара,
Опьянения полна,
В ураган огнепалящий,
Душу пламенем мутящий,
Волканически летящий,
Грудь взрывающий до дна.
Вот она, царица бала:
Раздраженная смычком,
Быстро сбросив покрывало,
В танце бешеном летала,
Припадя ко мне плечом.
Кудри змеями сбегали,
Волновались, трепетали
И, играя предо мной,
По щекам меня хлестали
Ароматною волной.
Мы неслись – мелькали люди,
Ряд колонн и ряд гостей,
Фермуары, плечи, груди,
Лампы, люстры, блеск свечей,
Косы, жемчуг, бриллианты,
Дымки, кружева, атлас,
Банты, франты, аксельбанты
И алмаз горящих глаз.
Мы неслись – кружилась зала,
Я дрожал, как кровный конь,
Весь был жар я, весь огонь,
В жилах лава пробегала,
И корсет ей прожигала
Воспаленная ладонь.

Вечер. В комнатке уютной
Кроткий полусвет.
И она, мой гость минутный…
Ласки и привет;

Абрис маленькой головки,
Страстных взоров блеск,
Распускаемой шнуровки
Судорожный треск…

Жар и холод нетерпенья…
Сброшенный покров…
Звук от быстрого паденья
На пол башмачков…

Сладострастные объятья,
Поцелуй немой —
И стоящий над кроватью
Месяц золотой…

Чудесный сон! Но сон ли это?
Так ясен он, так ощутим!
В мельканьи трепетного света
Он, как ваянье, недвижим!

Мне снилась юность золотая
И милой женщины черты
В расцвете радостного мая…
Скажи! Признайся! Это ты?

Но как мне жаль, что я старею,
Что только редко, иногда,
Дерзаю бледную лилею
Окрасить пурпуром стыда.