Хантер Томпсон - Ромовый дневник

Я минут тридцать погулял, любуясь витринами магазинов, которые торговали одеждой «айвилига», вглядываясь в грязные бары, полные шлюх и матросов, сталкиваясь с людьми на тротуаре и думая о том, что вот-вот рухну, если только не найду ресторан.

Наконец я сдался. Похоже, ресторанов в Старом городе не было вовсе. Единственным мало-мальски подходящим заведением, какое мне удалось приметить, оказалась «Нью-йоркская закусочная», но она была закрыта. В отчаянии я снова поймал такси и велел шоферу везти меня к «Дейли Ньюс».

Он вылупил на меня глаза.

– В газету! – выкрикнул я, захлопывая за собой дверцу.

– А, си, – промычал он. – «Эль-Диарио», си.

– Ни черта подобного, – возразил я. – «Дейли Ньюс» – американская газета – эль «Ньюс».

Ни о чем таком водила никогда и слыхом не слыхивал, и мы поехали назад к Пласа-Колон, где я высунулся из окна и спросил полицейского. Он тоже не знал, но в конце концов с автобусной остановки подошел какой-то мужичок и сказал нам, где она.

Мы поехали по булыжной мостовой вверх по холму, в направлении береговой полосы. Там не было никаких признаков газеты, и я заподозрил, что водила привез меня сюда только лишь бы избавиться. Завернув за угол, он вдруг выжал тормоз. Впереди дорогу почти перегораживало что-то вроде уличной драки – орущая толпа пыталась проникнуть в старое зеленоватое здание, похожее на пакгауз.

– Вперед, – бросил я шоферу. – Тут можно проехать.

Он что-то буркнул и покачал головой.

Я треснул кулаком по спинке переднего сиденья.

– Двигай! Нет езды – нет денег.

Водила снова что-то забормотал, но все же врубил первую передачу и откатил к другой стороне улицы, стараясь держаться как можно дальше от драки. Он остановился вплотную к зданию, и тут я понял, что там не все дрались друг с другом, а банда примерно из двадцати пуэрториканцев атаковала высокого американца в рыжевато-коричневом костюме. Он стоял на ступеньках, размахивая большой деревянной вывеской точно бейсбольной битой.

– Недоноски вонючие! – проорал американец. Дальше последовал какой-то вихрь движения, и я услышал звуки глухих ударов вперемешку с воплями. Одни из атакующих с разбитой физиономией рухнул на мостовую. Здоровенный парень, непрерывно размахивая вывеской, попятился к двери. Двое пуэрториканцев попытались выхватить у него вывеску, но парень рванул ее на себя, а затем треснул одного из них по груди, сшибая его со ступенек. Другие, крича и размахивая кулаками, отступили. Тут американец зарычал: – Вот она, уроды! На драку собакам!

Никто не двинулся с места. Парень немного выждал, а потом закинул вывеску за плечо и швырнул ее и самую середину толпы. Она угодила одному пуэрториканцу в брюхо, отбросив его на других. Раздался взрыв смеха, после чего американец исчез в здании.

– Ну ладно, – сказал я, поворачиваясь к водиле. – Здесь повестка дня исчерпана. Поехали.

Но тот покачал головой и указал на здание, затем на меня.

– Си, эста «Ньюс». – Шофер кивнул и снова указал на здание. – Си, – торжественно заключил он.

Тут до меня дошло, что мы торчим как раз перед редакцией «Дейли Ньюс» – моим новым домом. Бросив еще один взгляд на грязную толпу между такси и дверью, я решил вернуться в отель. Но тут снова начался переполох. Сзади подкатил «фольксваген», и оттуда, размахивая длинными дубинками и что-то крича на испанском, вылезли трое полицейских. Часть толпы разбежалась, но кое-кто остался поспорить. Я немного подождал, затем дал таксисту доллар и рванул к зданию.

Согласно указателю, редакция «Ньюс» располагалась на втором этаже. В лифт я вошел, почти ожидая, что он поднимет меня прямиком в свалку еще почище. Однако створки раскрылись в темный коридор. Слева, совсем рядом, шумел отдел местных городских новостей.

Войдя туда, я почувствовал себя много лучше. Всё там – и мирный беспорядок, и равномерное перестукивание пишущих машинок с телетайпами – казалось родным. Даже запах был знаком. Помещение было таким просторным, что казалось пустым, хотя я заприметил там не меньше десяти человек. Единственным наработавшим представлялся невысокий брюнет за столом у двери. Откинувшись на спинку стула, он таращился в потолок.

– Ну чего? – рявкнул он. – Какого еще хрена?

Я свирепо на него глянул.

– Завтра начинаю здесь работать, – сказал я. – Моя фамилия Кемп. Пол Кемп.

Брюнет еле заметно улыбнулся.

– Извини. Я думал, ты за моей пленкой.

– За чем, за чем? – переспросил я.

Он что-то пробурчал про «подлый грабеж» и что «за ними только глаз да глаз». Я оглядел помещение.

– На вид они вроде в норме.

Брюнет фыркнул.

– Ворюги самые натуральные. – Тут он встал и протянул мне руку. – Боб Сала, штатный фотограф, – представился он. – А сегодня ты здесь зачем?

– Ищу, где бы перекусить.

Он улыбнулся.

– На мели?

– Нет, деньги есть. Просто ресторан не найти.

Сала откинулся на спинку стула.

– Тебе повезло. Первым делом здесь как раз следует научиться избегать ресторанов.

– А что? – поинтересовался я. – Дизентерия?

Он рассмеялся.

– Дизентерия, колики, подагра, болезнь Хатчинсона – здесь все что угодно можно заполучить. – Он взглянул на часы. – Подожди минут десять, вместе к Элу закатимся.

Я сдвинул в сторону фотоаппарат и сел на стол. Сала откинулся на спинку стула и снова уставился в потолок, время от времени почесывая курчавую голову и явно отплывая в какие-то более счастливые земли, где было навалом ресторанов и совсем не водилось воров. Смотрелся он здесь довольно нелепо – вроде билетера на каком-нибудь карнавале в штате Индиана. С зубами у фотографа было скверно, ему не мешало побриться, рубашку давно никто не стирал, а ботинки выглядели так, будто он пришел в них пешком аж из самого Гудвиля.

Мы сидели молча, пока из двери кабинета в дальнем конце помещения не вышли двое мужчин. Одним из них был тот высокий американец, которого я видел с вывеской в руках. Другой, лысый шибздик, что-то возбужденно болтал, бурно жестикулируя обеими руками.

– Кто это? – спросил я у Салы, указывая на высокого.

Фотограф оторвал глаза от потолка.

– Тот парень с Лоттерманом?

Я кивнул, резонно предполагая, что лысый шибздик – Лоттерман.

– Его фамилия Йемон, – сказал Сала, снова разворачиваясь к столу. – Новенький – недели две, как прибыл.

– Я видел, как он на улице дрался, – сказал я. – Банда пуэрториканцев наскакивала на него у самых дверей.

Сала покачал головой.

– Выходит, он просто псих. – Он кивнул самому себе. – Наверное, сказал пару ласковых этим профсоюзным кретинам. Здесь ведь сейчас что-то вроде незаконной забастовки – ни одна душа не знает, в чем тут соль.

Тут Лоттерман крикнул из другого конца помещения:

– Эй, Сала, ты чего там делаешь?

Сала даже глаз не поднял.

– Ничего не делаю. Через три минуты ухожу.

– А кто это там с тобой? – спросил Лоттерман, с подозрением меня разглядывая.

– Судья Кратер, – отозвался Сала. – Может знатная заметка выйти.

– Какой такой судья? – переспросил Лоттерман, приближаясь к столу.

– Проехали, – отмахнулся Сала. – Его фамилия Кемп, и он говорит, вы его наняли.

Лоттерман явно был озадачен.

– Судья Кемп? – пробормотал он, а затем, что-то припомнив, широко улыбнулся и протянул мне обе руки. – Ах да – Кемп! Рад тебя видеть, дружище. Когда прибыл?

– Сегодня утром, – ответил я, слезая со стола, чтобы пожать ему руку. – Почти весь день я проспал.

– Отлично! – похвалил Лоттерман. – Очень даже мудро. – Он порывисто кивнул. – Теперь, я надеюсь, ты готов.

– Пока еще нет, – сказал я. – Перекусить бы не мешало.

Он рассмеялся.

– Нет-нет – завтра. Сегодня вечером я тебя на работу не поставлю. – Он снова рассмеялся. – Нет, и хочу, чтобы вы, парни, хорошо кушали. – Он улыбнулся Сале. – Наверное, Боб собирается тебе город показать, ага?

– Как пить дать, – заверил Сала. – Издержки за счет заведения, ага?

Лоттерман нервно рассмеялся. – Ты знаешь Боб, что я имею в виду. Давай попробуем вести себя цивилизованно. Тут он повернулся и поманил к себе Йемона, который стоял посреди комнаты, изучая дыру в подмышке.

Йемон подошел к нам размашистой косолапой походкой и вежливо улыбнулся, когда Лоттерман меня подставил. Роста этот парень был высокого, а на лице его читалась то ли надменность, то ли что-то такое, чего я так сразу не определил.

Лоттерман с довольным видом потер руки.

– Ну как, Боб? – произнес он с ухмылкой. – Славная у нас команда собирается, ага? – Он хлопнул Йемона по спине. – Старина Йемон как раз поцапался с теми коммунистическими ублюдками на улице. Они просто хамы – их следует посадить.

Сала кивнул.

– Очень скоро они кого-нибудь из нас прикончат.

– Брось, Боб, – отозвался Лоттерман. – Никого они не прикончат.

Сала пожал плечами.

– По этому поводу я сегодня утром звонил комиссару Рогану, – пояснил Лоттерман. – Мы не можем терпеть подобного безобразия – это прямая угроза.