Хуан Гойтисоло - Особые приметы

Игорь

Возвращает утраченную любовь

отгадывает мысли

все виды оккультных наук

читает по руке — 3 фр.

Мадам Леон — ясновидящая

Все о вашем прошлом

настоящем

будущем

Даст совет и руководство в любых трудностях (франц.)

Путешествие за 1 франк

Людям со слабым сердцем следует воздержаться (франц.)

Входите, мсьедам… К вашим услугам… За исключительно низкую плату… Незабываемое путешествие… Оно заставит биться ваше сердце в три раза быстрее обычного… Но если оно у вас слабое — не рискуйте… Не исключен несчастный случай… Тобогган Малатеста за вашу жизнь по закону не отвечает… Входите, мсьедам, входите… Плата — один франк… Просто задаром (франц.)

Алло… Жозетт? (франц.)

Да. Это молодой интеллигент из Барселоны… Юноша совершенно не приемлющий режима… Он рассказывает чрезвычайно интересные вещи… Да, говорит по-французски… Мы можем устроить ему встречу с Казалисами… (франц.)

— Я говорил о вас с Казалисом… Это старый сюрреалист, он и по сей день им остается, хотя после войны порвал с группой Бретона. Он два года был членом партии. Написал прекрасный рассказ об этом… Сейчас он больше всего интересуется восточной философией. Вы знаете его эссе о Мишо и о мире наркоманов?

— Нет.

— Это очень значительное произведение… В прошлом месяце мой друг вместе с женою поехал в Испанию и вернулся оттуда потрясенный. Он хотел бы, как все мы, что-нибудь сделать, но нам, понятно, нужно согласие самих испанцев… Какие вы видите возможности внешней помощи вашему движению Сопротивления? (франц.)

Салат по-ниццки и утка с маслинами (франц.)

— Значит, вы считаете, коммунизм имеет большое влияние на новые поколения студентов?.. (франц.)

— Это нормально. Я даже скажу больше — это совершенно необходимо… Опыт не наследуется. Молодые должны учиться сами. Вы понимаете?

— …

— Не беспокойтесь, дорогой друг. Мы все прошли через это. Этому каждый из нас должен отдать дань… (франц.)

— Что мы можем для вас делать?.. Я полагаю, вы знаете, какую роль сыграл Народный фронт в испанской гражданской войне… Предательство, за которое мы, увы, очень дорого заплатили… Все мы чувствуем себя немного виноватыми… Поистине непостижимо, что в тысяча девятьсот пятьдесят пятом году этот режим еще существует. Это позор в полном смысле слова, и с ним надо покончить… Мы видели Франко на арене в Сан-Себастьяне. Мы находились примерно в тридцати метрах от него, и никто нас не обыскивал… Покушение на него казалось нам делом вполне возможным. Нужно только договориться с группой испанцев. Возможно, вы могли бы сообщить нам полезные данные… (франц.)

— Если я правильно понял, у вас еще подготовительный период…

— Да, так оно и есть.

— Вы не поддерживаете связь с радикальными группами?

— Нет, пока еще нет.

— Но, я полагаю, такие группы существуют?

— Несомненно.

— В этом все дело. Как с ними связаться? Может, вы знаете какую-нибудь группу, которая помогла бы установить с ними контакт?

— А анархисты?

— Они тоже.

— Во время поездки в Испанию я заметила, что рабочий класс не пошел дальше экономических требований. Как вы собираетесь наполнять эти протесты революционным содержанием?

— Это основная проблема нашего времени. Как только удовлетворяются самые насущные проблемы, связанные с нищетой, пролетариат склонен впадать в спячку. Вы же видите, каковы результаты профсоюзного патернализма во Франции. У нас уже нет больше рабочего класса (франц.)

— Рабочий класс существует, но его мистифицируют. Политические кадры оказались не в состоянии выработать глобальную революционную стратегию для них. Именно в этом смысле нас и интересует борьба испанского народа. Пробуждение может прийти к нам только от вас.

— Сотни тысяч французов каждый год едут в Испанию. Предположим, что в крайнем случае десять процентов из них — антифранкисты… Я уверен, что они были бы счастливы оказать какую-нибудь помощь ребятам из испанского Сопротивления.

— Какого рода помощь? Оружием? Пропагандой?

— Это уж испанцы должны решить сами.

— В багажнике моей машины я мог бы провезти целый арсенал. Полицейские даже не открывали багажник.

— Можно ли свободно покупать оружие в Испании?

— Скажите, в чем вы нуждаетесь и что мы можем вам доставить, особенно летом. Единственная проблема тогда — договориться об очередности отпусков (франц.)

— Есть у вас постоянные контакты с португальскими патриотами? (франц.)

— Мой брат нынче весной был в Эсториле. Условия жизни крестьянских масс там, кажется, еще хуже, чем в Испании. По словам брата, в ближайшее время там вполне возможны революционные волнения.

— Марк говорил нам еще о Комитете поддержки греческим коммунистам. Вы знаете о его существовании? Может, полезно было бы выработать общую программу действий для Испании, Португалии и Греции…

— У тебя есть адрес Комитета?

— Я записал его в книжку. Туда входит Фавр, Коллет, Маршан и супруги Перро (франц.)

— Это наши друзья, люди с высокими интеллектуальными запросами, посвятившие себя изучению проблем Третьего мира. Среди них есть бывшие католики, бывшие коммунисты, сюрреалисты, ученики Навийа… Они прошли через все вероучения и сохранили исключительную ясность ума, они привыкли ставить под вопрос любые ценности…

— Прежде всего нужно сравнить эти идеи с идеями других комитетов (франц.)

Если мы хотим быть действенными, нам следует выработать тактику, приемлемую для каждой из групп Сопротивления, не упуская при этом из виду их глубокого единства (франц.)

— Я беру на себя Марка и греков… Альваро может предупредить испанцев… А кто же займется установлением контактов с португальцами?.. (франц.)

— После разгрома Освободительного движения революционный дух может прийти к нам только извне. У нас царят левые, но какие левые! Левые колеблющиеся, неустойчивые, разнородные, непоследовательные, обуреваемые противоречиями… Добропорядочные левые. Левые, которые не смеют даже называть себя таковыми.

— Последняя поездка в Испанию дала нам небольшую надежду, принесла свежее дуновение. У вас, по крайней мере, слово «свобода» означает нечто вполне определенное. Здесь же это слово потеряло свой смысл. Все считаются свободными. И мы живем в худшую из худших пору отчуждения.

— Возможно, вы и не отдаете себе в этом отчета, но это факт неоспоримый. Вы, испанцы, счастливее нас. Вы сохраняете нетронутым ваш протест, в то время как мы, — против кого нам восставать? Нам внушает отвращение вся Франция.

— К счастью, у нас еще остаются колонии и возможность сражаться на стороне различных освободительных движений… А потом что? Что мы можем сделать? (франц.)

— Броситься в политику? Какая разница, по правде сказать, между Пине и Мендесом?…

— Я прожил несколько месяцев в Малаге… У меня сложилось впечатление, что надо очень немного и людей и времени, чтобы организовать вооруженное восстание против режима.

— Мы с женою пришли к такому же выводу относительно Каталонии… Налицо революционная ситуация, и народное стремление пропадает впустую из-за отсутствия твердого направления…

— Если испанское сопротивление нуждается в нас, скажите вашим друзьям, что мы готовы вновь взяться за оружие.

— У нас есть старые связи с маки. Вы не хотели бы познакомиться с нашими партизанами? (франц.)

«Урок тьмы» (франц.)

— Робер Нуво просил извиниться за него перед вами. Вы слышали новость?

— Какую новость?

— Национальный алжирский фронт освобождения начал новое террористическое наступление против французских войск (франц.)

— Нам сообщил об этом позавчера один из руководителей… Надо немедленно организовать кампанию в прессе в защиту их действий. Мы с Нуво набросали черновик заявления для печати, оно сейчас у Казалиса (франц.)