Идрис Шах - Знать как знать. Практическая философия суфийской традиции.

Ответ: Я могу лишь констатировать факты, а они именно таковы, как вы только что описали. Но, если вы желаете отметить нечто большее, обратите внимание на слова Саади:

«Какой-то индус, — сообщает он, — учил людей изготовлению фейерверков, и один мудрец сказал ему: "Вряд ли это можно назвать подходящим для тебя занятием, ведь твой дом сделан из соломы"».

Употребляя слово «смехотворный», вы должны определить, что вам кажется смешным и будет ли оно таковым для других людей.

Я только хочу напомнить, что старинный сосуд — привлекателен он на взгляд или нет — возможно, протек и лишился своего содержимого в силу своего возраста и того, как с ним обращались.

Вопрос: Не могли бы мы отложить рассмотрение многих вопросов, составляющих содержание бесед суфиев и их учеников?

Ответ: Как-то раз люди увидели муллу Насреддина, устало плетущегося босиком по дороге в город. Туфли болтались на шнурке у него на шее.

Какой-то прохожий окликнул его:

«Эй, мулла, почему бы тебе не обуться?»

«Ага! — воскликнул мулла. — Обуться, чтобы износить туфли?»

Пройдя еще немного, мулла наступил на гвоздь и сильно поранил ногу.

«Слава богу, на мне не было туфель, а то бы я их продырявил», — подумал Насреддин.

Поступить по-вашему, фактически, значит отбросить от себя некоторые защитные элементы, как Насреддин отложил свои туфли.

Вопрос, разумеется, состоит вот в чем: исходит ли человек из здравого смысла, хочет ли узнать, как ему лучше поступить, когда спрашивает: «В какой порт приплывет корабль без капитана?»

Вопрос: Что люди чувствуют сами и какими они видятся другим, когда испытывают мистические состояния? Какая подготовка необходима для этого опыта и нужна ли она вообще?

Ответ: Люди, вызывающие в себе состояния без необходимой подготовки, испытывают всевозможные загрязненные переживания. Это обычно и происходит с самодеятельными экспериментаторами.

Мистическое состояние, а именно тот его аспект, который воспринимается как нечто странное, суфии[14] называют результатом воздействия высших импульсов на низкое, неизмененное и, стало быть, неготовое к подобному переживанию сознание. Поэтому «состояния» считаются тюрьмой и неудачей. «Реализованные люди, — так говорит Худжвири, — те, кто освободились от «состояний» или мистических переживаний».

Надо сказать, что истинные состояния не поддаются описанию, потому что стирают речь.

Стадия самопознания называется Тамкин (стабилизация). Чтобы достичь этой стадии, индивид должен пройти через определенные состояния (Макам). Таких состояний несколько, и ни одно из них человек не должен покидать, пока оно не окажет в должной мере своего благотворного влияния на его внутреннее сознание.

Итак, если низкое «я» смешивается с привходящим импульсом, то Хал (состояние) означает недостаточную подготовку. Тамкин, в свою очередь, приносит покой. Таким образом, существуют три стадии, первые две из которых могут быть ошибочно приняты за конечную цель теми, кто, обнаруживая свою неподготовленность, не понимает всей этой схемы. Стадии таковы: Макам, Хал, Тамкин.

Люди, испытывая Хал через свое «командующее я» и воображая, что с ними произошло нечто важное, тем самым показывают, что их «я» находится в состоянии самолюбования. Вот почему человек, переживающий подобное состояние, «под влиянием своего гордого «я», воображает себя одним из избранных».

Вопрос: Я слышал, что величайшую женщину-суфия Рабийю, жившую в древние времена, спросили, почему она использует четки (тасбих), которые многие религиозные люди считают ненужными. Она ответила: «Я не откажусь от того, что приблизило меня к Богу». Как может неодушевленный предмет, вроде четок, приблизить кого-то к Богу?

Ответ: Этот вопрос очень хорошо иллюстрирует опасность чтения или повторения чего-либо вне контекста. Приведенная цитата представляет собой то, что социолог назвал бы «тестовым вопросом». Суфийских студентов просят прокомментировать подобные высказывания и найти в них ошибку, что можно сформулировать так: «Что неверно в приведенной цитате?»

В суфийских школах много похожих тестов. Одна из тех известных цитат, что часто используются против суфиев внешними комментаторами, звучит так: «Ученик должен скрывать недостатки своего учителя». Другой прием в этом роде — порекомендовать индивиду или группе чтение произведений Ибн аль-Араби. Задача не в том, чтобы учащиеся поняли Ибн аль-Араби, здесь нужно показать студентам, что чтение подобного автора при отсутствии руководства и проницательности не приведет к реальному прогрессу, то есть прежде им необходимо что-то еще. Некоторые из приведенных техник, конечно, хорошо известны на Востоке, и пока их не забыли, нет смысла ими снова пользоваться, иначе они превратятся в «учения» или «факты». В случае с Ибн аль-Араби действительным фактом является то, что список его произведений, составленный им самим в 1234 году, насчитывает 289 работ. Только его суфийский комментарий на Коран представляет собой восьмитомник.

Есть и другая история о Рабийе и молитвенных четках. Когда эту женщину спросили, что можно сказать о четках, она, как сообщают, ответила: «Каждый день понемногу, и через год получаем много». Те, кто одобрял использование четок, полагали, что таким образом она подтвердила их ценность, другие же приводили ее слова в поддержку своего протеста против четок, толкуя ее слова так: «Ведь это совершенно очевидно, что понемногу зла каждый день приведет к большому злу через год».

На Востоке, конечно, многие знакомы с подобными приемами, и не нужно даже быть суфием, чтобы увидеть, как введенные в заблуждение буквалисты (которых становится все больше и на Востоке и на Западе) применяют подобные формулы безо всякого внутреннего понимания.

Вопрос:Почему суфии критикуют профессиональных ученых? Ведь не вызывает сомнения, что приобретение знаний уже само по себе похвально и должно встречать поощрение.

Ответ: Суфии постоянно критикуют профессиональных ученых из-за двух совершенно очевидных и далеко идущих заблуждений, которым подвержены последние. Первое: претензия ученых на то, что они якобы обладают фактической монополией на изучение, иными словами, предполагается, что только их ограниченный способ подхода к вещам можно считать «путем ученого». Второе заблуждение вытекает из первого: они попусту тратят силы на рассмотрение бесконечных фактов и на споры, за что расплачиваются саморазвитием. Гипертрофированное стремление к мудрости становится манией коллекционирования, которая иногда поглощает это стремление.

Аль-Газали, в прошлом сам аналитический ученый и величайший исламский толкователь суфийских принципов, подробно касается этого вопроса в своей Книге Знания, — «Возрождение религиозных наук» («Ихиа ал Илюм ал Дин»).

Он утверждает, что, человек, избегая эмпирической религии и тем не менее обсуждая ее, подобен больному, в тяжелом состоянии пришедшему на прием к опытному доктору: времени может хватить лишь на то, чтобы попросить у врача помощи. Вместо этого он болтает, задает бесконечные вопросы о лекарствах, лечении, о медицинской профессии. Тратя попусту время, человек не поворачивается к собственной болезни.

И по сей день это является главной бедой учености. Ибрагим ибн Адам рассказал о камне, который видел по дороге в Мекку. На нем было написано: «Переверни меня и прочти предостережение». Ибрагим ибн Адам перевернул камень. На обратной стороне была другая надпись: «Если ты не поступаешь согласно знанию, которое у тебя уже есть, зачем ты стремишься узнать больше?»

Суфии — не поставщики информации, они — инициаторы опыта.

И еще есть старая поговорка, пришедшая с таинственного Запада, которая гласит, что человек может быть дураком, но без образования никогда не станет законченным идиотом.

«You can't make a fool of biggest pattern Until he's learnt both Greek and Latin»[15].

Вопрос:Суфийский Путь, не считая его искаженных форм, традиционно действовал в мире и выступал против удаления от мира. Но разве не лучше совсем уйти от мирских проблем и сконцентрироваться на духовном?

Ответ: На этот вопрос есть три ответа. Во-первых, таков суфийский Путь, и как суфийские, так и не суфийские комментаторы суфизма всегда подтверждали, что эта установка приводит к прекрасным результатам.

Во-вторых, если вы изучите людей, которые якобы разорвали мирские узы, то обнаружите, что они так поступили только на словах, а в действительности по большей части остались одержимыми тем, что, по существу, является мирским. Они или дают подобным явлениям другие имена, или отказываются от жадности к деньгам, поощряя в себе жадность к духовности, и так далее.