Высматривая путь. Том I (СИ) - "JohnLemon"

— Ведьмак, — буркнул Эскель. — Ян прислал. С ипатом вопрос решить.

— А-а-а. Было что-то такое, слышали, — закивал мужик и поправил навершием рукояти сползший на глаза шлем.

— Что здесь делают дети?

— Крысеныши-то эти? — мятежник сплюнул себе под ноги и скривился. — Это псов реданских, что тут стражей местной были, малышня. Мы вроде вот только вчера пятерых перебили, а тут еще два. Будь они неладны. Лезут, падла, и лезут. Так обучены же, сукины дети, как с оружием-то обращаться. Уже бы и успокоились себе или вон, к нашему благому делу примкнули. Так нет, решили поиграть в вояк, мстителей. Крысы поганые. Такие же, как их…

Закончить он не успел, так как острие ведьмачьего мяча уперлось ему аккурат в незащищенное место на горле.

— Веди меня к ипату. Чем быстрее — тем лучше. Я начинаю терять терпение, — сквозь зубы процедил Эскель.

Мужик замер и округлил глаза. Взглянул на скрытого в тени ведьмака, нервно сглотнул, заметив, как зловеще блестят его глаза, а потом неуклюже отшатнулся назад.

— И-идемте, м-мастер, — проблеял он, вытирая рукой вмиг взмокшее лицо.

К дому дошли быстро. Больше никто нападать не пытался, а площадь освещали подвешенные факелы. Ведьмак осмотрел баррикаду, что воздвигли мятежники, сплюнул скопившуюся во рту слюну и утер тыльной стороной губы. Если они так оградились от какой-то ребятни, значит те задали им жару, и неслабо. Так чего же не дожали этих мятежников? Может, сил не хватило? Решительность подвела? Или припасы истощились? Размышлять можно было бесконечно, но нужно было поскорее покончить с делом и возвращаться обратно к чародейке.

— Эй, Сик! — крикнул тот, что вел Эскеля, стоящему у входа в дом мужику с небольшим арбалетом в руках. — Пропусти мастера!

Этот самый Сик молча кивнул, но от двери отошел. Ведьмак пока шел, оценил, что разместилось их тут немало. Насчитал аж целый десяток. Тогда торопливо прикинул, что в случае чего использует последнюю бомбу, завалявшуюся на дне сумки. Правда, это была Лунная пыль, но для отвлечения сгодилась бы. Но главное — лишь бы действие эликсиров не закончилось раньше времени. Иначе, если в доме что-то пойдет не так — ему не выбраться. Но пока кровь разгоняла адреналин по венам, вперемешку со снадобьями — надежда еще была.

Перед ним открыли двери и запустили внутрь. А как только ведьмак перешагнул порог — ее тут же захлопнули, да с таким грохотом, что аж в ушах зазвенело. И пусть внутри была темень, что хоть глаз выколи, он покрепче сжал меч и двинулся вперед, в уме подсчитывая, на сколько еще ударов хватит масла на лезвие. Если все пройдет, как он думал — то двух будет достаточно.

Несмотря на не очень-то и приветливую атмосферу, сам дом был большой. Даже с его зрением рассмотреть все убранство было трудно, но ковры, картины и добротные, очевидно дубовые, стулья он подметил сразу. Передняя ветвилась, и дверные проемы вели — один в сторону лестницы, а второй в комнату. Видать за ней могла быть кухня или какая-нибудь комната для приема гостей. Поди разбери, как эти толстосумы живут и сколько им пространства нужно для счастья. В нос ударил резкий, сладковатый трупный запах, который уводил вправо. Эскель напружинился и двинулся в сторону, противоположную от лестницы. Долго искать источник не пришлось. А как открыл дверь, то тут же зажал предплечьем нос и рот. Вонь стояла такая невыносимая, что аж глаза заслезились. Комнатка эта оказалась и впрямь кухней. И вот, среди наполовину опустошенных ящиков с подгнивающими овощами и фруктами, стеллажами с бутылками и огромным столом в центре — лежал труп. Вернее, не лежал, а был оперт спиной о ножку стола. Подходить ближе Эскель не хотел, но по начищенному панцирю и гербу Редании у самого сердца он понял, что это был тот самый капитан городской стражи. Видать, решил выбрать самый простой путь и свести счеты с жизнью. И исходя из того, что творилось снаружи — это был не самый плохой вариант.

В голове, очень неожиданно, дала знать о себе мысль о том, что он еще и амулет Кейры отыскать должен. И, вполне вероятно, он мог быть у этого самого капитана, который некрасиво свесив нижнюю челюсть, расселся на полу и вздумал помереть. Делать было нечего. Собравшись духом, ведьмак подошел ближе, присел на корточки и неторопливо погрузил руку в кошель, висящий на поясе у трупа. Это конечно не рыться в брюхе у вилохвоста, но тоже приятного мало. По крайней мере за вилохвоста совесть не мучила, а тут он почувствовал себя настоящим мародером. Отчего скривился, но поиски продолжил. В кошеле было пусто, не считая пары-тройки крон. Торопливо осмотрев на наличие каких-либо карманов штаны и не забыв заглянуть за пазуху, мало ли, может он его на шею нацепил, Эскель отстранился и выпрямился. Ну, что же, раз ничего не удалось найти, то нужно было двигаться дальше. И надежд на то, что ипат поступит так же благородно по отношению к нему, как этот уже покойный капитан — немного.

Путь наверх был быстрый. Не считая того, что лестница под его весом скрипела и все норовила проломиться. В общем, пройти бесшумно не вышло. Да и признаться, прятаться тоже было не от кого. А как до ушей донесся тихий шорох из ближайшей к лестнице комнаты, ведьмак, не раздумывая двинулся первым делом туда. Несмотря на кромешную темень, из щели между полом и дверью пробивался слабый свет. Эскель приложил к деревянной поверхности руку, ощутив под пальцами толстый слой пыли, и легонько толкнул ее. Та со скрипом открылась, а глаза сразу же нашли невысокого, худосочного, лысого мужика. Он стоял в центре комнаты, но ближе к зашторенному окну и дрожал, как осиновый лист. Худоба его была совершенно болезненная. Она иссушила его тело до крайне непотребного вида, что отличить его от трупа было очень сложно. Видать помимо того, что заперли, так еще и голодом морили. Надеялись, что сам издохнет?

— Ты — ипат? — без лишних расшаркиваний спросил Эскель.

Мужик слабо кивнул и облизнул сухие, потрескавшиеся губы.

— А вы, верно, по душу мою? — сдавленно проговорив, он провел ладонью по лысине.

— Верно, — кивнул ведьмак, подойдя на удобное для замаха меча расстояние.

— Ну, что же, — ипат нервно сглотнул, сплел перед собой дрожащие, узловатые пальцы и прикрыл глаза. — Я готов, мастер.

Теперь уже и самому Эскелю стало не по себе. Вот так просто? Склонил голову и ждет смерти? Даже не поборется? Никакой мольбы не будет или торга?

— Прежде ответь мне, где амулет ведьмы?

— Ведьмы? — вздрогнул ипат, резко распахнув глаза и подозрительно засуетился. — Ох ведьма… милая, милая, ведьма.

Ведьмак в недоумении вскинул брови, но расслабляться не спешил. Да и спрашивать, как так вышло, что Кейру окрестили «милой» — тоже. Может быть, они говорили о разных ведьмах? Ну, так вроде как одна обитала в округе. Или он чего-то не знает? Но, тем не менее, решил уточнить:

— Крест, с каменьями такой, красивый. Вам, возможно, его капитан принес, — чародейка, конечно, не потрудилась дать более точное описание, но возможно и того хватит.

— Так это значит ее вещичка-то?

— Сначала покажи, а потом решим ее или не ее, — сухо бросил он, наблюдая как ипат торопливо засеменил к комоду, раскрыл дверцы и присев на корточки достал оттуда две объемные шкатулки.

— Ох, если бы я знал, что это нашей милой ведьмы, я бы ни за что…

— Ты ищешь или болтаешь? — перебил его Эскель тряхнув рукой, что держала меч.

Мандражирующий ипат водрузил эти две шкатулки на стол и принялся копаться в них по очереди. Выудил какое-то диковинное перо, серьги со странными черными каменьями, бусы из голубого жемчуга, перстень с большим красным камнем, брошь в форме бабочки с маленькими изумрудиками на крыльях, серебряный гребень, даже чей-то огромный зуб. И все это с нескрываемым трепетом рассматривал и откладывал на стол, ровно до тех пор, пока в свете свечей не блеснуло то, зачем, собственно, и пришел ведьмак. Он нетерпеливо тряхнул рукой, а перепуганный до смерти ипат вложил находку в его ладонь. Сам амулет был и впрямь красивый. Коптский крест усыпанный цирконами и великолепно переливающийся на свету. Медальон на шее тут же задрожал, будто доказывая, что это именно то, что нужно. Радовало, что в артефакте еще осталась магия. А если так, то он был очень даже пригоден для дальнейшего использования. Удивительно, как те многочисленные владельцы, которых он наверняка сменил после того, как спал с шеи чародейки, не испортили его и не сломали. А то могли начать камни выковыривать или распилить. Все ведь знакомы с кметами и их тягой к вандализму.