Хайнц Конзалик - Смерть и любовь в Гонконге

– Никогда! – отрезал монгол. – Веселым – да!

– Понятно. Вчера, видимо, он в виде исключения все-таки… Может быть, он взял такси?

– Дома его нет. Мы звонили. – Шофер покачал головой. – Господин Чинь никогда не ездил в такси. Ни-ког-да! Нет, случилось что-то страшное.

– Лучше не надо! – тихо произнес шеф полиции. – Подумать только, Чинь Хаочжи!.. В Гонконге все пойдет ходуном.

– По-моему, в наших краях размагнитилась магнитная стрелка, – заметил комиссар Тинь, когда посетители оставили кабинет. – Сначала у Маклиндли стреляют в Янг – кто мог представить себе раньше что-то подобное? А теперь пропал Чинь, его лучший друг и деловой партнер. И откуда пропал? Из борделя!

– Вы видите тут какую-то взаимосвязь? – испуганно спросил шеф.

– Я наведу справки, сэр.

– Но без шума, без огласки, Тинь!

– Как вам будет угодно, сэр. Но многого ли я добьюсь?

– Когда речь идет о наиболее уважаемых и влиятельных гражданах Гонконга, контроль которых ощущается во всех сферах…

– Для кого-то этот контроль заметно уменьшается, когда его тело погружается в морскую пучину, – заметил комиссар. – Сделаю все, что смогу.

Когда он вытащил из постели спавшую вторым сном мадам Ио, та сначала отнекивалась, ссылаясь на всем известную анонимность гостей. Однако после того, как Тинь пригрозил закрыть ее заведение, пусть и без достаточных на то оснований, она показала, что господин Чинь вышел от них живым и здоровым около часа ночи, весьма и весьма довольный тем, как его здесь обслужили. А что происходит за порогом ее дома, мадам Ио не касается. И не должно касаться.

Тинь внутренне признал ее правоту и оставил бордель с предчувствием, что если господин Чинь еще и жив, то завидовать ему не приходится. Похищение с целью получения выкупа? Шантаж? Это выяснится очень скоро.

Тинь не ошибся: положение у Чиня было самое незавидное.

Капитан Кун Лундзы поставил свой паром на якорь, передав в порт Коулуна, что у него по неизвестной причине застопорилась машина. Необходимо объявить об отмене регулярных рейсов. Поскольку подобные вещи иногда случались, никто не удивился. Пришлось посадить пассажиров на паромные джонки и внимательно проследить, чтобы их не перегружали.

Вид заостренных бамбуковых ростков и раскаленных угольев заставил Чиня Хаочжи рассказать о многом. Доктор Мэй и Кун слушали его с непроницаемыми лицами, и чем больше своих сообщников и партнеров выдавал Чинь в надежде спасти свою шкуру, тем вернее он с каждой минутой умирал.

– Сколько юношей и девушек вы отравили наркотическим газом? – спросил Мэй.

– Не знаю. Может быть, несколько сот человек.

– Какова их судьба?

– Все они умерли от болезни печени. Нам для опытов требовалось множество контактных лиц. Ну, и после четырех лет проверок действие газа было настолько усовершенствовано… вы сами знаете насколько.

– У кого хранятся материалы по газу?.

– У Маклиндли и у главного химика. Да, и еще у доктора Ван Андзы.

– А у него почему?

– Он осведомлен обо всем и всегда присутствовал в качестве консультанта.

– Почему стреляли в Янг?

– Маклиндли ее безумно любит, а она его оставила с носом. Он поклялся убить любого, кто станет у него на пути.

– Инженера-строителя, например, – подсказал доктор Мэй.

– Да. И его сбросили со строительных лесов.

– А теперь он сам решил убить Янг.

– Нет. – На лице Чиня появилось некое подобие улыбки. – Это Бэтти Харперс. Он пока об этом не знает. Бэтти выстрелила с небольшого балкона над террасой и быстро сбежала вниз к гостям. А тут началась паника и неразбериха, никто и не заметил, что она считанные секунды отсутствовала. Но я это высчитал.

– А какие у вас планы насчет доктора Меркера?

– Маклиндли требовал сохранить ему жизнь, чтобы проверить, выяснил он что-то о газе или нет. Тут он видел два пути. Во-первых, представившись другом, который готов на любые жертвы, вплоть до Бэтти. А во-вторых… есть другие способы заставить доктора Меркера развязать язык.

Чинь перевел взгляд на заостренный бамбук. «Это только первая стадия допроса, – подумалось ему. – Есть куда более изощренные методы».

– Доктор Меркер в конце концов ответил бы на наши вопросы.

– Охотно верю! – скривился доктор Мэй. – А известно Маклиндли об отношениях Янг с доктором Меркером?

– Сейчас да. Это разом все изменило. Мы получили приказ убить Янг и Меркера при первой же возможности. Маклиндли любит ее больше всего на свете! Даже больше своего плана достичь с помощью газа высочайших вершин. Но когда он узнал об их связи, были сметены последние барьеры. На воскресенье назначена большая атака…

И дальше в том же духе… Час за часом. Чинь говорил без умолку, рассчитывая, что полная искренность и исчерпывающая информация гарантируют ему билет в прежнюю жизнь.

Ранним утром доктор Мэй спросил:

– Господин Чинь, вы как будто производите фейерверки.

– Да.

– Я читал, что вы сконструировали ракету величиной с военную, которая поднимается на высоту до трех тысяч метров и рассыпает золотой дождь. Эффект небывалый. Я не ошибаюсь?

– Все верно, доктор Мэй, Это ракета типа РС-1212. У нее даже собственное пусковое устройство; но пока что нет лицензии для продажи – не зафиксированы результаты испытаний. Нельзя, чтобы после разрыва падали осколки корпуса. Мы ее сконструировали таким образом, что она разрывается полностью и как бы распыляется. Через два месяца мы проведем испытания при комиссии.

– Жаль, – сказал Мэй. – Я хотел после того, как мы покончим с этим делом, устроить фейерверк, которого в Гонконге еще не видели. Деньги на это пожертвовали бы все. Не беда, обойдемся и обычным. А все-таки жаль.

– Когда вы меня отпустите на сушу?

– Это определит наш народный суд, господин Чинь.

– Я же вам все рассказал! – взмолился Чинь. – Все! Вы мне обещали…

– Ничего я вам не обещал, – холодно прервал его доктор Мэй. – Я сказал только, что мы откажемся от бамбуковых ростков, если вы пойдете нам навстречу. Свое слово мы сдержали. Мы не станем пытать вас. И не казним. Вы предстанете перед судом.

– Перед судом присяжных! – взвыл Чинь.

– Ну да, с подкупленными судьями… Чинь, я знаю Гонконг не хуже вашего. И даже лучше! Справедливость многолика. Вы увидите, какое из ее лиц будет обращено на вас.

Четверо мужчин потащили визжавшего, плевавшегося и плачущего Чиня в трюм. Кун принюхался.

– По-моему, он наложил в штаны! – сказал он с отвращением. – Он хуже поганой крысы. Что будем делать, доктор Мэй?

– Отправьте меня в деревню, – вдруг устало проговорил Мэй. – Надо подготовиться к суду.

Доктор Меркер решил идти прямо к цели на свой страх и риск. И воспользовался для этого обеденным перерывом.