Эжен Лабиш - Соломенная шляпка и другие водевили

Норина.

Ланглюмэ и Минстенгю.

Ланглюмэ уходит в дверь в глубине. Мистенгю уходит в дверь налево на первом плане.

Норина, затем Потар.

Норина (одна). Сомнений нет: тут что-то кроется… не без этого. У него было такое взволнованное, перепуганное лицо, когда я собиралась открыть ящик с табаком… Чтобы это могло быть? (Подходит к ящику.)

Потар (входя). Послушайте, кузина, это уж слишком, право: платье все вышитое шелком и два прелестных чепчика… Право, это уж…

Норина. Полноте! Что за пустяки! Вы наш единственный близкий родственник.

Потар. Да, правда… Вы так всегда внимательны, так добры ко мне, что я решаюсь обратиться к вам с просьбой.

Норина. Ко мне?

Потар. То есть, собственно, к вашему мужу. Просьба эта касается денег.

Норина. А именно?

Потар. Видите ли, у жены во время беременности были желания страшно, так сказать, расточительные. Она не хотела есть ничего, кроме дыни и земляники.

Норина (смеется). Я, когда была в таком положении, поедала массу сардинок… бесконечное число коробок сардинок.

Потар. Я предпочел бы покупать для нее сардинки, потому что, знаете… в январе месяце дыни и земляника — это удовольствие дорогое… словом, я должен в одном магазине полторы тысячи франков.

Норина. Ну, так в чем же дело? Их надо заплатить, вот и все. Мы достаточно богаты, слава богу…

Потар. О! В вас я не сомневаюсь, но ваш муж, он, насколько я его знаю, довольно-таки скуповат и прижимист.

ГОЛОС Ланглюмэ (за кулисой). Меня нет дома… и я никого не приму.

Норина. Вот он. Поговорите с ним сейчас. Я вас поддержу.

Те же и Ланглюмэ.

Ланглюмэ (входит очень взволнованный, в сторону). Я позабыл: сегодня воскресенье, префектура закрыта, и паспорта получить невозможно. Как досадно!

Норина. Послушай, мой друг.

Ланглюмэ (в сторону). Жена! Надо придать лицу радостное восторженное выражение. (Громко.) Ах, как я рад, как рад! Я весел!.. (Недовольным тоном.) Ах, как весело! Как весело!

Норина. Тем лучше! Вот кузен Потар собирается поговорить с тобой о чем-то… по секрету.

Ланглюмэ (в сторону). Потар! Свидетель обвинения! (Вслух.) Да, да, совершенно верно… кажется, нам надо поговорить с ним… с глазу на глаз… а потому выйди на минуту в другую комнату.

Норина. Ну, что же, хорошо. Я ухожу. (Потару.) Желаю вам счастья! (Уходит в дверь в глубине.)

Ланглюмэ.

Ланглюмэ и Потар.

Ланглюмэ. Ну, теперь мы одни… только говори тише!

Потар. Что? Тише?

Ланглюмэ. Да.

Потар (в сторону). Почему это? Не понимаю.

Ланглюмэ. Неправда ли, как это ужасно, Потар? А? Ужасно! Ужасно!

Потар. Что ужасно?

Ланглюмэ. Ведь ты нас видел сегодня ночью?

Потар. Ну, да… я даже следовал некоторое время за вами… Вы уж очень безобразничали… ко всем приставали, били направо и налево решительно все, что вам попадалось на пути и главное колотили моим зонтиком… бац, бац, бац!

Ланглюмэ (в сторону). Несчастная женщина!

Потар. Да нечего сказать, вы в этот вечер здорово безобразничали, не церемонились…

Ланглюмэ. Даю тебе слово, что это было в первый раз со мной. Бедная женщина!

Потар. Не беспокойся, твоя жена ничего не узнает.

Ланглюмэ. Да, жена, но та, другая. (Указывает на небо.)

Потар (засмеясь, в сторону). Как!.. У него есть еще… другая, вторая… во втором этаже?

Ланглюмэ. Потар! Слушай, Потар! У меня к тебе… большая просьба.

Потар. И у меня к тебе тоже…

Ланглюмэ. Надеюсь, что ты меня не подведешь, не выдашь. Ведь не забудь, ты же наш ближний родственник.

Потар. Я вас слушаю. Говорите.

Ланглюмэ. Вот в чем дело. Если у тебя будут спрашивать, кому ты одолжил свой зонтик… твой роковой зонтик…

Потар. Ну?

Ланглюмэ. То отвечай… да, да, отвечай так… что ты позабыл его в поезде, во время твоей поездки в Версаль, куда ты ездил смотреть, как бьют фонтаны… потерял… в одно из воскресений… когда там, в Версале, обыкновенно бывают пущены все фонтаны.

Потар. Что за странный ответ…

Ланглюмэ. Так нужно. Именно. Ты меня понял?

Потар. То есть… как тебе сказать?..

Ланглюмэ (пожимая ему руку). Благодарю, благодарю тебя! (Облегченно вздыхает.)

Потар (в сторону). Кажется, он в хорошем расположении духа. Надо рискнуть. (Ему.) Теперь… теперь я, в свою очередь тоже обращусь к вам с просьбой.

Ланглюмэ. Пожалуйста. Ты знаешь, что я ни в чем не откажу тебе; я тебя слушаю.

Потар. Мне надо… я хочу попросить у вас… денег…

Ланглюмэ. Ах, денег… гм! вот что?.. (В сторону.) Он хочет воспользоваться и содрать с меня… (Ему.) Что же… хорошо… Только проси по чести… не слишком много… А сколько?

Потар (после колебания). Полторы… полторы тысячи франков.

Ланглюмэ (весело). Не больше? (В сторону.)

Это очень мило с твоей стороны. (Дает ему две бумажки.) Вот! Возьми!

Потар. О, дорогой мой дядя, до чего вы щедры! Дайте мне вас поцеловать.

Ланглюмэ (тронутый). Благодарю тебя! Ты не боишься меня целовать! Ты человек храбрый, мужественный!

Потар (в сторону). Что он хочет этим сказать? (Ему.) Вы мне позволите пройти в ваш кабинет и написать два слова моему кредитору.

Ланглюмэ. Ну, конечно… пожалуйста. Но ты мне обещаешь, клятвенно обещаешь набросить густой вуаль…

Потар. Вуаль? На что?

Ланглюмэ. На эту ночь… ночь ужасов!

Потар. Э, полноте!.. Все это такие пустяки, как говорят, мелкие грешки…

Ланглюмэ (довольный). Мелкие грешки! О! Ты человек храбрый! Мужественный!

Потар. Будьте уверены… Я никому ничего не скажу… Скажу только своей жене…

Ланглюмэ. Твоей жене?.. Да ведь она всем разболтает! Она, она…

Потар. От нее я не могу ничего скрыть… решительно ничего…

Ланглюмэ. Потар! Заклинаю тебя небом!

Потар. Нет, нет… этого я вам не могу обещать.

Ланглюмэ (бежит за ним). Послушай! Послушай!

Потар. Нет, нет… Это немыслимо! Решительно немыслимо. (Уходит в дверь направо, на первом плане и затворяет за собой дверь.)

Ланглюмэ, затем Жюль.

Ланглюмэ (один). Нет, это положительно невозможно!.. Я пропащий человек! Жена его всем все расскажет! Все разболтает, и не пройдет месяца, как на улицах будут кричать газетчики: «Последнее известие! Сенсационное известие! Зверское убийство, совершенное бандой Ланглюмэ! Цена номера всего один су!» (Дрожа.) Брр! А между тем, если бы я мог зажать рот этому человеку… зажать навсегда, всему был бы положен конец! Всему! И никто никогда бы ничего не узнал!

Жюль (входит слева с жаровней с горящими углями, в сторону). Барина друг совсем готов! Пьян совершенно.

Ланглюмэ (в сторону). Сюда идут! Боже мой! (Оборачивается.)

Жюль (в сторону, смеясь). Пьян, как стелька! Он выпил там всю бутылку ликера… Когда я уходил, он жарил на вертеле женский башмак. Жарит, а сам рыдает над ним.

Ланглюмэ. Куда ты идешь? (Указывая на жаровню.) Что это?

Жюль. Жаровня… с горячими углями… Я несу ее в библиотеку, чтобы скорее высохли обои, которыми только вчера оклеили комнату. (Уходит в дверь направо на первом плане.)

Ланглюмэ. Жаровня! Жаровня с углями! А Потар теперь там, в библиотеке… один. Он от этих угольев, от угара задохнется… (Весело.) Задохнется, без сомнения… И мой лакей ответит за него… о… он плохо кончит, Жюль.

Норина (за кулисами). Послушай! Ты еще здесь? Оделся ты, наконец?

Ланглюмэ. Не входи сюда! Не входи сюда! (Быстро выходит в дверь налево, на втором плане.)

Жюль (возвращаясь). Я отворил оба окна, потому что там что-то пишет Потар. Но на кой черт тот поджаривает свой башмак! И чудак же он! Говорит мне, что убил какую-то угольщицу на улице Лурсин… и что он спрятал ее чепчик в коробку с табаком… Что значит напиться, выпить целую бутылку ликера… А кстати, табак! Здесь нет барина… Прихвачу-ка табачку и выкурю трубочку за его здоровье… (Вынимает трубку и снимает крышку с коробки.)

Ланглюмэ (входя). Что ты тут делаешь?

Жюль. О! (Оборачивается и за своей спиной продолжает набивать свою трубку, но по ошибке вбивает в нее ленты от чепчика.)

Ланглюмэ. Убирайся вон!

Жюль. Слушаю, сударь! (Уходя, он тащит за собой чепчик.) Что это? Какой-то чепчик!

Ланглюмэ. Тсс! Молчи!