Густав Эмар - Следопыт

Перед самым рассветом послышался конский топот вдали; топот этот быстро приближался, и вскоре пять человек конных прибыли на лужайку, где отдыхали их товарищи, очевидно, поджидавшие их.

Как только те въехали на лужайку, остальные десять быстро вскочили на своих коней и, не обменявшись ни единым словом, двинулись дальше.

Спустившись с холма по ту сторону, они переехали вброд безымянный приток Рио-Салинаса. На берегу в совершенно развалившемся, разрушенном ранчо, восемь пеонов ожидали всадников, имея для них наготове совершенно оседланных лошадей. В несколько секунд всадники пересели на свежих коней, а пеоны увели усталых и измученных в направлении, совершенно противоположном асиенде.

Между тем всадники продолжали путь крупным галопом; для пущей осторожности к хвостам коней были привязаны большие ветки лиственницы, волочившиеся по земле и заметавшие след лошадей. Всадники ехали не останавливаясь вплоть до темной ночи; около девяти часов вечера они наконец сделали привал, чтобы дать вздохнуть лошадям, а час спустя, снова продолжали путь.

Дорога или, вернее, тропа, по которой следовали всадники, делала множество заворотов, извиваясь во все стороны и постепенно суживалась все более и более, пока наконец не стала настолько тесной, что им пришлось ехать гуськом друг за другом и почти шагом, потому что холм, на который они теперь выезжали, имел очень крутой подъем. Спустя немного времени, между кустов и деревьев стали появляться громадные гранитные глыбы, которые постепенно сближались друг с другом и оттесняли деревья и кусты, так что всадники вскоре поехали по каменистому дну русла пересохшего потока; кони ступали по гладким, точно отполированным плитам гранита. После первых шагов всадники остановились, отвязали ветки, привязанные к хвостам коней, и сбросили в глубокий овраг, открывавшийся тут же, в нескольких шагах от русла; затем, обернув войлоком копыта лошадей, вновь сели на коней и продолжали подвигаться вперед на протяжении приблизительно полутора миль. Достигнув известного места, всадник, ехавший впереди других, вдруг резко свернул вправо и осторожно стал подвигаться по очень узкому ущелью, где едва-едва могла пройти лошадь. Ущелье это извивалось по всем направлениям, разветвляясь во все стороны, и надо было большое внимание и знание пути, чтобы не сбиться с дороги в этом причудливом лабиринте ходов, поворотов и разветвлений. Вслед за первым, не отставая ни на шаг, двинулись и остальные.

Более двух часов всадники ехали по каменистой почве, где в ветках, заметающих след, не было никакой надобности, тем более, что кони их, по местному индейскому обычаю, были не кованные и, сверх того, копыта их были обмотаны войлоком, как мы уже сказали раньше, вследствие чего на почве не могло оставаться ни малейшего следа.

Наконец наши всадники очутились лицом к лицу с целым хаосом скал, преграждавших выход из ущелья.

Передовой спешился и, взяв своего коня под уздцы, стал медленно и осторожно подвигаться между скалами и вскоре совершенно скрылся из вида; остальные следовали за ним шаг за шагом, также ведя коней под уздцы. После десяти или пятнадцати минут ходьбы среди этого леса скал, громоздившихся одна на другую и разметавшихся во все стороны, так что подвигаться здесь можно было лишь очень медленно и с большой опаской, весь маленький отряд достиг громадного утеса, который им пришлось обогнуть, и тогда они очутились у входа в пещеру, которую даже на расстоянии пяти-шести шагов нельзя было заметить.

Осторожно раздвинув кусты, травы и различные вьющиеся растения, совершенно скрывавшие вход в пещеру, люди один за другим вошли в нее. Пещера эта было очень высока и широка, и в одном месте путники вдруг наткнулись на нечто вроде древнего памятника друидов, сооруженного из двух громадных каменных глыб, установленных одна на другую; здесь шедший впереди других, очевидно, предводитель и начальник маленького отряда, зажег акантовый факел и приблизился с ним к стене, которую он стал внимательно разглядывать, освещая факелом каждый вершок.

— Смотрите, не ошибитесь! — сказал один из людей на ухо первому, с невольным ужасом отступая на шаг.

— Будьте спокойны! — ответил тот, улыбаясь. — Я не дотронусь до левого.

Это были первые слова, какими обменялись эти люди за все это продолжительное и трудное путешествие.

Вслед за тем, тот из них, который держал в руке факел, дотронулся до какой-то потайной пружины, и в тот же момент громадная глыба гранита отделилась от стены и, повернувшись на своей оси, ушла в землю, открывая вход — достаточно широкий для того, чтобы могли пройти две лошади в ряд. За этим сводчатым входом или аркой виднелся бесконечно длинный подземный коридор, ведущий вверх по отлогому скату.

Когда все до единого прошли со своими конями в подземный коридор или галерею, последний дотронулся до какой-то внутренней пружины, и громадная глыба снова встала на свое место, заградив вход в подземелье. Продолжая идти этим коридором и ведя за собой коней в поводу, маленькому отряду пришлось еще два раза открывать себе дорогу, смещая посредством потайных пружин то большие каменные плиты, то целые части утесов, но наконец, после часового странствования по тайному подземелью, они увидели у себя над головой прозрачное небо, искрящееся мириадами ярких, мерцающих звезд, а вслед за тем очутились в густой чаще кедрового леса, поросшего кустарником и лианами.

То отверстие, через которое они вышли из подземелья, было совершенно незаметно и окончательно скрыто кустами и деревьями. Здесь наш маленький отряд проворно вскочил на коней и, крупной рысью миновав лес, выехал на громадную площадь, поросшую множеством отдельных групп деревьев, кустов, цветов всякого рода, а шагах в пятидесяти впереди себя они увидели ясно вырисовавшееся на прозрачном фоне неба громадное и величественное здание, ярко освещенное сверху донизу и окруженное со всех сторон роскошной уэртой, которого снизу, то есть из долины, от подножия воладеро было совсем не видно.

Вся уэрта была кругом обведена глубоким рвом, причем земля, выброшенная из него землекопами за грань уэрты, образовала высокий вал, за которым возвышались высокие каменные стены, имевшие около десяти футов толщины. Зубчатые стены эти были лишь на два фута выше земляного вала, благодаря чему, принимая во внимание множество выступов и углублений крепостной стены, асиенда дель-Энганьо могла действительно считаться неприступной крепостью и, в случае надобности, выдержать самую серьезную осаду, чего, впрочем, нечего было опасаться вследствие ее совершенно неприступного положения.

При шуме приближения маленького отряда в стене открылся тайник, и в нем показался человек, который окликнул приезжих.