Магомед Абдулкаримович - Переосмысление

Айша не отвечала, слезы в ее глазах накапливались.

— Во что ты веришь, Айша?! Отвечай! — вдруг закричал старик.

Тут Айша вытащила из-под кофты крест и с грохотом положила его на стол.

— Вот во что я верю! — закричала она, — я американка! Я христианка! И всегда ей оставалась! Я сказала, что приняла ислам, так как думала, что в другом случае Джасим не женится на мне! Ну что?! Вы теперь довольны?! Вы удовлетворены?!

— Абсолютно, — ответил Эсам, продолжая вести себя так, как будто это просто светская беседа.

— Ну все, хватит! — вдруг зарычал Джасим, ударив рукой по столу. Взяв в руки нож, он заговорил каким-то ужасающим тоном, обращаясь к сидящему напротив него Эсаму:

— Я сыт по горло. Я вижу тебя насквозь, старик. Ты думаешь, я буду терпеть все это лишь потому, что ты знал моего отца и потому, что весь наш район уважает и боится тебя? Думаешь, я позволю тебе доводить до слез мою жену лишь потому, что ты приютил нас в своем доме?! Нет, мразь, такого не будет! Видишь этот нож? Уверяю тебя, он очень острый.

Не раз он выручал меня. Так вот…если мы еще хоть раз где-нибудь пересечемся с тобой, я всажу этот нож тебе в сердце, а потом в голову. Обычно от удара в эти части тела люди умирают, но так как у тебя нет ни сердца, ни мозгов, то вряд ли эти удары станут для тебя смертельными. Но будь уверен, я найду в твоем теле места, куда можно будет всадить нож так глубоко, чтобы твоя жалкая жизнь прервалась! Надеюсь, мы еще встретимся, и уж тогда наша встреча точно будет последней. А сейчас мы уходим…

После этих слов Джасим встал, чтобы направиться с женой к выходу.

— Ты прогнил, Джасим, прогнил насквозь, — сказал Эсам ему вслед — ты не ведаешь, что творишь. Говоришь так, словно я твой враг, а не она. А ведь это она своими сладкими речами об Америке внушила тебе ложное представление, что главное в жизни — это личное счастье. Она внушила тебе, что ты должен, обязан бежать к брату в Штаты за хорошей жизнью, чтобы быть свободным, быть счастливым. Человек — это сумма поступков, совершенных им. Твои поступки говорят о том, что ты человек, который не достоин уважения.

— Ты идиот, старик. Ты лишился остатков разума. Мне жаль тебя, — сказал Джасим спокойным усталым голосом и повернулся, направляясь к выходу.

— Айша, забери детей из соседней комнаты.

Джасим устал. В результате этой усталости нож, который он держал в руках, был ловко выхвачен одним из братьев. После этого двое других братьев набросились на него и, свалив с ног, начали связывать руки и ноги.

Айша была ввергнута в шок. Ее удивило даже не то, что братья ее мужа набросились на него. Поразило то, что веревки, которыми они связывали его, были у них в карманах, будто они с самого начала знали, что им придется это делать.

— Что вы делаете?! Отойдите от него! — закричала она, но тут к ней подбежал самый старший из братьев, Саид, и жестко ухватив ее за шею, закрыл ей рот своей мозолистой рукой.

— Заткнись, дрянь, мы с тобой позже еще поговорим, — прошептал он ей на ухо и швырнул на диван.

Шокированный всей этой картиной молодой Ахмад хотел помочь Джасиму. 18-летний парнишка был настолько ничтожен физически по сравнению со своими высоченными братьями, что ничего не смог бы сделать, но ему было плевать на это. Он встал и хотел оттащить их, но почувствовал на своем плече сильную руку Эсама, которая жестким движением усадила его обратно за стол.

— Сиди тихо, цыпленок, тебе лучше не вмешиваться в дела мужчин, — сказал ему старик.

Сломав Джасиму нос и не оставив на его теле живого места, братья наконец успокоились. Через несколько минут все в комнате стихло. Обстановка была следующей: на полу лежал перевязанный по рукам и ногам окровавленный Джасим, рядом с ним сидели Саид и Иса. Недалеко от них на диване со связанными руками сидела Айша, рядом с ней был Залимхан. Ахмад продолжал сидеть за столом, как ему велел самый старший из всех, кто находился в тот момент в доме, который в свою очередь медленно ходил по комнате из стороны в сторону, с наслаждением и какой-то элегантностью попивая чай. Закончив чаепитие, он потер руки и заговорил.

— Что ж, думаю, теперь вся обстановка полностью благоприятствует тому, чтобы заняться главным человеком, который виновен во всем произошедшем, — его взгляд упал на Айшу.

— Ахмад! Что ты сидишь и плачешь, как баба?! Давай вставай, я хочу, чтобы ты тоже поучаствовал в этом, — сказал старик.

— Я не…я не хочу, — ответил парень, захлебываясь в слезах.

— А мне плевать, хочешь ты этого или нет! — закричал в ответ Эсам, — сейчас важно только то, чего хочу я! Тебе пора уже стать мужчиной. Не надо жалеть это трусливое ничтожество, которое, спрятавшись за жену и детей, хочет покинуть свою родину и променять ее на Америку, где так уютно поселился его старший братец. Он заслужил то, что сейчас с ним происходит. А теперь, Ахмад, вставай, и притащи сюда Айшу, живо!

— Я не хочу, Эсам, не втягивай меня в это, я не могу, — говорил молодой Ахмад, не переставая плакать.

— Ты сделаешь так, как я сказал, или я зарежу Джасима прямо у тебя на глазах. Сегодня они ответят за все! Пришел час расплаты за грехи, и я беру на себя роль палача. Так что встал и привел ее сюда, быстро! Увидев, что Ахмад идет к ней, Айша приняла оборонительную позу.

— Айша, извини, пожалуйста, встань, — бормотал Ахмад, подойдя к ней, но она вела себя, как озверевшая. Она начала отпихиваться ногами. От этой ситуации Ахмад стал плакать еще сильнее и продолжал бормотать:

— Айша, пожалуйста… дай руку, я должен усадить тебя рядом с мужем, встань…встань с дивана, прошу тебя.

— Что ты с ней возишься?! — закричал в гневе Эсам.

— Давай я приведу ее? — предложил свою помощь Саид.

— Нет! Сядь на место! Я хочу, чтобы это сделал именно он! Возьми ее за руку и тащи сюда, а не то я убью твоего брата! — возникало ощущение, что Эсам с минуты на минуту окончательно потеряет контроль над собой.

Тут Ахмад понял всю серьезность ситуации. Он понял, что у его нерешительных действий могут быть серьезные последствия. Он взял себя в руки, вытер слезы и, сев перед Айшей, решил в последний раз попытаться уговорить ее встать добровольно:

— Послушай меня. Твоего мужа убьют, если ты сейчас же не встанешь и не присядешь рядом с ним. Поняла? Так что вставай!

Но та и слушать его не хотела. Ее рассудок был затуманен, и ей было в тот момент плевать, что жизнь ее мужа под угрозой. Поняв, что добровольно она не встанет, Ахмад жестко схватил ее за руки и попытался поднять, но это было не так просто. Он получил от нее удар ногой в пах и упал на пол, корчась от боли. Тут он по-настоящему разозлился.

— Ты идиотка! Твоего мужа убьют, дура! — зарычал он, с трудом встав на ноги и продолжая попытки поднять ее с дивана.

Джасим, видя всю эту картину, изо всех сил пытался что-то сделать. Но он был не в силах. Двое его братьев, каждый из которых весил более ста килограмм, просто уселись на него и с хохотом наблюдали за тем, как их младший худощавый брат пытается усмирить и привести к ним буквально озверевшую Айшу. Когда Джасим окончательно смирился с тем, что он не в силах что-либо изменить, он решил просто ждать, когда все это завершится.

Он смотрел на жену и думал о том, что если ему и ей все же удастся пережить этот кошмар, то они уедут далеко в Америку, где он встретит брата. «Рашид, брат мой, да поможет мне Всевышний, и мы скоро встретимся с тобой», — думал он. Но вскоре ему пришлось вернуться в то, что происходило в реальности.

— Вставай, дура! — кричал Ахмад, через некоторое время ему пришлось влепить Айше пощечину. Это ее не усмирило, поэтому он дал вторую пощечину, затем третью. Наконец, она выбилась из сил и упала на пол.

— Молодец. Ты ее все же одолел, — сказал Эсам, смеясь вместе с другими, — давай, тащи ее сюда.

И Ахмад, весь в слезах, потащил ее тело по полу в ту сторону, куда ему указали.

— Прости… прости, пожалуйста. Я это делаю ради вас с Джасимом. Я бы никогда не причинил вам боль, — говорил он, волоча ее по полу и заикаясь от своего непрерывного плача, — прости меня.

До Айши доходили лишь обрывки фраз молодого парня. Но вот что она хорошо услышала, так это выстрел. После этого ее уже никто не волок по полу, Ахмад упал рядом с ней весь в крови. Она смотрела в его безжизненные, наполненные слезами глаза, и не понимала, что происходит. Медленно встав на ноги, она посмотрела в ту сторону, откуда, как ей показалось, были произведен выстрел. Взгляды всех присутствующих были устремлены в ту же сторону. На пороге комнаты стоял с двуствольным ружьем в руках Абдулла Авад, друг Джасима, с которым они договорились встретиться у Эсама.

— Ты как? — спросил он, одной рукой развязывая Айшу, а другой направляя ружье на остальных.

Она ничего не ответила.

— Что здесь происходит? — проговорил он сквозь зубы, обращаясь к Эсаму, так как тот показался ему единственным, кто на тот момент был способен что-то говорить.