Мария Метлицкая - Советы мудрой свекрови. О детях, мужьях и не только…

А что же Светочкина мать? Она стеснялась Светочкиного богатства. Жить в комнате почти без мебели, пить жидкий чай из треснувшей кружки и хлебать жидкие щи с редкими лоскутами переваренной капусты было для нее привычнее. Она отказалась от новой квартиры, как и от поездок на море, от новой одежды. Да Светочка и не очень настаивала. Она больше всего боялась, что что-то ей будет напоминать о нищих детстве и юности. А именно мать и была напоминанием об этих не очень светлых днях.

Могла ли Светочкина мать вести себя иначе? Думаю, да. Мне даже кажется, что именно чувство вины не давало ей возможности жить лучше. Ведь недаром говорят, что нищета – в голове. Так и чувство вины – в голове. Избавься от него – и все пойдет совсем иначе.

Как ни банально звучит, мамы всякие нужны, мамы всякие важны. Просто надо исходить из того, что ты для своего ребенка – лучшая, как и он для тебя (привет Митиной маме). И не мучиться виной. Ведь ни одна мать в здравом уме не пожелает и не сделает своему ребенку плохого. А значит, все, что ты для него делаешь, – правильно. Расслабься, получай удовольствие от материнства.

И знаешь, какая лучшая награда? Когда друзья ребенка ему завидуют, и он преисполняется гордости за то, что ему повезло с предками. Недавно я прочитала удивительную книгу английской писательницы Рейчел Джойс «Операция «Перфект». Она очень о многом, очень рекомендую, не пожалеешь. Там как раз рассказывается о том, как мать и сын могут стать друзьями, как мальчику важно с детства чувствовать себя мужчиной и защищать мать – от целого света, потому что это первая и главная женщина в его жизни. И какая это ответственность для матери – от того, как сложатся ее с сыном отношения, во многом зависит его будущая жизнь.

Как бы ни были близки твои отношения с ребенком, ни к чему посвящать его в нюансы отношений с мужем, свекровью, твоими собственными родителями.

Что же – кривить душой, лгать, изворачиваться? – спросишь ты. Я бы сказала так: обходить острые углы. Женская мудрость обязательно подскажет, где граница, которую не стоит переходить. Не заставляй ребенка выбирать между тобой и отцом, тобой и бабушкой или дедом. И пусть будет как можно больше людей, которые его любят.

И даже если у тебя неважные, натянутые отношения со свекровью, пусть ребенок как можно дольше это не почувствует.

Ну вот, мы добрались до самого интересного. Я все откладывала, признаюсь, этот разговор – ведь сама я и свекровь, и невестка, побывала по обе стороны баррикад. Конечно, в «Дневнике свекрови» я многое сказала по этому поводу, повторяться не буду. Но разве мы, девочки, упустим случай поговорить о непростых (или, что редко, прекрасных) отношениях со свекровью? Да не в жизнь!

Кстати, чувствуешь, в самом слове есть что-то тревожное: свекровь. Да уж, вот толерантные французы называют свекровь и тещу belle-mere (прекрасная мама), англичане – mother in low (законная мать). Мы же прямо рубим правду-матку ☺. Немного о личном опыте, надеюсь, тебе пригодится.

Некоторые ладят со свекровями, искренне хорошо к ним относятся, называют мамами и не имеют ничего против совместного проживания. И дай им бог так жить и дальше. Другие вынуждены делать вид, что свекровь для них – мама родная (помнишь беднягу Лану, о которой я рассказывала выше)?

Вот две крайности. А между ними – разумный компромисс. Золотая середина. Вот к ней и будем стремиться.

Не забывай – она мать твоего мужа и бабушка твоих внуков. Не можешь дружить – сохраняй нейтралитет.

Ася вышла замуж за Сережу по большой любви, и к ужасу родителей с обеих сторон – молодым было по восемнадцать, оба учились на первом курсе. Но страсть погасить разумными доводами не удалось – пришлось покупать фату, костюм, снимать ресторан, ну и так далее. Асины родители как-то быстро смирились с новым статусом дочери, а вот с Сережиной мамой так просто не получилось. Ольга Искандеровна сына любила какой-то ненормальной любовью: поздний ребенок – когда она его родила, старшая дочь уже ходила в пятый класс – заменил ей родственников (их почему-то не было), подруг (их тоже не наблюдалось по причине крайней угрюмости Асиной свекрови) и вообще всех. Муж ее умер за пару лет до Асиной и Сережиной свадьбы, и, по всей видимости, особо счастливым их брак не был. Старшая дочь давно вышла замуж, жила отдельно, и ее судьбой Ольга Искандеровна не особо интересовалась, равно как не интересовали ее две внучки. Ася выросла в хлебосольной семье, где поддерживались родственные связи до пятого колена и неожиданный визит, к примеру, пятиюродного дядюшки из Тбилиси воспринимался как само собой разумеющееся. Дядюшке ставилась раскладушка, Асин папа доставал бутылку коньяка, а мама метала на стол все, что было в доме. Холодность Ольги Искандеровны по отношению к собственной дочери и внучкам Асю удивляла, а неуемная, какая-то животная любовь к сыну – раздражала. Она была девушкой самостоятельной, мама ее часто болела, поэтому Ася с восьмого класса вела дом. От Сережи она ждала взрослых, мужских поступков, и он старался изо всех сил, пока не попадал к матери. Там он немедленно становился Кисой (так его называла Ольга Искандеровна). Кисе не давали помыть тарелку («Сиди, сыночек, я сама»), не позволяли поднять тяжесть («Я привыкла, что здесь такого?» – искренне недоумевала Ольга Искандеровна, появляясь на пороге с тяжеленными сумками). Еще Кису постоянно целовали то в носик, то в лобик, жарили ему «курочку с картошечкой» и «варили компотик». Ася не знала, что делать – ну не запретишь же мужу навещать мать! А Ольга Искандеровна настаивала на частых визитах сына («Мне так одиноко», – говорила она, скорбно поджав губы). Без Асиных визитов она вполне могла обойтись и предпочла бы, чтобы Киса приезжал к ней один. Сережа был для нее единственным светом в окошке. Смириться с тем, что кровиночка будет принадлежать другой женщине, точнее, «этой девчонке», было сложно. Но, будучи дамой неглупой, она прекрасно понимала, что если хочет сохранить возле себя сына, то придется принять невестку. Они теперь идут в комплекте, как ни прискорбно.

– Мама, она по утрам входит в нашу комнату без стука! – возмущенно жаловалась Ася. – А еще она пользовалась моей косметикой. Ведь мы же, говорит, одна семья! Мама, я не могу смотреть на ее курочку. Я вообще не люблю, когда еду уменьшительно-ласкательно называют! А от слова «компотик» у меня зубы начинают чесаться! А вчера она увязалась с нами в кино! И знаешь, не просто увязалась. Смотрит на меня так ласково и сладким голоском спрашивает: «А ты, Асенька, тоже с нами пойдешь?»

Мудрая Асина мама могла бы много рассказать дочери о своих непростых отношениях с собственной свекровью. Но ее свекровь приходилась Асе бабушкой, поэтому мама обходилась без подробностей. Выслушав дочь (кто же еще выслушает), она говорила одно и то же:

– Не забывай, она мать твоего мужа. Любить ты ее не обязана, но уважать придется.

– Как уважать, мама?

– Своди общение к минимуму, будь мила, но не навязывайся в родственницы. В общем, нейтралитет.

И Ася так и поступила. Старалась как можно меньше общаться со свекровью. Когда приезжала к ней в гости, вела себя, как на приеме у английской королевы: обсуждала погоду, цены на продукты (о высоком с Ольгой Искандеровной говорить не получалось). Свекровь чувствовала Асину холодность, но придраться было не к чему: невестка вежлива, мила, с праздниками поздравляет, о муже заботится.

И ее ненормальная любовь к Сергею как-то сама собой с годами сошла на нет, стала спокойнее. А тут еще Ольга Искандеровна познакомилась с собственными внучками. Девочки оказались очень симпатичными, их и назначили Кисами. А Сергей наконец смог перерезать пуповину и стать самостоятельным мужчиной.

Асе предстоит через пару месяцев стать свекровью – сын и его девушка уже подали заявление в загс.

– Знаешь, больше всего я боюсь, что буду так же мешать Ване стать самостоятельным, как когда-то Искандеровна моему Сергею, – признается Ася. – Поэтому время от времени проверяю – не делаю ли я из моего мальчика Кису? Вроде пока нет.

Помни, ты тоже станешь свекровью (или тещей).

И опять слово Асе.

Я только теперь, когда Ваня в двадцать пять решил построить ячейку общества, понимаю и своих родителей, и свекровь. Точнее, не понимаю, как они вообще смогли пережить нашу свадьбу. Мой Ваня хотя бы работает, неплохо зарабатывает, в быту абсолютно самостоятельный, уже года три снимает квартиру, сам убирает, сам готовит. А мы с Сережкой тогда – мама дорогая! – ни денег, ни жилья. Две нищенские стипендии, какие-то разовые подработки. Детский сад. А туда же, как большие, – загс, штамп, все дела. Смешно! Думаю, родителям было не до смеха. Особенно Искандеровне. Она же Серегу отдирала от себя с кровью. А я, эгоистка, ее тогда не понимала. Хотела, чтобы он вчера ее сынком был, а наутро – хоп! – и моим мужем. Ультиматумы ставила, высмеивала ее. А она просто очень боялась одиночества. И манипулировала сыном. Тогда я ее очень осуждала, а сейчас то ли старше стала, то ли просто в ее шкуру влезла. Я ее не то чтобы оправдываю – нет, конечно! И сама такой матерью и свекровью постараюсь не быть.