Хайнц Конзалик - Смерть и любовь в Гонконге

Доктор Меркер решил идти прямо к цели на свой страх и риск. И воспользовался для этого обеденным перерывом.

Янг поехала на свою джонку, чтобы переодеться. Когда Меркер вскрывал больному фурункул, она поддерживала руку пациента, и на платье попали капли гноя и крови. Доктор Мэй так и не вернулся с берега, загулял, видно. Вот Меркер и решил, что грешно зря терять время. Он велел гребцам доставить себя на сушу. И из первой же телефонной будки позвонил Маклиндли.

Прошло не менее пяти минут, прежде чем Маклиндли подошел к телефону. Во дворце между холмами царила суматоха. Мажордом Чиня подтвердил известие об исчезновении своего господина. Полчаса назад комиссар Тинь сообщил Маклиндли, что не исключается киднэппинг. Маклиндли немедленно вызвал своих ближайших советников; и теперь все ждали, что потребуют шантажисты, вырабатывая одновременно различные варианты ответных ходов. К сожалению, полиция тоже подключилась – по мнению Маклиндли, шофер повел себя как последний идиот. Он, шелковый король, в состоянии обойтись без помощи государственных чиновников.

– Фриц! – воскликнул Маклиндли. Это должно было прозвучать как выражение радости. В действительности же им владели противоречивые чувства. – Это я, Джеймс! Где ты пропадаешь, дружище? Почему не заглядываешь, не звонишь? Ты откуда?

– Мне необходимо поговорить с тобой, Джеймс, – сказал доктор Меркер, купившийся на показное дружелюбие Маклиндли. «Что ни говори, он ко мне хорошо относится», – подумал он.

– В любое время! Приезжай!

– У меня не то чтобы беда, но есть сложности.

– Считай, что их больше нет, – Джеймс хохотнул. – Поскользнуться каждый может.

– Мне нужны деньги, Джеймс.

– Мои карманы открыты для тебя, Фриц. Сколько?

– Двести тысяч американских долларов.

– Где это ты нашел таких дорогих девочек?

– Джеймс, ты меня понял превратно! Деньга нужны лично мне.

– На исследования?

– Да.

Джеймс растянул губы в злобной ухмылке. «Вот чертова кухня! Комедия, да и только! Дать ему денег, чтобы он меня же уничтожил? Он будет работать против меня, а я эту работу оплачивать? Пикантно. Однако почему бы и нет? Иметь яд и противоядие в одних руках – чем не поворот? А насчет Янг мы с ним еще поговорим. Я задушу его собственными руками…»

– Приезжай, Фриц! – веселым голосом проговорил он.

– Так ты одолжишь мне двести тысяч?

– Что за вопрос? А если тебе нужно больше – ты только скажи! Деньги для меня не проблема.

– Спасибо тебе, Джеймс. – И доктор Меркер повесил трубку. Его переполняло невыразимое чувство блаженства. Последнего вопроса Маклиндли: «Ты где сейчас?» – он услышать не мог. «Обсужу все это с Мэем и поеду к Маклиндли, – подумал он. – Нам не на что больше жаловаться, у нас не будет никаких забот. И госпиталь мы соорудим самый что ни на есть образцовый».

Доктор Меркер зашел в первую попавшуюся пивную и заказал бутылку пива. Сейчас он был доволен всем на свете. Через два часа он вернулся на джонку.

Янг с криком радости бросилась ему на шею, она плакала, прижималась к нему, покусывая в шею и плечо, и все повторяла:

– Никогда так больше не делай… не делай так больше никогда. Не сходи один на берег… один не сходи никогда… обещай мне… ну пожалуйста, пожалуйста! Никогда не поступай так, Фриц, заклинаю тебя! Я тысячу раз умирала с той минуты, как вернулась, – а тебя нет… Не смей больше сходить на сушу без меня… не смей…

Он целовал ее, слизывал слезинки у глаз, а сам думал: рассказывать или нет, что Джеймс пообещал ему двести тысяч долларов? Лучше повременить… А потом огорошить ее этим сюрпризом!

– Где… где ты был? – спросила Янг, продолжая всхлипывать.

– В гавани. Захотелось выпить пива.

А что, он даже не соврал. Она непонимающе уставилась на него.

– Ты так любишь пиво?

– Да.

– Почему ты раньше не говорил? Завтра же на борту будет несколько ящиков или бочонок пива. И тебе незачем будет ездить на сушу, если захочется пива. О дорогой, почему ты не сказал раньше? Из-за какой-то бутылки напугал меня до смерти.

После полудня в Коулуне и Виктории произошли события столь же страшные, сколь и необычные, ни на что случавшееся дотоле не похожие.

Джеймс Маклиндли после совещания со своими советниками сидел в кабинете и ждал звонка от похитителей Чиня. Когда дверь кабинета распахнулась, он с удивлением и злостью поднял голову.

Кто-то втолкнул в кабинет стража тигров с руками-крюками. Пробежав несколько шагов по ковровой дорожке, тот упал на колени перед самым столом. И тут же в кабинет вбежали тигры. Дверь за ними захлопнулась и закрылась на ключ.

Маклиндли сидел в кресле, словно громом пораженный. Тигры долго смотрели на него своими янтарными глазами, потом задрали морды и заурчали. Они ощутили чужой, враждебный запах и отреагировали так, как их учили.

В один прыжок оба они оказались по другую сторону стола и погребли под собой Маклиндли. Их лапы резали, рвали его тело на части, прежде чем он успел хотя бы вскрикнуть. Уже первым ударом один из тигров пробил ему сонную артерию – смерть наступила мгновенно. Что проходило дальше, трудно поддается описанию. От Маклиндли осталось несколько ошметков бренной плоти да кости.

В то время как тигры рвали Маклиндли на части, их сторож со стальными крюками вместо кистей лежал ничком на ковре, уткнувшись носом в пол, и обливался слезами. Его тигры не тронули, он пахнул как они. Он был из их стаи…

Примерно в тот же час по коридору терапевтического отделения больницы «Вонг Ва» навстречу главврачу доктору Ван Андзы шел тяжелобольной пациент со впалыми щеками. Покачнувшись, больной чуть не упал на доктора. Вана и начал бормотать слова извинения. Одновременно он вогнал в живот врача кривой нож и еще поддернул его. Испустив негромкий стон, доктор Ван Андзы со вспоротым животом сполз по стене, а тяжелобольного словно ветром сдуло. Когда один из санитаров нашел главврача и поднял тревогу, того и след простыл.

Иная судьба постигла главного химика Маклиндли. Когда он зашел в туалет, перед ним предстали двое незнакомых в белых халатах, схватили его и затащили в одну из кабинок. Они силой открыли ему рот, куда влили чистую серную кислоту – более мучительную смерть для человека трудно себе представить.

В Виктории три почтенных господина вывалились из окон своих высотных жилых домов: биржевой маклер, экспортер оптических приборов и владелец завода по производству серебряных столовых приборов и кухонной утвари. Поскольку окна в высотных зданиях не открываются, можно предположить, что их просто-напросто вышвырнули через стекло.

Удивительной смертью умер один из самых известных в той же Виктории адвокатов. Он задохнулся от бумажного кляпа в горле: это были скомканные страницы, вырванные из «Комментария к уголовному кодексу». Ничего не скажешь, смерть профессионала…