Вадим Немец - Турнир в Блэквуде

— Сэр доверял мне свою жизнь и в более опасных обстоятельствах…, а потом — именно со мной он бежал из французского плена, не дождавшись выкупа от короля…, Вы впервые участвуете в турнире?

— Да, мы в Англию приплыли из Испании с поручениями торговых домов, привыкли к странствиям, но обычно путешествуем более многочисленным отрядом… Не предполагали, что в на пути к реке на нас нападут… разбойники. Наше путешествие к замку — налегке…, трудно будет на обратном пути. Когда мой сын выиграет у Вас главный приз турнира… Я бы тоже попыталась, да женщин не допустят к соревнованиям.

— Я не уступлю приза даже такой прекрасной даме, как вы. Лук для меня — друг и соратник, каждый день я выпускаю не менее двух сотен стрел…

— Михаэль тренируется с пяти лет…, я стреляю столько, сколько себя помню… Вы же видели, я трижды не промахнулась…

— Да, выстрелы были не просты и очень беглые, да и вовремя мы насели на оборванцев с двух сторон… Давайте, я поставлю котелок на огонь… Вы приготовите отвар, когда закипит вода…

— Да, вы мне дадите поколдовать, если не боитесь…! — Инесса улыбнулась, словно мы опять целовались…

— Да, колдуйте, только я буду лагерь теперь сторожить — вдруг у бродяг здесь ещё часть ватаги осталась! Мы с Дэвом будем вас охранять…! А поутру соберем плот из бревен, которые я заготовил, и поплывем в замок. Я так каждый год путешествую… А назад — из замка всегда есть попутчики в наши края… с повозками. Плот продаю на дрова дровосеку… Все устроено!

Я усадил гостей на медвежью шкуру, подал им кипящий котел… Инесса отлила часть кипятка в кубок и заварила там отвар. Остаток кипятка она использовала для другого отвара… Всё необходимое она доставала из кожаной сумки со странным орнаментом, отисненном на коже…

— Выпьете, и утром будете бодры, как никогда… — шептала она, загадочно улыбаясь…

Мы пили горячее питье с ней вместе, из одного котелка, Михаэль осушил кубок… Скоро дыхание его выровнялось настолько, что мы поняли, что он спит… Укрыв его своим плащом, мать повернулась ко мне с нежной грацией и какой-то молодой шалостью…

— Хочешь меня? — она вроде бы спрашивала, но…, смело и ловко раздеваясь, — радостно утверждала это…

— Я напоила сына сонным зельем, которое даст ему силы и обострит зрение перед турниром… А мне перед состязанием надо совсем другое,… тебя!

С этими словами она сбросила колетт, освободилась гибкими движеньями от сапог и шосс, льняное бельё будто само слетело с её плеч и она осталась нагая и прекрасная пред пламенем костра… Языки пламени чертили таинственные знаки на её острых упругих молодых грудях с торчащими в разные стороны набухшими сосками, яркими отсветами бегали по упругому животу и атласным бедрам… Эта смелая и яркая красота заворожила не только меня… Пес подошел к ней и лизнул её руку. Инесса потрепала его по загривку и он улегся по другую сторону костра…

Я расстелил свой плащ и встал перед ней на колени…

Инесса подставляла мне свое тело, алое от света костра… Я целовал это горящее тело и оно отвечало мне сладкой дрожью желания…

Ласково и терпеливо она начала раздевать в свою очередь и меня. Расстегнула мой пояс, и отбросила его и кинжал в темноту, присела рядом, расстегивая куртку, снимая через голову льняную рубаху и… целуя все, что освобождала от одежды…

— Нас я опоила любовным напитком, ручаюсь — ты не пил ещё ничего слаще…, — она смеялась, целуя…

Я обнял её, льнущую все ближе и ближе… Не помню, как освободился от остальной одежды и, так же, как и она — не почувствовал холода, но горячая теплота растекалась по телу так же быстро и неотвратимо, как и сладкая жажда этой длинноногой колдуньи…

Не успел я и подумать о чем бы то ни было, как она обняла мою голову, прижала к своим торчащим в разные стороны грудям и медленно и страстно опустилась на меня, завладев мною полностью, дрожа и наслаждаясь от общей страсти… Мир завертелся и сосредоточился в тех движениях, которые мы совершали совместно, слившись в одно безумное существо, наслаждаясь друг другом…, ох, как же мы желали этого…

Проснулись мы тоже одновременно, как от одного толчка… Тела наши были переплетены, разомкнуться, казалось, не было никакой возможности, и мы не стали размыкаться вновь и вновь… пока не насытились друг другом снова и снова…

Инесса потянула меня к реке, мы долго плескались в стремнине и беспечно бежали к костру, будто он был нашей спальней…

Потом Инесса начала молчаливо одеваться, не упуская случая поцеловать меня и подставляя для поцелуя то, к чему она просто приказывала мне прикоснуться губами… Глядя на неё, уже одетую, стал одеваться и я… Но был в этом не прилежен, моя соблазнительница одевала меня, смеясь и шепча о том, что пора… Мы побежали к реке снова, зачерпнули котелком воды и подбросили в костер дров… Наконец-то стал ворочаться и переворачиваться с боку на бок сонный Михаэль… Его мать выглядела сейчас как его сестра, за ночь она помолодела, хоть это казалось просто невозможным… Но и я чувствовал, что сбросил за ночь лет двадцать…, голова кружилась от какой-то шалости и восхищения… Чтобы вернуться с облаков на землю, я пошел на поле брани и вернул свои стрелы, прошел к реке и смыл кровь с них и кинжала… Казалось, что события вчерашней схватки были далеко далеко…, в другой жизни…

И мы стали готовить завтрак из вяленной оленины, запасов моих спутников и четырех добытых с берега уток… Я их легко подстрелил, а принёс в зубах — старательный Дэв… За это мы отдали ему одну утку, быстро её ощипав…

Лучшие перья мы, разумеется, запихнули в сумку с лучными запасами для ремонта стрел… Ну, — лучники, — нас никто уже не исправит…

Инесса занялась готовкой уток, которые пригодятся при сплаве на плоту. Я и Михаэль взяли топоры, которых теперь у нас было в избытке, и повалили еще две сосны… дружно обрубили на них сучья, благо таких немного, и изготовили еще четыре сегмента плота из добротной части стволов… Вдвоем сподручнее было стаскивать бревна к воде… Раздевшись, мы прямо в воде стали вязать плот… Работа была знакома Михаэлю… и двигалась споро…

Плот был готов, нести он мог более, чем троих человек… Два шеста с лопастями были затесаны тут же, а из бревен потоньше мы устроили уключины на корме плота, для гребли… Последним на плот водрузили треногу, на которой закрепили мою павезу — крупный щит, укрывающий пехотинца-лучника почти полностью… На плоту за ним можно укрыться от ветра и подлых стрел, пущенных с берега.

По опыту прошлогоднего путешествия, — к утру следующего дня мы должны были оказаться у стен замка… Замок стоял на острове, река разделялась на два рукава и создавала неприступный ров вокруг крепостных стен… Можно было бы отправится по дороге до замка пешком или на коне… Но дороги до замка не охраняются повсеместно, зато повсеместно на них выходит лихой люд, да и охранники тоже чаще всего хотят нагреть руки, пока вокруг никого нет…, а вот река — дорога более безопасная… Во всяком случае — для опытных лучников — есть где обменяться стрелковым мастерством между берегом и стемниной…