Уилл Генри - Красный буран

Повернувшись в седле, майор Стейси крикнул, обращаясь к пехоте:

— Боулен! Драммонд! Подтянуться. Вперёд, быстрее! — К этому моменту его собственная команда достигла Орлиного Мыса, и он озирал его, ожидая, пока приблизятся Боулен и Драммонд.

Гребень Скво-Пайн понижался под углом в тридцать градусов на расстоянии примерно в шестьсот ярдов до равнины Пейо-Крика. По этой равнине нагло мчались всадники индейской «приманки», погоняя своих коней. Вскоре Боулен и Драммонд присоединились к Стейси. Все трое офицеров, вместе с Поуни Пересом, рассматривали местность внизу.

— Перес считает, что в этом лесу и балках по бокам гребня скрываются две тысячи враждебных индейцев. Он думает, что они заманивают нас спуститься гуда. — В словах Стейси звучало плохо скрытое презрение. — Лично я, — продолжал он, — думаю, что там в любом случае не более трёхсот; вероятно, та же самая орда, что напала вчера на наш провиантский обоз, другими словами — банда Чёрного Щита. — Майор с вызовом посмотрел на подчинённых. — Каково ваше мнение?

Ответ Боулена был скорым и прямым.

— Не знаю. Я, откровенно говоря, просто боюсь.

Юный Драммонд не был ни смущён, ни растерян, явно будучи достойным партнёром Стейси в дерзости и быстроте решений.

— Я думаю, вы правы, майор! И если это в самом деле орда Чёрного Щита, — здесь голос юноши приобрёл присущий случаю драматизм, — я хотел бы схватиться с ними. Я учился в Академии вместе с Джорджем Уондером.

— Да, — Стейси тут же подхватил его патетический юн, — а Шофилд был лучшим ротным сержантом, какого только можно пожелать.

Слова Переса упали поверх возвышенной речи Стейси, словно захлопнувшаяся дверь ловушки:

— Я не пойду вниз за вами. Я слыхал приказ, отданный вам полковником Фентоном. У меня есть полное право покинуть вас на этом месте. И, мистер, я вас покидаю.

— Какого чёр… Ты, поганый полукровка, су… — Брань командующего офицера была прервана громоподобным боевым кличем, летевшим снизу. Глаза всех моментально обратились к равнинам Пейо-Крика.

Из бора, окаймляющего плоский луг, вынеслись триста конных воинов с жезлами и пиками; всадники и лошади, покрытые киноварью, охрой, кобальтом, увенчанные орлиными перьями, оперением цапли, окрашенным волосяным пухом, украшениями из меди и серебра, бизоньими рогами, медвежьими когтями, иглами дикобраза, бисером, обвешанные цветистыми одеялами: весь дикий антураж язычески прекрасных боевых одежд сиу.

На берегу ручья атака задержалась, индейские всадники осадили коней, чтобы дать возможность выдвинуться вперёд одинокой фигуре вождя, выделявшегося на фоне их раскрашенных рядов.

Наверху, на гребне, Перес про себя выругался. Единственное, чего он не предвидел! И снова лисий ум Неистовой Лошади обошёл его. Личность вождя, что стоял там, вне досягаемости огня, лишала его последнего шанса остановить Стейси. Появление его именно сейчас, в этот миг, было мастерским ходом военной стратегии краснокожего. Перес мысленно воздал должное изощрённому уму Ташунки Витко, хотя уже и сжал коленями бока Сози, готовясь повернуть назад, в форт Уилл Фарни.

Последующие события развивались так, как он и предвидел.

— Кто этот вождь? — резкий вопрос Стейси разнёсся окриком в холодном воздухе.

— Чёрный Щит, — хрипло отвечал Перес…

— Чёрный Щит! — Крик командира звучал победно. — Слышите, ребята? Как я и говорил. Вон там краснокожие индейцы, все до одного ваши, всего три сотни. Вперёд!

Перес решился на последнюю, отчаянную попытку.

— Мы с Клэнтоном сегодня утром видели Красное Облако и Неистовую Лошадь. Не ходите туда. Бога ради, не делайте этого! Ведь они ждут этого, приманивая вас Чёрным Щитом. Как же вы не видите!

— Я вижу Чёрного Щита и три сотни воинов. И ещё — я вижу, что ты всё тот же вероломный краснокожий, каким всегда тебя считал. А теперь — обрубай концы, Перес, и побыстрей. Мы спускаемся, и помоги, Господь, твоей грязной душонке, когда я вернусь в форт Уилл Фарни!

— Помоги, Господь, вашей, — ровно ответил Перес. — Вы не вернётесь.

Но Стейси уже скрылся, выкрикивая приказы своим войскам, двинув их вниз по спуску. Перес остался на место верхом на своём мерине, следя за тем, как белолицые пехотинцы скрываются за гребнем холма. Некоторые удивлённо взглядывали на него, один-два нерешительно махнули рукой, чуть улыбаясь.

Скаут помахал в ответ, без улыбки. То были храбрые, но оробевшие люди; чьи-то отцы, мужья, сыновья; безоглядно выходили они на свою последнюю тропу. Они шли мимо, и Перес уважал их. И чувствовал жалость. То был не первый и не последний раз, когда храбрость шла умирать на поводу у тщеславия.

Лейтенант Драммонд, огибая фланг пехотинцев, последними переваливавших гребень, подгоняя их, бодро крикнул:

— Вперёд, ребята! Двинули! Нельзя дать им уйти!

— Они не уйдут, — пробормотал Перес себе под нос. — Они вас дождутся.

С этими словами он рывком повернул Сози, направляя коня назад. На дорогу. Коренастый мерин подпрыгнул, когда каблуки подбитых бизоньей кожей сапог врезались ему в рёбра. Через несколько секунд после того, как солдаты Драммонда сползли с гребня Скво-Пайн, каурый пони уже разрезал грудью снежную порошу, двигаясь по направлению к форту Уилл Фарни.

Позади Переса, на дне балок, вдоль обоих промёрзших склонов гребня Скво-Пайн, сиу буквально претворяли в жизнь последние слова скаута — ожидали майора Стейси и его «сотню белых солдат».

К востоку застыл Махпийя Лута, Красное Облако, с семьюстами воинами, состоявшими пополам из сиу и шайенов; к западу — Ташунка Витко, с восьмьюстами оглалов и хункапапов-сиу. На севере, с низин, у ручья, Чёрный Щит и его минниконжу отстреливались от наступающих верховых и пеших солдат.

Но вот последняя группа пехотинцев оказалась на полпути вниз по склону.

В скрытой кустами лощине на западе Неистовая Лошадь взглянул на вождей Горба и Воины-Боятся-Его-Лошадей. Те кивнули, нахмурившись.

— Хопо! — воскликнул Неистовая Лошадь. — Двинулись!

И все восемьдесят душ отряда Стейси услыхали внезапный грохот шести тысяч конских копыт и отпрянули, сгрудившись, в беспорядке сползая вниз по голому ледяному склону гребня, жалкая горстка сбитых с толку белых овец, в испуганных ушах которых отдавался эхом ужасающий волчий крик сиу.

Проехав немного по тракту Вирджиния-Сити, Перес направил Сози вбок по крутому склону горбатого гребня. Глупо отдаться в руки какому-нибудь сиу. Единственный путь — сойти с гребня и ехать по балкам.

Он ещё не проехал и полпути до форта, как перемена ветра донесла до него ритм скачущих копыт. Он увёл Сози с тропы, заставив войти в густой ельник. Укутав нос мерина, он ждал, озирая чёрными глазами балку, лежащую к югу, правой рукой легко уравновешивая длинноствольный кольт. Кто бы ни скакал по этой тропе, он был один. Перес осклабился. В чьём-то типи — сиу или шайена — сегодня завоют по покойнику.