Александр Тюрин - Доктор Джонс против Третьего рейха

Доктор Джонс подумал о том, что любые представления являются по большей части вздором, и все-таки они движут людьми – как в сторону хорошего, так и плохого. Однако добавить по существу было нечего.

Утром путешественники двинулись в путь. На слонах. Индиане уже приходилось управляться с этими животными, и он более-менее благополучно взобрался на спину живого транспортного средства.

Лилиан же прыгала на слона со всех сторон, и в итоге уселась на него головой к хвосту. Всем видом она показывала, что не расположена ехать в зловещий и таинственный Дхангархи. Но Индиана смирился с тем, что судьба его как-то связана с этим подозрительным местом.

Путь пролегал через самый что ни на есть настоящий тропический лес. Над головами довольно плотно реяли плотоядные и кровопийные летучие мыши. Их сопровождали эскадрильи комаров.

Лилиан не слишком правильно вела себя со слоном. То не нравился его запах, то манеры. Кончилось тем, что на водопое грубое животное смахнуло ее со своей спины фонтаном воды из хобота. Когда она свалилась в реку, мимо проплыл гавиал, безобидный такой остроносенький крокодильчик. Совершенно мимо, но Лилиан начала биться в истерике. Индиана для разрядки решил устроить привал и дал ей пожевать корень валерианы.

Мисс Кэмден успокоилась лишь внешне, она нервно выжимала шмотки, занавесив свои прелести тряпкой, и при этом крикливо вспоминала спокойное, размеренное кхорлацкое житье. Индиана же с Клопиком сели перекинуться в картишки, если точнее, в покер. Комплект игральных карт, как ни странно, нашелся в кармане у мальчика. «Это мне для пасьянсов. Или там для гаданий…» – непринужденно соврал малолетний игрок. Женщина активно мешала. Через пять минут, когда она развешивала исподнее на веревке, раздался ее первый вопль. Как она объяснила – на нее спикировала летучая мышь с кровососательными целями и клацнула зубами возле самой яремной вены. Еще через десять минут она повстречалась с какой-то змеей, большой, но вялой, как мокрое белье. Перед тем, как мисс Кэмден закричала во второй раз, Индиана стал выведывать у Клопика, где и как его нашел майор Питерс.

– Доступ к этим сведениям ограничен, – отозвался маленький разведчик, однако добавил. – По правде говоря, мы познакомились, когда я пытался выудить бумажник из его кармана. Первый раз в жизни осечка случилась.

– Надеюсь, Питерс занимался твоей переквалификацией. – Рука археолога машинально проверила содержимое внутреннего кармана.

Потом Лилиан кричала еще несколько раз. Когда наступила на лапку маленького шакала, который хотел с ней пообщаться, и когда ей на спину упала и безобидно побежала дальше ядовитая сколопендра.

– Почему здесь все ползает и движется? – возопила мисс Кэмден над самым ухом и окончательно сорвала игру картежникам.

Впрочем, Клопик изрядно жульничал; как заметил Индиана, даже спрятал карту в рукав. Однако и взрослый дядя от мальчика не отставал, полагая, что дети не должны учить взрослых жизни.

– Лилиан, таковы джунгли. Они любят людей выдержанных.

– Зачем ты нас тащишь в этот дворец? Богатства и славы захотел? Если ты к сорока годам не разжился собственными тремя тысячами долларов, тебе ничего не отломится у раджи.

Женщина прямо-таки рвалась в бой. Однако волны скандальности разбивались об Индиану, как об утес. Был чудесный вечер, и настроение было благостным.

К тому же хотелось получше разобраться с теми письменами на тряпочке, которая попала к нему от беглого пацана.

– Вот послушай, Лили. Тут написано, что один человек по имени Шанкара встретился с Шивой на горе Кайласа*, и тот подарил ему камни. Пять волшебных камушков, чтобы бить и побеждать злых демонов разных калибров: асуров, ракшасов и пишачей*… Шанкара, друзья мои, согласно историческим сведениям, – философ, для которого вообще не существовало ни демонов, ни людей, все это было какой-то рябью на поверхности божественного сознания. По его мнению, конечно. Но народ приспособил значительную личность под свои нужды.

– Волшебные камушки, – съехидничала женщина. – Мой дедуля, тоже профессор, всю жизнь собирал камушки, потом перешел на перышки, соринки и какашки. В итоге, его заперли в одну чикагскую психушку.

Индиана предложил без всяких задних мыслей:

– Ладно, пора вздремнуть. Лили, подкладывайся ко мне.

– Да я скорее улягусь поближе к ядовитой змее!

После такого высказывания к Лилиан быстро заскользил с ветки ленточный крайт. Однако разгоряченная женщина обращала внимание только на себя. Когда рептилия «понюхала» ее ухо багровым жалом, та, не глядя, с криком: «До чего мне надоел этот слон!», схватила любопытного аспида за горло и швырнула в сторону Индианы. Лишь отменная реакция позволила профессору всадить пулю в разъяренную змеюгу. От грохота выстрела джунгли еще с полчаса не могли прийти в себя и, естественно, не давали никому смотреть сны.

На следующий день к десяти часам путешественники увидели три холма. Вместе они образовывали рельеф местности, несколько смахивающий на огромную извивающуюся змею. Подчеркивая сходство, третий холм имел заметный издалека скальный выступ – получалось что-то вроде змеиной головы. На этом самом высоком холме стоял дворец, а если точнее, крепость в стиле раджпутских твердынь – ведь многие феодалы из Раджастхана перебрались под натиском мусульман поближе к горам. Все это автоматически всплыло на поверхность сознания у профессора археологии.

Вскоре после того, как показался дворец Дхангархи, «всплыло на поверхность» еще коечто, менее приятное. Под манговым деревом с крупными аппетитными плодами стояло каменное изваяние. Не просто изваяние, а жертвенник. И жертвы здесь приносили не те, что обычны для пуджи* – цветы, сладости и фрукты, – а кровавые. Судя по количеству запекшейся крови и крупным костям – не птичек и зверьков. Здесь убивали людей для удовлетворения божества. А изваяние принадлежало богине Кали*. На это указывало характерное ожерелье из черепов, вполне настоящих, и воротник из каменных змей.

Доктор Джонс продолжал мысленно прокручивать информацию. Кали, согласно индуистскому пантеону, – супруга бога Шивы, вернее, гневная ипостась супруги Шивы, дословно Черная, известная также под малоприятными именами Дурга-Недоступная, Чандики-Жестокая, Бхайрави-Страшная. Узок круг тех верующих, что поклоняются Кали, еще меньше тех, кто приносит ей человеческие жертвы…

Официально таких нет вообще.

Пока Индиана рассматривал заляпанное багровыми пятнами изваяние, раздались крики и другие немелодичные возгласы. После этого Клопик доложил, что проводники, едва завидев Кали, дружно сбежали вместе со слонами, несмотря на все попытки Лилиан силой слова задержать людей и животных.

– Ничего, они нам больше не понадобятся, – медленно произнес Индиана. – Надеюсь, я выразился не слишком страшно.

Через полчаса путешественники прошествовали через раскрытые ворота мимо двух молчаливых стражников-гурков на территорию крепости. От ворот вдоль безглазых стен вела пустынная улица. Завершилась она площадью и красивым зданием, явно относящимся к дворцовому комплексу.

Причудливая колоннада, вся в резных фигурках. Сверху крытая галерея, еще выше – множество куполов-маковок, часть из которых представляли собой беседки, увитые цветами, – прихлебывай чай с ароматами да посматривай на горы. Из дверей, возле которых недвижно торчало двое часовых в белых тюрбанах, внезапно выскочил смуглый человек в европейском костюме.

– Вы, должно быть, заблудились, хотя я не знаю, как тут можно заблудиться, – начал он на безукоризненном английском.

– Мы пробираемся в Билаури. Я – профессор Джонс. Это – мисс Кэмден, а это – мистер Клопик.

– Мистер Клопик Лопсанг, – поправил ребенок.

– Доктор Джонс, археолог из Чикаго? – улыбнулся многознающий человек.

– В это трудно поверить, – кольнула Лилиан.

– Я кое-что слышал о вас, еще когда учился в Оксфорде. Я – Ананд Лау, управляющий делами у раджи Дхангархи… Прошу во дворец, господа.

Хотя место было достаточно экзотическим, ничто не намекало на таящееся зло.

Всем трем нежданным гостям отвели палаты каменные, где стены были задрапированы шикарными тканями, а мыться приходилось в мраморно-перламутровых ванных, где стояли бронзовые вазы с золотой и серебряной насечкой (само собой, набитые цветами); многочисленные столики, стулья, шкатулки из розового или красного дерева были инкрустированы слоновой костью и пластинками полудрагоценных камней.

– Ничего особенного, так живут обыкновенные раджи, – успокоил себя Индиана.

В его покоях неслышно возник слуга, похожий на заводную игрушку, расшаркался и попросил драгоценного гостя пройти в пиршественную залу. Незадолго перед этим появился другой слуга, доставивший безукоризненно выглаженный смокинг и накрахмаленную белую рубашку – подарки точно подходили по размеру.