Мишель Нострадамус - Центурии. Книга пророчеств

Мишель Нострадамус не остался в стороне от возросшего интереса к толкованию продигий. Уже в «Альманахах» он берется предсказывать их: «Родится урод, предрекающий упадок новых сектантов. Господь наставляет их на путь изначальной свободы» (Alm. 1557, NL juillet). В 1554 г. Нострадамус входил в консилиум, исследовавший двухголового ягненка, родившегося в Провансе; консилиум пришел к выводу, что этот «монстр» (от лат. monstrum – чудо, знамение) своим появлением на свет предрекает религиозный раскол на юге Франции – об этом рассказал сын пророка Сезар[24]. Нострадамус держал в своей библиотеке книгу Юлия Обсеквента[25]. «Пророчества» полны аллюзий на продигии, зафиксированные Титом Ливием и Обсеквентом и впоследствии вошедшие в свод Ликосфена. В том или ином виде они появляются в 100 катренах – в более чем 10 % от общего их количества! Еще интереснее то, что большая их часть приходится на первую группу катренов, опубликованную в 1555 г.; в последующих, расширенных изданиях пророчеств их число резко уменьшается, и лишь в 9-й центурии вновь отмечается их всплеск.

Характер продигий, выбранных Нострадамусом для демонстрации связи человека и природы, лежит строго в пределах, очерченных Обсеквентом и его древнеримскими современниками. Приблизительная классификация их выглядит следующим образом:

1. Монстры (у людей и животных; наблюдения неизвестных морских животных);

2. Поведение животных (появление зверей в городе, в храме, говорящие животные, сражения между птицами, птицегадание, выброс змей на берег реки, нашествия пчел, саранчи и слепней);

3. Дожди из лягушек, крови, камней или молока (мела);

4. Небесные и атмосферные феномены («летающие светящиеся шары», свечение в небе, метеоры, кометы[26], огни св. Эльма, ложные солнца, сражения армий в небе и иные сложные миражи, падение «небесного огня», в т. ч. удары молний, «внеочередные затмения»);

5. Стихийные бедствия (наводнения, землетрясения, выброс огня из-под земли, ураганы, заморозки, засуха):

1-26

1-64

2-32

2-92

4-48

В Новое время и особенно в XX в., когда традиция толкования продигий фактически умерла, было утрачено и понимание смысла описываемых Нострадамусом аномалий (очевидного, например, Жану-Эме де Шавиньи, первому комментатору «Пророчеств»). В «полупоросенке-получеловеке» современные комментаторы склонны видеть солдата в противогазе, в «небесном огне» и «небесных сражениях» – боевую авиацию и ракеты, а «морских чудовищах» – подводные лодки; все это приводится ими как доказательства провидческого дара Нострадамуса. Однако в большинстве случаев продигии, упоминаемые Нострадамусом, легко поддаются идентификации по книгам Ликосфена и Обсеквента; в наших комментариях к катренам приведены цитаты из источников, которыми он пользовался, а также иллюстрации из книги Ликосфена.

После некоторых размышлений мы отказались от воспроизведения в настоящей книге некоторых тератологических гравюр, способных травмировать эстетическое чувство неподготовленного читателя.

Возрождение было ознаменовано подъемом интереса к античной культуре во всех ее проявлениях, и не последнее место здесь занимал поиск неизвестных памятников архитектуры – храмов, гробниц и т. п. Так, сообщалось об обнаружении захоронений императора Августа, историка Тита Ливия, дочери Цицерона Туллии и многих других исторических фигур.

Южная Франция, чьи земли некогда были Провинцией – первой заальпийской территорией, подчиненной Древнему Риму, – стала особенно благодатной почвой для первых археологов. Античные руины, которыми богат Прованс, клады, то и дело обнаруживаемые на его территории, – все это свидетельствовало о живой связи времен и вызывало у ренессансных эрудитов, а также простых людей понятный энтузиазм.

Расширению представлений об античной культуре способствовала кладоискательская лихорадка, которой был охвачен Прованс в 1550-х гг. Дополнительный импульс ей дало Нимское наводнение 1557 г., когда бурные потоки воды обнажили многие неизвестные античные памятники и гробницы, а также клады. Большой интерес вызывали легенды об aurum tolosano, толосском золоте, похищенном у галлов консулом Цепионом и пропавшем в районе Тулузы около 105 г. до н. э. – многочисленные искатели сокровищ не теряли надежды обнаружить его. Особняком от легенд о кладах стоят предания о «философских лампах» – вечных источниках света, которые древние оставляли в наглухо замурованных гробницах, и которые якобы были способны гореть веками. (Позднее, в 1669 г., поиск состава, способного давать вечное свечение, привел алхимика Бранда к открытию фосфора.)

Нострадамус с молодости интересовался античным памятниками и сокровищами; в автобиографической части своей «Превосходной и очень полезной книжечки», посвященной косметическим и кулинарным рецептам, он сообщает, что много ездил по свету, чтобы посмотреть на древние памятники, созданные в эпоху Древнего Рима[27]. Древние клады и монументы появляются как в «Альманахах» – «[Обнаружатся] многочисленные сокровища спрятанные и сокрытые» (Alm. 1565) – так и в «Пророчествах»:

1-27

5-66

8-29

9-84

XVI столетие – время бурного развития картографии и хорографии (описания местностей). Путешественники, паломники, дипломаты и военные чины спешили поделиться с согражданами личными впечатлениями о нравах и обычаях других краев, а также оставить записи о различных провинциях своей родины. Во Франции эта тенденция поощрялась королевской властью, со времен Франциска I стремившейся к централизации страны; отчеты о состоянии дорог и населенных пунктов имели чрезвычайно высокое экономическое и стратегическое значение для короны. Сообщения же о зарубежных путешествиях ложились в основу внешней политики государств (в этой связи стоит упомянуть «Записки о Московии» имперского дипломата Сигизмунда Герберштейна и особенно отчеты венецианских дипломатов).

Первая половина XVI в. ознаменована появлением печатных путеводителей – нового жанра литературы, рассчитанного на массового читателя: паломника, коммивояжера, сезонного рабочего. В них приводились краткие сведения о населенных пунктах, общие обзоры экономического состояния провинций и подробные описания маршрутов с точными сведениями о расстояниях межу населенными пунктами, постоялых дворах, а также опасностях, которые в том или ином месте угрожали путешественнику.

Признанным лидером на рынке путеводителей во Франции стал крупный издательский дом Этьенов, пользовавшийся личным покровительством королевской семьи. Два их путеводителя, по Франции и по Европе и Ближнему Востоку (Le guide des chemins de France, chez Charles Estienne, Paris, 1552; Les voyages de plusieurs endroits de France: & encores de la Terre Saincte, d’Espaigne, & autres pays, Les Fleuves du royaulme de France, chez Charles Estienne, Paris, 1552), на много лет стали непревзойденными по надежности образцами этого жанра.