Александр Моралевич - Увечное перо

"ВСЕМ! ВСЕМ! ВСЕМ!

Обещаю небывалый выплеск адреналина. Любой, кто купит данную книжку, заполучает право на понарошечный, в отличие от меня, театрализованный расстрел в подвале Лубянки".

Опять же Солженицын: убого, без всякой тебе броскости: "Бодался теленок с дубом", "Один день Ивана Денисовича". А нет бы:

"ВСЕМ! ВСЕМ! ВСЕМ!

Кто купит означенный томик — получит по пригоршне костровой золы для чистки зубов и всамделишную щепку от нар, на которых волок всю чалку з/к Солженицын"

Ну, а Шолохов, "Тихий Дон" — ведь вот же прошляпленное золотое дно! Скудоумно значится только и всего: "М.Шолохов. "Тихий Дон". А нет бы:

"ВСЕМ! ВСЕМ! ВСЕМ!

Всякой даме, а равно и девице, нашедшей в купленной книжке выигрышный купон, гарантируется совокупление с казаком, каковой есть точная копия Григория Мелехова Равно и мужчины, обнаружившие купон, смогут уестествить казачку, совпадающую обличьем с Аксиньей!"

Нет. не умели подать товар лицом.

А вот Б.Акунин свежеизвещает: я освоил изготовление романов с секретцем. Кто купит книжку и раскусит секретец — того стимулирую я перстнем с бриллиантом, и уж это камушок — нету цены!

Но меркнет даже Акунин по сравнению с Дарьей Донцовой и ЭКСМО Тут обрушивается на нас "Безумная кепка Мономаха", 384 стр., "Литературно-художественное издание", "Иронический детектив". "Иронический детектив. Читайте романы примадонны иронического детектива Дарьи Донцовой". "Дополнительный тираж 30000 экз" (Про основной тираж деликатно не сообщается зачем полностью рассекречивать населению количество отечественных обалдуев, способных потратиться на беспардонную графоманскую жуть?). И далее: "Вкусная книга от звезды иронического детектива. Уникальное подарочное издание". И под сенью пистолетика, перевязанного подарочной ленточкой, идут кулинарные рецепты от самой иронической звездуньи.

Однако, обормот и обалдуй могут еще колебаться с покупкой. Приобрести? Или нет? Вот если бы не "Безумная кепка Мономаха", а "Безумная кепка Лужкова"!

Именно таких колеблющихся в звездчатой виньетке на заднике обложки призвана сразить мортирная заманушечная артиллерия: "Я ГОТОВЛЮ ВАМ ПОДАРКИ! Дорогие мои, любимые! Теперь в каждой моей новинке в твердом переплете — купон на подарок. Самых активных читателей ждет семейный отдых в солнечном Египте! ВАША ДАРЬЯ ДОНЦОВА".

Это, конечно, написано в заботах об экологии России. Чтобы проблеваться от прочитанного россиянин дул в Египет, а не запакощивал и без того угаженную Россию.

Ну, а поскольку есть "Безумная кепка Мономаха", то Баскервили тоже подлежат задействованию, отраженные в романе "Лягушка Баскервилей". Хотя — заманушка к роману уже другая: "Загадки года от Дарьи Донцовой. Отныне в детективах Д.Донцовой есть загадки, которые НУЖНО РАЗГАДАТЬ САМОМУ! Читайте подробности в новых книгах Д.Донцовой, сами распутывайте преступления и… получайте призы. Вас ждут 1000 плюшевых мопсов и ГЛАВНЫЙ ПРИЗ — золотой кулон, принадлежащий лично Дарье Донцовой".

Да, завидное дело — быть активным читателем Донцовой, с золотым кулоном на шее лететь в Египет, прижимая к груди не облагаемого пошлинами плюшевого мопса, да еще если побожится Донцова, что самолеты будут не от Аэрофлота.

Что говорить: это нынче индустрия — заманушки. И, понятно, обижает Донцову, что книжка её огружена заманушками на конкуренток, но тут уж своя рука владыка у ЭКСМО. И в "Безумной кепке" накликаются покупатели романов Галины Куликовой, "автора особо сложных детективов".

Само собой, у нас в России — как? Где есть Куликова, там быть и Поляковой (Куликово поле):"Имя Татьяны Поляковой знает вся страна! Герои её авантюрных детективов умны, красивы и коварны". "Жизнь — игра. Играй другими!" И уж это последнее напутствие читается просто как крылатость, цитата и афоризм. Даже вроде бы с подразумеванием автора: "В.Путин".. Играть другими — кто же кроме него?

Теперь: что же оно такое, эта "Кепка Мономаха"?

Да, исчерпан сериал романов, где трудится разоблачитель всего и вся Иван Подушкин. Выдохлась на сериальной романной дистанции и Виола Тараканова. Вслед за нею Даша Васильева И пробил звездный час вот кого: "Следствие ведет дилетант Евлампия Романова".

И что же с языком, которым докладываются перипетии из многотрудной жизни Евлампии? Со словарным запасом и образностью? Да как в прочих книгах. Коли в час пик потолкаться в супрмаркете "Паттерсон", вникая в лексику и устремления, а потом потолкаться в "Пятерочке" — вот нечто усредненное донцовское и получится.

А как же "звезда иронического детектива"? Тут пожалуйста, оснащен роман и единственным иронизмом, даже юмором положений, перешибающим Джерома Клапку Джерома с его "Трое в лодке, не считая собаки". Иронизм гурманский: при детской площадке есть доска-качалка. Стало быть, на один её конец сел нелюбимый недотещей недозять, мал-мала они покачались, а потом недозять без оповещения ка-ак спрыгнет со своего конца, а недотеща ка-ак ляпнется задом оземь — иронизм рафинированный, в чистом виде.

Что до собак — то присутствуют и собаки. Эка удивил Константин Паустовский: у него облако в тексте может лететь полстраницы, и такой вот колдун словесности — читаешь взахлеб.

А у Донцовой собака величиной с унт, с валенок — ложится в сквере на безвинного прохожего и лежит пять страниц. А прохожий этот парень не может набраться сил, чтобы спихнуть собаку с себя. Видно, парень из тех дистрофиков, которых подгребает Министерство обороны для защиты священных рубежей нашей родины. Здесь избавление парня от лежащей на нем суки перерастает у Донцовой в некий вселенский и героизменный процесс, вроде снятия со льдины Папанина.

Ну, а уж эти романы точностей, знания предмета — оно российской романистике теперь не с руки. Взять дотошника Артура Хейли — ведь замучает препараторством профессий. Проштудируешь "Аэропорт" — и смело нанимайся на любую должность в системе воздухоперевозок. (Конечно, кроме командира лайнера, второго пилота, штурмана и бортинженера,) Читанешь "Отель" — и смело иди хоть в топ-менеджеры "Шератона", хоть в горничные.

Но это же нудистика — перед написанием книги заглубляться, изучать какие-то тонкости, реалии, а то и прочувствовать все на собственной шкуре. Мало ли что, что Горький углядел талант в юном Бабеле, но тем не менее для заглубления в жизнь на пять лет послал его "в люди". Нам эти штуки побоку. И у одной детективистки преступник "передергивает затвор на револьвере". А у Донцовой в столице участковый милиционер — сержант. (Хотя и в крохотулечных городах это сроду офицерская должность.)

А Ольга Славникова слепляет роман "2017", увенчанный главной литературной премией страны. И в романе этом, помимо прочей гили, самолет запростуху оставляет за собою в небе "конверсионный след". И никто не надоумил Славникову, что конверсионность — это когда военный завод по производству покрышек для перехватчиков и бомбовозов переходит на изготовление презервативов из тех же самых резин. Тогда как все самолеты в мире оставляют за собою в небе только ИНВЕРСИОННЫЙ СЛЕД, А Славникова оставила по себе в российской изящной словесности разве что след ЭМУЛЬСИОННЫЙ.

А вот штучный и громоздкий телевизионный мужчина Дмитрий Губерниев. Который, ликуя в экрен, в глубинах своего обширного организма умеет рождать визг сельской дворняжки, попавшей под мотоцикл. Он, от богатой суммарности наблюденного в мире, упоминает даже некие "вялотекущие вершины". И что же, ему. всего-то тележурналисту — можно, а сочиняльщице — нельзя?

Можно, можно, и ведь спешка, надо перезвездеть на сочинительском поприще Устинову, Маринину, Робски, Куликову. Полякову… Потому совершенно непринужденно в "Безумной кепке Мономаха" всплывает некая "сетка "рабицы" А что, вы хотите, чтобы иронистка Донцова сама покантовалась на нарах, обретя знания и про сетку, изобретенную Рабицем, и про спираль Бруно, которая международными конвенциями запрещена, но у нас в большом спросе? Недосуг париться на нарах Донцовой, так что следак-дилетант Евлампия Романова познакомит нас вскоре и со "спиралью "бруны". При этом за флагом останутся и такие наши златоусты, как Черномырдин и даже Фрадков, который: "В начале года мы имели обнадеживающие показатели, но теперь они имеют нас".

Точно так же, как нас имеют ЭКСМО и авторский актив издательства. Культивируя повальное омартышковление масс, и пожалте пошелестеть нашими страницами, граждане мартышки-мармазетки, обыватели макаки-резус, опавианенные господа, пригамадриленные и ошимпанзевленные миряне.

И я решительно не знаю про страну, о которой в эпиграфе к данному эссе высказался безвестный пессимист — но в Москве надежда только на Ю.М.Лужкова. Ибо, ввиду перенаселенности Москвы, граждане здесь начисто утратили возможность читать в гортранспорте. А, стало быть, будут убережены от прочтения книжек ЭКСМО, да только ли ЭКСМО.